здесь что-то нечисто.
ЦРУ принялось искать «нечистую силу». Причем порой в буквальном смысле: были привлечены и специалисты оккультных наук. Ведомство «плаща и кинжала» штудировало труды своих коллег из средних веков – святой инквизиции. Изучались работы нацистских психиатров-практиков в концлагерях. Врачи проводили секретные эксперименты, устанавливая воздействие на организм человека, таких наркотиков, как ЛСД и марихуана, ЛСД давал эффект временного помешательства подопытных добровольцев. Но никаких радикальных сдвигов в их сознании не отмечалось по окончании действия препаратов. А нужны были именно такие изменения.
Вот тогда-то А. Даллес и прибег к помощи Эвена Камерона. В свое время, спасаясь от ненастий «великой депрессии», этот психиатр перебрался из США в Канаду, где позднее возглавил ведущую психиатрическую лечебницу в Монреале. Имея блестящее медицинское образование, Камерон не просто занимался изучением шизофрении… Нет, он поставил перед собой задачу открыть механизм контроля над поведением человека. Камерон «обогатил» свою практику такими методами воздействия на психику, как многократное повторение фраз, вызывавших у больных приступы страха или наплывы неприятных, беспокоящих воспоминаний, как электрошок, лишение пациентов сна или, наоборот, длительное, на недели и месяцы погружение их в небытие посредством применения сильнейших снотворных.
Чего добивался Камерон? Он стремился изменить личность пациента, начисто вытравить из его памяти все события биографии, лишить его привычек и убеждений, навязав все новое, то, что нужно было ему, Камерону.
Для Аллена Даллеса такой опытный и открытый для любых экспериментов психиатр был находкой. Сама судьба послала ему будущего президента американской, канадской и даже Всемирной ассоциации психиатров. И еще одно преимущество было у Камерона. Он работал в Канаде, его пациентами были канадцы, то есть для законников США – иностранцы. Над канадцами, рассуждал Даллес, можно проводить любые опыты. Даже если что-то и вскроется, угроза здоровью и самой жизни канадцев вряд ли вызовет такое же возмущение американской общественности, как если бы эксперименты проводились над гражданами США. Такие мысли Даллеса, наверное, соответствовали и взглядам самого руководителя «Мемориального института Аллана», пишет автор книги «Путешествие в безумие». Проживая и работая в Монреале, Камерон оставался гражданином США и каждые четыре года исправно отдавал свой голос на выборах в пользу республиканской партии.
…После приема по случаю назначения на пост директора ЦРУ Аллен Даллес провел Камерона и еще нескольких врачей к себе в кабинет. Хозяин особняка сделал свой выбор: «под крышей» монреальской клиники должны начаться интенсивные эксперименты на потребу ЦРУ, причем ни медперсонал лечебницы, ни ее пациенты, естественно, знать ни о чем не должны, а у последних и согласия на опыты спрашивать нечего. Через четыре года, с февраля 1957-го «Мемориальный институт Аллана» через подставную организацию начал получать деньги от ведомства Даллеса. Мозг, характер, память ничего не подозревавших канадских больных стали очередным объектом деятельности ЦРУ, призвавшего себе в помощники врача, который напрочь забыл главную заповедь Гиппократа «не навреди…»
Одной из первых подопытных профессора Камерона и ЦРУ стала Велма Орликоу – жена бывшего члена канадского парламента Дэвида Орликоу, обратившаяся в «институт Аллана» по поводу легкой депрессии. Камерон подверг пациентку всему набору своих методов. Здоровью В. Орликоу «промывание мозгов» причинило невосполнимый урон. Надо отметить, что адвокат канадского парламентария Джозеф Раух был весьма удивлен сдержанной позицией Оттавы в связи с этой историей: «Если бы жена американского конгрессмена подвергалась чему-либо подобному по распоряжению агента иностранной державы, можете быть уверены, правительство США далеко не ограничилось бы выражением сожаления».
После разоблачения связей Даллеса и Камерона девять канадцев обратились в суд с иском к ЦРУ. Каждый из ставших поневоле подопытными «морскими свинками» добивался выплаты одного миллиона долларов. Один из истцов – 56-летний Жан-Чарльз Паже заметил, однако, что никакие деньги не возместят причиненных ему страданий.
«Эксперименты Камерона, – сказал Паже, – разрушили наши судьбы, наше здоровье. Я почти полностью потерял память Теперь не могу даже читать. Пока заканчиваю предложение, забываю его начало. Из-за потерн памяти я был вынужден уйти с работы».
Еще одна из больных, обратившихся в «Институт Аллана» по поводу легкого расстройства нервной системы, – 59-летняя Джанни Гуард тоже так и не оправилась после «лечения» электрошоком и бомбардировки ее слуха предварительно записанными на пленку фразами-кувалдами. «Промывание мозгов», попытки Камерона лишить ее собственного «я» обернулись для Дж. Гуард полной бессонницей. Не приняв сильного снотворного, она не может сомкнуть ночью глаз.
Более десяти лет после обличительной статьи в «Нью-Йорк тайме» ЦРУ отказывалось признать свою ответственность за антигуманные эксперименты Камерона. Наконец в октябре 1988 года под напором неопровержимых доказательств и требований канадской и американской общественности, не дожидаясь приговора суда, новый директор ЦРУ У. Уэбстер распорядился «договориться» с пострадавшими. Им было выплачено три четверти миллиона долларов. Никто из судившихся с ЦРУ до сих пор не получал такого крупного возмещения.
Адвокат восьмерых бывших пациентов Камерона Джим Гернер заявил, что эта сумма, какой бы большой она ни казалась со стороны, конечно, не может полностью восстановить справедливость. Однако полученная частичная компенсация хоть как-то облегчит положение людей, потерявших трудоспособность и вынужденных расходовать огромные суммы на лекарства. Газета «Вашингтон пост» писала в октябре 1988 года, что «компенсация, хотя далеко и не полная, является совершенно явным выражением сожаления со стороны США и признания своей ответственности за случившееся».
А что же канадское правительство? Ведь в 60-е годы Оттава, зная о характере экспериментов Камерона, тем не менее приняла от ЦРУ эстафету в оплате опытов по «промыванию мозгов». Многие канадцы подверглись таким опытам на деньги своего же правительства. Дело Линды Макдональд сейчас рассматривается в министерстве юстиции Канады. Л. Макдональд, предъявляя претензии к правительству, заявляет, что после шести месяцев «опеки» со стороны Камерона в 1963 году она до сих пор страдает потерей памяти После «лечения» в клинике ей пришлось заново учиться читать и писать…
С южного склона горы Монт Ронял, где расположен «мемориальный институт Аллана», открывается отличный вид с фотографиями 30-летней давности, нетрудно увидеть, что город до неузнаваемости изменился. На фоне небоскребов бывший дом сэра и леди Аллан, которому суждено было стать свидетелем одного из самых мрачных эпизодов в истории канадо-американских отношений, кажется строением не от мира сего. Справа и слева от входной двери в этом доме висят портреты леди Аллан и Эвена Камерона. Холодными глазами взирает на посетителей профессор, мечтавший о Нобелевской премии, но предавший идеалы медицины и получивший взамен презрение и ненависть «своих пациентов, на разум которых он совершил покушение. И Велме Орликоу, и Линде Макдональд, и десяткам других попавших в лабораторию Камерона канадцев никогда не забыть неизменной фразы психиатра: Доверьтесь мне. Я врач.
