Ознакомительная версия. Доступно 5 страниц из 25
Ну, конечно, это ничего не значащие пустяки, но мне вдруг стало как-то… неприятно, а по спине пробежали мурашки – точно повеял сквозняк.
– Поздравляю! – радостно сказала Алиса, подойдя ко мне.
– Интересно, с чем? – спросила я, с удивлением услышав в собственном голосе горькие ироничные нотки.
– Как это с чем? – удивилась теперь подруга. – С тем, что наши планы начинают осуществляться. Беляев согласился прийти на вечеринку.
– И вы все это время об этом говорили? – спросила я, следя за тем, как Лешкина спина удаляется в направлении кабинета.
– Ну, почти. А что? – Алиска присела на подоконник и недоуменно уставилась на меня.
– Так, стало интересно. Вы очень увлеченно болтали. Кажется, Беляев рассказывал что-то смешное?
– Да не особо.
– Может, поделишься? – я по-прежнему шла в наступление.
– Как-то особо нечем делиться, – запиралась Алиса, невольно усиливая мои подозрения.
– Понятно.
Я замолчала, уставившись в пол, себе под ноги.
– Жан, ты что, ревнуешь, что ли? – вдруг рассмеялась подруга. – Ну надо же! А то я никак не пойму, что это ты меня с пристрастием допрашиваешь! Не беспокойся, не нужен мне твой Беляев! Честное слово, не нужен! Я же для тебя, дурочка, стараюсь. Поддакивала ему только для того, чтобы он не отказался прийти на вечеринку. Ну что, не веришь?
Она схватила меня за руку, и я наконец взглянула Алиске в глаза. В них искрились смешинки, и я с ужасом поняла, что, кажется, чуть не поссорилась из-за сущего пустяка со своей лучшей подругой! Не понимаю, что это на меня вдруг нашло. С чего я взяла, будто Алиска интересуется Лешкой? Ну разумеется, нет!
– Сама не знаю, что это со мной сегодня, – сказала я, чувствуя стыд. – Наверное, плохо выспалась. Представь только, всю ночь какая-то гадость снилась.
– Бывает, – легко согласилась подруга. – Не грузись, лучше готовься к новому этапу военных действий. Генеральное сражение назначено на будущие выходные, так что у тебя есть почти что неделя.
Школьные будни шли своим чередом, разве что слухи о нашей вечеринке потихоньку просачивались за рамки нашего узкого круга и витали под потолком класса.
– Говорят, вы блестящее пати замутить собираетесь? – подошла ко мне на перемене Инга, презрительно кривя губы.
Алиска в это время еще страдала в кабинете литературы, где в нее мертвой хваткой вцепилась литераторша, выявившая позорные пробелы в образовании моей подруги.
В общем, я оказалась с врагом один на один, но вполне была готова выдержать схватку.
– Чего только не говорят! – я театрально вздохнула. – Вот я, например, слышала, что кто-то собирался стать звездой и кумиром миллионов, а его даже из дворовой группы выгнали…
Это был тонкий намек на толстые обстоятельства или, как сказали бы парни, удар ниже пояса. Инга мечтала о славе певицы и даже одно время тусовалась с одной из местных групп, однако что-то там у них не сложилось (лично я считаю, все дело во вредном Ингином характере – она такая язва, что от нее любой несварение желудка получит!). В общем, Инга уже больше не появлялась в старом гараже, где проходили репетиции будущей великой группы, а в школе прибавилось тем для сплетен, на которые моя одноклассница, надо сказать, реагировала очень нервно.
Вот и сейчас она резко побледнела.
– Вообще-то это тебя не касается! – выдохнула она, сверля меня темными, похожими на черные дыры, глазами.
– А наша вечеринка не касается того, кто на нее не приглашен! Ты приглашена? – торжествующе осведомилась я. – Ах, нет? Какая жалость! Ну, что же, au revoir!
– Думаешь, что такая крутая! Думаешь, я про твои планы на Беляева не знаю?! – закричала Инга уже мне в спину.
Но я обращала на нее примерно столько же внимания, сколько на стрекот кузнечиков или порхание вокруг лампы глупых мотыльков-однодневок.
– А у него, между прочим, уже есть девчонка! – прозвучало мне вслед.
Я почувствовала, как мне между лопаток вонзился отравленный кинжал, и теперь яд поступал в кровь, иначе отчего это в голове вдруг зашумело, а ноги неожиданно ослабли и уже едва держали меня.
– И не думай, что я вру! – торжествуя победу, одноклассница планировала добить меня одним четким и мощным ударом. – У меня есть доказательства!
Я медленно повернулась к ней.
Мимо нас сновали какие-то тени, но я не различала их лиц. Все вокруг было уже за гранью сознания. Мы с Ингой стояли друг напротив друга, словно на дуэли. Я видела четко только ее, как будто луч света выхватывал ее из темноты: злые черные глаза, растрепавшиеся волосы, небрежно растянутый свитер…
Вдох-выдох – и я пришла в себя, медленно возвращая себе уверенность.
– Ты что, меня совсем за дурочку держишь?
Когда я заговорила, голос был уже совершенно спокойный, а в тоне присутствовала должная доля насмешки.
Инга улыбнулась тонкими, немного потрескавшимися ненакрашенными губами.
– Я могла бы сказать, что дурочка здесь ты, но мне жалко тебя, – ответила она, не спуская с меня жадного взгляда.
– Правда? – Я изучила свой маникюр. На большом пальце откололся кусочек лака. Надо будет срочно привести ногти в порядок! – А с чего ты взяла, что мне это вообще интересно? – Я продолжала изучение своих ногтей, точно ничего интереснее в этот момент для меня не было.
– Нет так нет, – Инга пожала плечами. – Я вообще хотела тебя предупредить… из дружеских соображений.
Сцена затягивалась и уже начинала тяготить меня. Пора заканчивать с этим – не люблю долгих прологов.
– Ну, раз из дру-ужеских соображений, – протянула я, – тогда давай. Любопытно послушать, все равно Алиски нет и пока что делать нечего.
– Держи! – одноклассница протянула мне сложенный вчетверо лист бумаги.
– Что это? – спросила я, боясь коснуться этого листка, словно он был смертельно ядовит – только дотронься, и умрешь в страшных муках!
– А это записка, которая выпала из куртки Беляева! – торжественно объявила Инга. – Я сама подняла ее в раздевалке.
– И, конечно, прочитала? Тебе что, в детстве не говорили, что читать чужие письма – плохо? – спросила я, тем не менее беря в руки опасный кусок бумаги.
– Прочитала, – легко согласилась Инга. – И тебе советую. Хотя, конечно, решай сама. Хочешь – читай, хочешь – не читай, хочешь – верни Беляеву.
Она ушла, торжествуя, а я поняла, что сегодня поле битвы осталось не за мной. Мои войска разбиты, горнисты трубят отступление, неприятель торжествует и пьет шампанское. А у меня… у меня в руках остается этот самый листок бумаги, похожий на неразорвавшуюся бомбу.
Я держала его двумя пальцами, как ядовитого гада, и никак не решалась развернуть.
Ознакомительная версия. Доступно 5 страниц из 25
