было бы очень смешно, если бы не было так грустно, — пробормотал я.
— Не знаю, как было у них в начале, но сейчас они оказывают ожесточённое сопротивление. Как правило, те отряды врага, что устраивают зачистки и вешают людей на улицах, ищут тех самых бывших либералов. Очень уж они им насолили.
— Хоть какие-то положительные новости есть? — спросил я.
— По Минску пока нет. Усиленно готовим контрнаступление совместно с генштабом. Но это уже не ко мне, а к моему начальству или к главнокомандующему. Сами понимаете, что каждый знает лишь в пределах собственных компетенций. Но, ваше величество, положительные новости всё-таки есть, хотя они из другого места, а не из Польши и Белоруссии.
— Какие? — спросил я, забыв про всякую любезность.
— Кёнигсберга больше нет, — ответил начальник разведки.
Я не сразу понял, о чём сказал мне Фраучи.
— Что значит, нет? — удивился я, пытаясь понять куда мог исчезнуть целый город.
— Наш шаман, которого отправили в Кёнигсберг… Он перестарался, видимо… В общем, Кёнигсберга больше нет, как и пригорода. Там сейчас равнина. Ну, учитывая, что рядом Балтийское море — вода сейчас отступает, будет болото. Не знаю, что с самим городом, информации оттуда не поступало, однако с уверенность смею вас заверить, что Кёнигсбергской академии по подготовке магов больше не существует.
Целый город это конечно печально, но после Минска, я и не думал сожалеть о ком-то, кроме своих подданных. Немцы, разумеется, тоже люди.
Хоть какие-то хорошие новости. Хотя, вроде бы, и города жалко. Население большое, хотя точную численность и не помню. А еще там старинная крепость, могила Канта. Зоопарк, опять-таки. Или зоопарка не было? В моей истории в Калининграде он имеется, но унаследован ли зоопарк от пруссаков, или это уже наше творение, не помню.
— Сам шаман смог спастись? — спросил я.
Фраучи немного помолчал, затем ответил:
— Нам это неизвестно. Однако как докладывает разведка, в нашу сторону движется источник, как бы это сказать, некой сейсмической активности. Аналитики говорят, возможно, шаман перестарался и запустил какую-то цепную реакцию. Я советовался с геологами, говорят, такое вполне возможно. И смещение тектонических плит может затронуть довольно большой кусок нашего континента. Однако что-то мне подсказывает, что это не просто так. В общем пока наблюдаем.
— Ещё что-то есть?
— Польские партизаны в Польше тоже не дают врагу спуска. Поляки смогли-таки раздобыть оружие. Как известно, был захвачен склад немецкого оружия, предназначенный для отправки на передовую. Удалось выяснить, что охрану составляли этнические поляки, из тех польских земель, что входили в состав Германию. Они служат в немецкой армии. Они сами открыли ворота.
Можно было бы подумать, что Фраучи сейчас улыбнётся, но даже тени улыбки не послышалось в его голосе. Он просто говорил эту информацию мертвенно безразличным голосом.
То есть, поляки не только помогли нам, но и сами вооружились. В итоге на территории Польши постоянно вспыхивают очаги сражений. Враг терпит поражение, а мы даже ничего для этого и не делаем. Но полякам, значит, теперь придется помогать. Оружие у них есть, но скоро закончится, а боеприпасы — тем более. Что ж, доказали, что умеют сражаться.
Забирали мы у поляков оружие, забирали, а теперь назад возвращаем. Пусть это оружие против нашего общего врага будет направлено. Любопытно судьба меняет всё местами. Живых и мёртвых, врагов и друзей, города и равнины. Народ русский сберечь.
Чтобы освободить Минск, Рокоссовский использовал то же самое оружие, что и до этого применили к нам немцы.
Русский корпус, который находился в Швеции во главе с генералом-лейтенантом Толбухиным, начал активное отступление на Данию, чем всерьёз напугал немцев. В рядах врага началась суета. Вражеское командование спешно принялось перебрасывать свои силы из Прибалтики к Швеции. Но стоило им разделить свои силы, как по Прибалтике был тут же нанесён жёсткий удар.
Мы, как могли, раздёргивали внимание противника, заставляя их реагировать на каждое наше движение. Немцы с французами заметались, не понимая, где же произойдёт генеральное наступление.
А силы тем временем всё подступали и подступали.
Толбухин для врага фигура была загадочная. Но он так быстро начал громить немецкие подразделения в Дании, что вызвал панику в рядах обороняющихся. Наступление в Прибалтике возглавил генерал-лейтенант Жуков.
Жуков был уже известной фигурой. Блестящая операция по нейтрализации Румынии наверняка войдёт в учебники истории. И поэтому противник сделал совершенно логичный вывод, что несмотря на успех нашего наступление в Дании носит, оно носит отвлекающий характер, а генеральное наступление начнётся именно в Прибалтике. Учитывая, что недавно с лица земли был стёрт Кёнигсберг, где было сосредоточено немалое количество войск, это казалось вполне логично.
Рокоссовский, в свою очередь, сделал непредсказуемый ход и третьей волной пошёл на Белоруссию и массированными ударами с двух направлений, пробил немецкую оборону, и без труда зашёл в глубину Белоруссии, окружая Минск. Немецкие войска сами не успели опомниться, как оказались в котле. Ещё один корпус прошёл на освобождение наших сил с третьего направления.
И в этот момент внутри самого Минска началось запланированное и давно подготавливаемое восстание.
Мы с Рокоссовским очень боялись, чтобы восстание не началось раньше. Штаб постоянно поддерживал связь с профессором Кузнецовым, убеждая того сдержать порывы своих учеников, рвущихся ударить по противнику.
Но, к счастью, всё сложилось удачно, и удар изнутри Минска произошёл вовремя, ровно в тот момент, когда из штаба Рокоссовского в Минск поступил сигнал, что восстание можно начинать.
В одночасье полыхнули все немецкие и французские казармы, где размещались солдаты. Взлетели на воздух склады ГСМ. Было подпорчено немало немецкой техники.
Подпольщики высыпали на улицы и принялись уничтожать вражеских солдат и офицеров. За неделю до этого, минскому сопротивлению, по каналам созданным нашими разведчиками, была доставлена большая партия оружия: автоматы, винтовки, гранаты, и в том числе и гранатомёты. Бойцы высыпали на улицы и принялись уничтожать вражеских солдат, офицеров и военную технику.
В итоге, корпус, направленный на освобождение Минска, практически не встретил сопротивления. Немцы и французы сдавались едва ли не пачками, лишь бы не стать жертвами озверевших горожан.
Войска Рокоссовского за два дня отбили все территории, которые мы потеряли в результате успешного наступления противника, и пошли на соединение с армией Жукова, который тем временем принялся освобождать Прибалтику.
Новости, безусловно, восхитительные.
Однако была и ложка дёгтя.
Они-то молодцы, одержали победу, а мне теперь думай, куда деть сорок тысяч пленных. Сбагрю эту задачу на могучие плечи канцлера Джугашвили. Вот пусть и думает. Скорее всего, отправим их на повалку леса к остальным немцам и французам.
Ну что ж, а теперь пора думать о начале освобождения всей территории Российской империи. Благо, идеи есть.
Глава 9
Новость!
Будто в поддержку мне, в Петербург из Дальнего Востока, наконец вернулась матушка. Она первым делом ужаснулась моему внешнему виду и долго сетовала на то, как я бледен и худ. Побоялся, что она может высказать что-то Соне за то, что та меня так запустила, но матушка, встретив невестку, тут же обняла её, будто родную дочь, и расцеловала в обе щёки.
Зато теперь они вдвоём принялись за меня объединив усилия. Матушка то и дело заходила ко мне в кабинет, чтобы проследить и проконтролировать, что я ел, отдыхал ли я и как себя чувствует бедный ребёнок. Так продолжалось несколько дней, пока в один прекрасный момент она с важным видом не зашла ко мне в кабинет и, задумчиво посмотрев на меня, не спросила:
— Александр, у меня довольно серьёзный вопрос, — сделав паузу, чтобы подчеркнуть важность момента, она продолжила: — А когда вы собираетесь порадовать меня и ваших подданных наследником?
Признаться, меня этот вопрос огорошил. Учитывая ситуацию, да и события в Минске, мне сейчас было точно не до ребёнка. Да и вообще, задавать вопросы о детях — неприлично.
— Какой уж наследник, — возмутился я.
Более того, тут же флешбэками вспомнились бессонные ночи с детьми из моей прошлой жизни.
— Как я буду с детьми сейчас управляться, когда столько дел? Война в самом разгаре. Я просто не смогу уделять внимание своим собственным детям. А позволить им расти без отца я не хочу, — возмутился я.
— А кто тебя будет спрашивать? — хмуро посмотрела на меня матушка. Она,
