крупногабаритных роботов-шаров, часть из которых отсутствовала сейчас в приспособленных для их обслуживания гнездах. Если здесь и было что-то помимо перечисленного, то оно оказалось скрыто за перегородившим пространство барьером черноты.
В итоге, все, что мог Курт — это, добравшись до препятствия, еще раз взвешенно оценить обстановку пользуясь возможностями замедленного временного потока.
Обстановка била в набат!
Обманутые им стражи, успели не только развернуться и скорректировать тактику, но и сорваться в новую атаку, на этот раз учтя предыдущий печальный опыт.
Теперь два метровых шара неслись на них не прямолинейно, а пересекающимся зигзагом, отражаясь от стенок и тем самым практически перекрывая доступное пространство для маневра.
Самому Курту быть может и хватило бы возможностей уклониться повторно, благо временной лаг между ударами шаров о стены все-таки был, но протащить в этот зазор за собой еще и спутницу он, очевидно, не успевал.
Бросив свой взгляд вперед, Курт изучил вблизи представшую перед ним черную поверхность. Как ни странно, но угрозы от непонятного явления не ощущалось. Не подавал признаков серьезного беспокойства и артефакт, хотя при приближении ладони к чуть колышущейся пелене, звучание внутренней струны как-то неуловимо менялось, словно выдавая некое родство.
Коснувшись преграды он не почувствовал ровным счетом ничего. Словно в пустоте обычной рукой поводил.
Нужно было принимать решение, и Курт, не сомневаясь дальше, отпустил бег времени. После чего взял спутницу в охапку и, словно в омут с головой, нырнул в темную глубину барьера перед собой.
Часть первая, глава шестая
За барьером
Курт ожидал чего угодно, но не того, что из ледяного кондиционированного воздуха морозного колодца он попадет в теплую и влажную полутьму, пропитанную резкими запахами органики.
Ступни с чавканьем утонули в какой-то слизи, обильно покрывающей пол. Пол того же самого помещения, что они, секундами ранее, покинули, словно их развернуло на сто восемьдесят градусов. Того же и не того, одновременно. Изменилось решительно все. Помимо жижи под ногами, стены покрывали пульсирующие жилы каких-то мерзких на вид тяжей, и сервисные гнезда давешних роботов-шаров за ними едва угадывались. Сами шары обнаружились за их спинами. Ровно там, где и должны были оказаться в момент касания пелены, пересеченной спутниками.
Однако, при этом, механизмы были совершенно неподвижны и выглядели так, словно столетия тут стоят, наполовину утонувшие в органическом желе, со следами различнейших повреждений, опутанные какой-то паутиной. Да и в целом машинерия, составляющая, как казалось ранее, саму суть этого места, была скорее мертва, нежели функциональна.
На смену россыпям сигнальных огней и звуков, сопровождавших работу оборудования, пришла пустота и лишь редкие огоньки выдавали, что в огромной системе еще что-то не полностью лишено питания. Зато звуков, как и раньше, было предостаточно, но к технике они не имели ровным счетом никакого отношения, более напоминая хлюпаньем своим, бульканьем и плеском процесс переваривания пищи в не слишком-то здоровом кишечнике.
— Яна, если ты в относительном порядке, то тут сильно нужны твои комментарии. Желательно как можно быстрее, но пока терпит, — озадачил спутницу Курт, формулировкой ее мнения о происходящем. Сам он ни про что подобное в открытой литературе о зонах искажения никогда не читал, и терялся в догадках от всего увиденного. Особенно насчет того, что, если они в будущем, каковое предположение немного напрашивалось, то существует ли путь назад? — Больше всего интересует, как нам теперь возвращаться?
— Знаешь, если ты о том, что это вот все вроде путешествия во времени, то нереальность потому и нереальность, что здесь все физические параметры весьма условны. У зон особые отношения со временем и пространством. Они больше напоминают какие-то фрагменты вырванные из контекста реальности, и перемешанные, нежели полноценные миры. И спасибо, что спросил. Я в норме. Меня покатали, потаскали, попинали. Почти мой обычный день в офисе, ничего не меняется, даже спокойнее как-то стало, — ответила Яна с долей иронии. — И нет, я не думаю, что это какое-то путешествие во времени. А думаю, что мы в том, что наши рейд-группы окрестили «данжем». Помнишь, я упоминала особые локации Песков? Я не слышала о таком явлении в Морозном Колодце, но для Мертвых Песков это вообще типичная ситуация, там в подобном вся «жизнь». Если есть там, почему бы не случится и тут? Я по Колодцу не эксперт. Я вообще не эксперт, если уж по правде. Все мои знания об аномальных зонах факультативны, сам понимать должен.
— Понятно, — сказал Курт. — Что же, будем исходить из этого. И как обычно проходят эти данжи? Что делать?
— В МП почти стандартно, это любой школьник из онлайн игр знает, хоть это и не игра. Вошел, зачистил, вышел или что-то пошло не так. Там вся суть сюрпризов, в том, что данжи возникают под дюнами, неизвестно откуда, при общей ограниченности локации. И могут быть похожи на что угодно. Тут, понятия не имею. По обстановке.
— Ну, окей, давай посмотрим на обстановку.
На самом деле, все происходящее Курту уже начало порядком надоедать, однако, он понимал что подобными реакциями делу не поможешь и все, что он может сейчас, это вести себя осмотрительнее. Соответственно, прежде чем что-либо делать, Курт решил как следует оглядеться, справедливо полагая, что решений на бегу в его жизни за эти сутки хватило через край.
Внимание его привлекли поврежденные шары-охранники. Он помнил, что в разбитом механизме подобного типа ощущалось наличие артефактов. Курт мысленно потянулся к спрятавшейся в уголке разума струне, настраиваясь на ощущения, и понял, что роботы «пусты». Они не вызывали никаких изменений в тональности, однако, не успев как следует разочароваться, он ощутил сильный отклик совсем с другой стороны комнаты. Примерно оттуда, где раньше лежали артефактные обломки третьего механизма.
Яна, в ответ на его жест-просьбу проверить, коснувшаяся своего амулета, тоже удивленно вскинула брови, — а ты прав. В целом, это даже логично, так как считается, что чем дольше лежит объект, тем сильнее он становится, что льет воду на мельницу теории временного перехода. Хотя, по мне, так настоящей логики тут как и раньше ни на грош, одно подтверждение того, что все это бутафория. Если в тех обломках есть источник, то чем вот эти два яйца у наших ног хуже? Почему в них нет ничего? Почему какая-то финтифлюшка в разломанном механизме не выходит из строя окончательно, а наоборот набирает мощность, а в других, почти целых, нет? Бред, бред и надувательство.
— Я читал теорию, на грани солипсизма, о том, что наблюдаемые нами в аномалиях вещи, на самом деле, что-то настолько чуждое нам,
