Он предложил выйти за него и я дала согласие. Мои родители отказали им сразу. Отец меня позвал, сказал что я ребенок и мне рано замуж, а за Мамеда (так его зовут) он меня никогда не отдаст. Я была разбита. Тогда Мамед предложил мне бежать с ним, я была зла на родителей и очень влюблена. Хотелось доказать всем что я не ребенок и я сбежала. Мы сразу приехали сюда, потому что Мамед уже год тут работал. Сначала все хорошо было. Но мои родители от меня отказались. Мамед постепенно стал холоден, мы снимали квартиру. Когда Лейлуша родилась он вообще стал пропадать. Потом заявил что я ему не нужна, что женился из-за того что родители богатые, надеялся что они нам купят квартиру, машину. Но раз я им не нужна и ему я тоже не нужна. Мне некуда было деваться, я осталась одна с ребенком в чужом городе. Позвонила родителям, чтоб выслали мне денег на дорогу. Но они от меня отказались, ни слышать, не видеть меня не захотели. Сначала помогли добрые люди, но навсегда я не могла у них оставаться. Уже год как устроилась уборщицей, убираюсь в подъездах, снимаю развалюшку неподалеку, вообще она не очень подходит для жизни тем более с ребенком, но ни на что другое у меня не хватает средств. На нормальную работу устроиться не могу, у меня документов нет. Поэтому работаю с утра до вечера за копейки, Лейлушу оставляю одну дома иногда на целый день, потому что жильцы возмущаются, хотя она вообще не шумит, только чтоб я ее с собой взяла. Пока Амина рассказывала свою грустную историю жизни мы обе плакали. Мне так хочется им помочь, но я не знаю чем. Лейлуша проснулась, когда увидела свою мать, бросилась в ее объятия. Вместе они выглядели как единое целое. Между ними чувствовалась какая-то особенная связь, может это, потому что они остались одни во всем белом свете. Мне тоже захотелось так же прижаться к маме. Я стала очень сентиментальной, до глубины души меня трогали эти мама с дочкой. Было уже очень поздно когда мы распрощались. Я собрала в пакет все что могла, печени, конфеты, в контейнер положила оставшуюся запеканку. Амина очень стеснялась, я сказала что это для Лейлуши и что они могут приходить когда захотят. Такое странное чувство осталось после их ухода, я обязательно придумаю, как им помочь.
Ну а пока мне надо помыться, но сначала меня ждет эпиляция. Пусть я буду банальной в своих рассуждениях, но почему на женскую долю столько мучений, это не справедливо. Я воткнула восковый нагреватель в розетку в гостинной, потому как в ванной это делать неудобно. Включила свой любимый музыкальный канал, почти на всю громкость и разместившись на полу принялась за дело. С одной ногой покончено, на очереди вторая. Размазала зеленый воск по всей ноге, приложила полоску для эпиляции, зажмурила глаза, стала считать до трех, чтоб дернуть (это обязательный ритуал). В комнате послышался шум, открываю глаза, в дверях стоит Саид и смотрит на меня своими большими красивыми глазами. От неожиданности я подскочила как ошпаренная, мало того что у меня нога вся измазана воском, ко всему прочему я была в одном нижнем белье. Первым желанием было спрятаться, я стала нервно прикрываться руками, в результате задела декоративную вазу с цветным песком, привезенную судя по всему с Дубае, попыталась поймать ее но она перевернулась и весь этот красивый песочек посыпался на меня. Теперь у меня очень красивая разноцветная нога. Я побежала в ванну. Посмотрела в зеркало на себя такую красивую и цветную, мне стало смешно. Песок прилип к воску. Когда я попыталась избавиться от этого произведения искусства, мне стало не до смеха. Знаю, что водой эту красоту не смыть, но мое масло осталось за пределами ванны. Пришлось просить Саида подать его. А потом начался жесткий скрабинг, пока я оттирала воск вперемешку с песком, который уже остыл, глаза мои не раз наполнялись слезами от боли. В результате нога постепенно поменяла свой цвет от разноцветного в однотонно-красный и я смогла, наконец помыться. Когда я вышла, Саид лежал на диване и смотрел телевизор. Ни вазы, ни песка не было видно, видимо он все убрал и пропылесосил. Мой воск и полоски к нему аккуратно лежали на столе. Он заметил меня и сел.
– Ну, привет! – заулыбался он.
– Привет! Мог бы и позвонить для приличия и не ставить меня в неловкое положение.
– Я пришел в свой дом, к своей жене, не думаю, что должен звонить.
– Я не твоя жена, и хватит уже об этом. Зачем ты пришел, я вроде ясно дала понять, что не желаю видеть ни тебя, ни твою красавицу.
– Почему ты не отвечаешь на мои звонки?
– Не хочу с тобой разговаривать, что тут не ясного?
– Ты не можешь не хотеть разговаривать со мной. Я несу ответственность за тебя и постоянно переживаю, что с тобой может случиться что-то. Неужели тебе так сложно написать что ты в порядке. Мне уже стыдно звонить к тёть Нине каждый день
– А ты не переживай за меня, у меня все замечательно, а тебя я не хочу ни видеть не слышать.
Он смотрит мне прям в глаза, мне от этого не по себе. Ну почему каждый раз, когда он рядом, я готова все забыть и броситься к нему на шею. Почему то мне кажется, что в его взгляде что-то изменилось. Мы смотрим друг на друга и молчим.
– Ну, все убедился, что я в порядке, теперь возвращайся, тебя уже ждут. Не хочу, чтоб завтрашнее утро опять началось с разборок.
– Я сегодня остаюсь.
– Зачем???
– Затем! К Лизе приехали родители, поэтому я здесь поживу пару дней.
– Ну, а что тебя смущает? Еще немного и они станут твоими тестем и тещей, так что пора знакомиться поближе – я засмеялась и это выглядело как издевательство. Он кинул в меня подушкой.
– У тебя есть что-нибудь поесть? Я голодный.
– Нет, ничего нет.
– Ты опять ничего не ешь? Спросил он грозно – мне придется приезжать и кормить тебя самому.
– Нет, просто у меня были гости, и ничего не осталось.
– Что еще за гости?
– Может в магазин сходим, и я приготовлю тебе что-нибудь, а то правда ничего нет, а по пути я тебе расскажу про своих гостей.
– Ну, пойдём сходим. Я быстро одела джинсы и футболку, волосы мои еще не просохли до
