Книга Морель и госпожа Смерть - Лео Любавин

умерли в основном от яда. И только тот вельможа с рукавами-крыльями был заколот. А блаженная с цветами утонула. Все это напомнило Ришару сюжет популярной детективной трагедии сэра Вильяма, но полной уверенности не было. Оставалось дождаться Лорана, а тот вот уже несколько дней отсиживался в замке под Лиможем.

— И когда хозяин собирался вернутся?

«Он должен был приехать еще вчера», — лег на стол очередной ответ Йорика.

— Что могло задержать его?

«Мессир не посвятил меня в планы».

— Может ли без него состояться малый капитул?

«Нет».

Прекрасно! Последний ответ Йорика вселил в сердце Ришара надежду. Малый капитул был назначен на завтра, значит, ждать оставалось менее суток. Так или иначе, Лоран вернется в Париж.

«Что мне делать с гостями? Я пробовал предложить им по просторному гробу в фамильном склепе Морелей, но они отказываются. Мессир Ришар, помогите!»

Слезная мольба Йорика легла поверх других реплик. Ришар на минуту задумался, он даже встал и прошелся по кабинету, бегло оглядел книжные полки.

— Непростая задача, любезный Йорик. Или мне называть тебя Шенкель? Кажется, так тебя нарек Лоран? Теперь я припоминаю, он рассказывал мне о своем неудачном предприятии в Дании. Итак, пусть будет Шенкель, если ты не против… Не тряси черепом! Почему Лоран не закрепил его как следует?

В ответ последовала длинная череда жестов. Йорик Шенкель показал сначала нечто вроде обтекаемой емкости, активно потыкал сверху пальцами, имитируя наполнение, затем приложил фалангу указательного пальца ко лбу и принял позу мыслителя — это, вероятно, означало ум… или мозг. И снова потыкал в емкость

— А! — догадался Ришар. — Он держит твои извилины в банке! Не тряси черепом я сказал, есть у вас какой-то жест, который означает согласие? — Шенкель сжал пальцы правой руки в кулак, повернул ладонью к Ришару и наклонил кистью вперед. — Отлично! — ободрил скелетона Морель-старший. — А как будет «нет»? — Шенкель распустил кулак, согнул мизинец и безымянный, указательный и средний поднял вверх, большой отвел в сторону и резко собрал большой указательный и средний в щепоть. — Я понял. — Ришар повторил эти жесты. — Значит, вот так будет «да», а так — «нет». Уже легче. Это даже забавно. Найди мне книгу с этим языком, я хочу изучить его. Но сейчас мы сделаем проще. Неси сюда свои мозги.

Пока Шенкель бегал за мозгами, Морель-старший еще раз с пристрастием оглядел всю компанию разупокоенных особ. Не оставалось никаких сомнений, что половина экземпляров — королевских кровей. Но зачем? Какие цели преследовал Лоран? Об этом мог поведать лишь он сам. Ришара больше удивляло другое: как это брат не побоялся оставить всю ораву скандальных датчан в городском доме. Мало того что они провоняли тут все непривычным и весьма гадким аптекарским запахом, так еще шумят так, что в любой момент могут вызвать недовольство соседей и привлечь внимание жандармерии. Стражей порядка в шестнадцатом округе никто не отменял. Хоть безымянный переулок и не значился на карте города, но жандармы во главе с комиссаром вполне могли нагрянуть в гости. Лоран изводил соседей своими опытами. Из века в век, начиная с того времени, как младший отпрыск Морелей свел дружбу с флорентинцем Леонардо, осевшим во Франции, повторялось одно и то же. Неуемная тяга Лорана к знаниям потустороннего и запретного, и как следствие — притягивание неприятностей на свой зад. Если бы не отец, который с бесконечным, поистине ангельским терпением вытаскивал экспериментатора из сомнительных передряг, то Мореля младшего и на пушечный выстрел бы не подпустили к городским стенам.

А Париж прекрасен, полон тайн. Ришар не отказался бы пожить тут, но Белая Госпожа не любит городской суеты.

Он критически рассматривал бледную деву с букетом незабудок. На первый взгляд, хороша, может быть, немного худовата, но бела и возвышенна, как готическая арка. Глаза светлые, ресницы длинные, губы нежные, нос прямой, лоб высокий, подбородок упрямый — своевольна. Безусловно невинна, а значит — скучнее воскресной проповеди.

Вторая женщина полная противоположность. Глаза темные, губы чувственно-надменны, брови с изломом, нос с горбинкой, скулы высокие. Достойный образчик, Королева, ничего не скажешь.

И ни одна, ни другая не могли бы привлечь брата, Ришар хорошо знал вкусы Лорана. Тогда зачем ему эти дамы? Неужели дело только в каплях?

Или вот этот нервный светловолосый принц? От таких любителей задавать вселенские вопросы одни проблемы. Не говоря уж о громиле в доспехах, тот без всяких вопросов полдома разнесет. В целом же паноптикум кладбищенский. Еще придворные, друзья и вечный студент-философ.

Вернулся Шенкель. Бережно прижимая к ребрам толстостенную стеклянную банку, подошел к столу.

— Ну что ж… посмотрим, что здесь у нас. — Ришар удвоил силу заклинания, чтобы разупокоенные еще некоторое время оставались в неподвижности. Теперь магическое плетение забегало по ним голубоватыми змейками.

Сам же он сконцентрировался и установил с содержимым банки ментальную связь. Это было невероятно! Невозможно! Не вялая мозговая активность разупокоенной сущности, но ответная реакция живого человека. Если бы Морель-старший не держал ладони на благородном неверском стекле, то ни за что не поверил бы.

Но все происходило именно так, он мог говорить со скелетоном, не прибегая к помощи записей. Более того, мог считать информацию, что во многом ускоряло и облегчало процесс.

— Значит, дело в тех самых каплях? — уточнил Ришар.

— Да, мессир. Хозяин давно ищет рецепт. Даже в Китай путешествовал, но на след напал именно в Дании. Он хотел, чтобы каждый из умерших рассказал то, что видел и знает. Тогда из частей составилось бы целое.

— Да, мы уже услышали это, — Ришар оглянулся на обездвиженных участников эксперимента. — Крайне неосмотрительно со стороны брата было поднимать всех.

— Началось с меня, — радостно ударил себя кулаком в грудь Шенкель. — То есть мессир Морель думал, что я — это он, — скелетон ткнул пальцем в принца, нарушил ткань плетения, и разупокоенный тут же схватился за оружие.

— Начинается! — Ришар восстановил защиту.

— Что мне делать с ними? — горестно воскликнул Шенкель.

— Их надо чем-то занять. Но беда в том, что при жизни эти особы не обременяли себя работой. Ничего полезного. Только притворство, интриги и развлечения. У принца еще страдания из-за несогласия с матушкой. Вероятно, возрастной кризис. Мой друг Зигмунд определил бы точнее, надо будет спросить его. Послушай! А предложи им разыграть комедию. Домашний театр. Это лучшее, что можно придумать. Мне же необходимо как можно скорее встретиться с братом. Продолжая искать рецепт, он навлекает на себя немилость Госпожи. Срок жизни всего сущего в её воле. У меня есть подозрение, что Лоран не вернется в Париж к назначенному времени, это усугубит и без того скверное положение дела. Если мы с твоим хозяином разминемся, то передай, что Белая Госпожа гневается на его непокорность. Пора