Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 115
будет выводить по спине успокаивающие круги.
– Элейн, – прошепчет она, – ты ведь знаешь, все уже решено.
Я попытаюсь вырваться из ее объятий, но она будет держать меня крепко.
– Не забирай его! – И мой голос сломается.
– Он сделал свой выбор, – прошепчет она мне на ухо. – И вот куда он его привел.
Я прижму рубашку к груди, рыдая, а Моргана прижмет меня к себе. Потеря ударит по мне сразу же, и в груди зазияет дыра. Я не выдержу. Я и так отдала этому миру слишком много и не могу отдать ему еще и его.
Таким было мое первое осознанное видение – оно явилось в ночь, когда я оставила лекарство на полке и заснула с эхом слов Морганы в голове, пытаясь представить Авалон таким, каким она его описывала.
Я проснулась в поту, потянулась к зелью, чтобы провалиться в счастливое забвение, изгнать видение Морганы, темной скалы и своего отчаяния из головы.
Но я не выпила ни глотка. Я просто стояла там, в ночнушке, с прилипшими ко лбу волосами, и прислушивалась к своему грохочущему сердцу. Внутри меня бушевала война. Я сжимала бутылку так сильно, что побелели костяшки пальцев, а потом наконец поставила ее на полку.
Я вернулась в постель и приняла решение: что бы ни подумала моя мать, я поеду на Авалон. Путь мой был предрешен.
И я вспоминаю об этом сейчас, следуя за Морганой по лесу. Артур и Гвен ушли вперед – на поиски Ланселота. Уверена, им тоже грустно покидать Авалон. Но в них наверняка живет и радостное предвкушение – новых земель, новых приключений, новой жизни в диком, неизвестном мире.
Моргану подобные чувства не переполняют. Зная, что нас ждет, что мир с нами сделает… я тоже не могу радоваться.
– Мы вернемся сюда, Элейн? – спрашивает меня Моргана.
Она осторожна и подозрительна – какой и должна быть. Она понимает: лучше не спрашивать меня о видениях. Знать свое будущее очень опасно. Она помнит, что случилось в прошлый раз, когда я поделилась с ней тем, что видела..
Сжимаю губы и не поднимаю взгляда – боюсь увидеть Моргану такой, какой она была на темных скалах: тощей, с загнанным взглядом и голосом, которому позавидовала бы сама смерть.
Моя мать ошибалась, когда говорила о видениях: они не всегда сбываются. Так сказала мне Нимуэ. Она объяснила, что будущее определяет выбор и чем чаще изменяется видение, тем менее реальным оно становится. Но вот в чем дело – сон о скале не менялся. Он являлся мне десятки раз – та же сцена, снова и снова, и каждый раз одинаковая, вплоть до ритма моего дыхания. Он такой же надежный, как земля под моими ногами.
– Да, – отвечаю я. – Мы вернемся.
Больше я ей ничего не говорю. Не сообщаю о том, что, когда вернемся на Авалон, мы будем другими. И что ее человечность – делающая ее такой, какая она есть, – исчезнет.
8
Ланселот явился ко мне в видении до того, как я с ним познакомилась, – правда, видение это было туманным и незавершенным, результатом материнской жестокости и жуткой любви, чего я не ожидала. Иными ночами я ясно чувствую ее холодную руку на шее – второй она заталкивает мне в рот горлышко бутылки. Я просыпаюсь, плюясь, мне не хватает дыхания, я словно захлебываюсь рвотой. В такие ночи я почти жажду променять это на видение о воде и утоплении. Пусть уж лучше меня преследует будущее, а не прошлое.
Но что-то я слишком тороплюсь.
Через пару дней после моего прибытия на Авалон мы с Ланселотом гуляли по лесам в северной части острова – туда я еще не забредала. Остальные корпели над учебниками. Позже я узнаю, что обучение Ланселота закончилось прошлым летом. Ему было пятнадцать, и фейри решили, будто ему больше нечему у них научиться: все остальное он может познать и сам.
Чаще всего Ланселот просыпался до рассвета, чтобы побегать, покататься на лошади или поупражняться с мечом. Он постоянно двигался, постоянно тренировался, постоянно стремился к тому, чего я не могла постичь.
После получаса блужданий по лесу в тишине мы услышали шум текущей воды среди пения птиц и вскоре вышли к речушке, вьющейся между деревьев. Кое-где вода в ней доходила нам до лодыжек: она плясала над булыжниками, украшавшими дно. Но чем дальше мы шли, тем глубже она становилась: прозрачная чистота сменилась чернильной синевой.
Сначала я услышала водопад и лишь потом увидела его. От бесконечного шума сводило живот. Густой лес сменился полем бледных фиолетовых цветов: их аромат заполнил ноздри прежде, чем я успела их увидеть. Я сделала глубокий вдох и позволила запаху обвиться вокруг меня, подобно одеялу. Травы щекотали мои обнаженные икры, но я забыла о неприятных ощущениях, когда перед нами предстал водопад.
Он ниспадал по отвесной скале на дальнем краю поляны – аквамариновая завеса, сияющая в полуденном солнце. Я знала, что тут не было ни капли магии, но выглядело все так, словно без нее не обошлось. Слишком уж чистой была вода, слишком синей – словно ее покрасили. Но тут постаралась природа.
Водопад заканчивался в небольшом пруду, из которого вился исчезающий в дебрях ручей. От шума заложило уши – я вспомнила о видениях, хотя знала, что бояться мне здесь нечего. Во снах окружающая меня вода была слишком яркой, слишком открытой… явно не это место. И все же я остановилась, когда Ланселот подошел к берегу, скинул сапоги и присел на край, желая помочить ноги.
Но он, должно быть, почувствовал, что я замерла: оглянулся и приподнял брови.
– Все в порядке?
Кажется, я кивнула слишком быстро – он мне не поверил.
– Думаю, я тут постою. На цветы полюбуюсь.
Он фыркнул и закатил глаза.
– На цветы полюбуюсь, – повторил он. – Неужели так в большом мире и говорят?
– Как? – нахмурилась я.
– Словно пытаются заполнить тишину чем-то бессмысленным, – ответил он. – Ты сказала «На цветы полюбуюсь», хотя на самом деле имела в виду «Я слишком боюсь подходить к воде».
– Я не… – Я начала было оправдываться, но замолчала и покраснела. – Как ты узнал?
– У тебя сердце забилось быстрее и дыхание участилось. Классические признаки страха.
Я непроизвольно сделала шаг назад.
– Ты слышишь мое сердце? И дыхание? С такого расстояния?
Он пожал плечами.
– Дар фейри, – объяснил он так, словно это встречалось частенько (и на Авалоне это действительно было так, просто я тогда еще
Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 115
