на Лотти.
– У нас грязно! – прошипел он сквозь зубы.
Лотти знала, что в вольере чисто, но все равно прошептала:
– Прошу прощения.
Все равно спорить с ним бесполезно.
– Можно взять их на руки? – вежливо спросила ведьма у Лотти.
– Да, конечно! В смысле если они не против, – Лотти снова смутилась.
Селина, одна их двух котят-девочек, посмотрела на нее чуть ли не с жалостью.
– Я люблю сидеть на ручках… – промурлыкала она и подошла к дверце вольера, кокетливо подергивая усами. Остальные котята с ненавистью уставились на нее.
Лотти приоткрыла дверцу, и Селина выскользнула наружу. Когда рыжеволосая ведьма взяла ее на руки, Селина, как маленькая обезьянка, обернула свой черный хвост вокруг черного рукава и ласково потерлась лбом о подбородок ведьмы.
– Сплошное очарование, – задумчиво проговорила ведьма. – Полезное свойство.
Селина победно сверкнула большими зелеными глазами, но тут же зажмурилась, заметив, что Лотти за ней наблюдает, и умилительно заурчала. Не котенок, а просто прелесть.
Ведьма подержала на руках всех котят и, похоже, осталась довольна.
– Они уже начали обучение? – спросила она у Лотти, которая не поняла, что имелось в виду.
– Нет, – прорычал Уголек. Видимо, это была больная тема.
– Ты еще слишком маленький, Уголек, – сказал дядя Джек, заходя в комнату. – Ты сам это знаешь. И не надо так на меня смотреть. Все равно не разжалобишь.
Он поцеловал ведьму в щеку. Лотти смотрела на них и не понимала, что происходит. То есть, кажется, понимала, но это никак не укладывалось у нее в голове. Мало того что эта рыжая Ариадна была настоящей ведьмой – так, похоже, она еще и девушка дяди Джека.
– Ты уже вернулась! Я не верю своему счастью! А где Мрак? Ты сегодня одна, без него?
Ведьма поцеловала его в ответ и пожала плечами:
– Мрак знает, что я пошла посмотреть на котят. Он не хочет на пенсию. Сидит дома, дуется на весь свет. Надеюсь, он все-таки перестанет сердиться. Обучать новую кошку будет непросто, если старая не помогает.
Котята так старательно изображали «послушных, воспитанных котиков», что Лотти не смогла удержаться от смеха.
Ариадна тоже хихикнула:
– Да, ты права. Эта мелочь умеет устроить грандиозное представление. Жалко, что Мрак не пошел со мной. Мне бы хотелось узнать его мнение. – Она задумчиво обвела взглядом котят, которые смотрели на нее наивно распахнутыми глазенками. Прямо ангелы, а не котята. Ариадна вздохнула и повернулась к дяде Джеку: – Я даже не знаю, Джек. Наверное, все же попробую уговорить Мрака, чтобы он тоже на них посмотрел.
Дядя Джек кивнул:
– Не волнуйся. Эти чертята никуда не денутся. Пойдем выпьем чаю. Расскажешь мне о поездке. Лотти, присмотришь за магазином? Если что, мы будем на кухне. Ой, погоди. На, держи. – Он вынул из ящика под прилавком розовую карамельную мышку и вручил ее Ариадне. – Мрак их любит.
– Спасибо. Надеюсь, это поднимет ему настроение.
Ариадна в последний раз обернулась и заглянула в соседнюю комнату. Котята, которые думали, что она уже ушла, наперебой хвастались друг перед другом, кто из них больше понравился ведьме.
Ариадна вздохнула:
– Ладно, посмотрим. Время еще есть. Было приятно с тобой познакомиться, Лотти. – Она улыбнулась, и от этой улыбки Лотти сделалось радостно и хорошо. Даже когда Ариадна ушла на кухню следом за дядей Джеком, ее улыбка как будто осталась в комнате – невидимая, но ощутимая.
Как она это делает? – подумала Лотти. И можно ли этому научиться?
Глава 6
– Она пишет, что купила ее в Галерее Лафайет. Я правильно произношу?
– Нет. Но это не страшно. Англичане в принципе не способны правильно произносить французские названия, а у тебя получается очень даже неплохо.
Лотти улыбнулась Софи, которая мечтательно обнюхала почтовый пакет и снова уставилась на открытку с изображением Эйфелевой башни, которую Лоттина мама вложила в посылку.
– Как я понимаю, это недалеко от маминой работы, – сказала Лотти.
– Твоя мама работает в центре? Там прекрасные магазины.
– А какой он, Париж? – спросила Лотти, разворачивая футболку, которую ей прислала мама. Очень красивую футболку: розовую, с бабочками, вышитыми мелким бисером. Две розовые мышки, упросившие Лотти взять их к себе в комнату – не насовсем, а буквально на пару минут, – прекратили гоняться друг за другом вокруг кровати и остановились полюбоваться на эту невероятную красоту.
Софи ответила не сразу.
– Глупый вопрос, – проговорила она с французским акцентом, который стал еще более явным с тех пор, как пришла посылка. – Все равно что спросить: что такое музыка? Париж есть Париж. Он всегда разный.
– Да, наверное, – виновато пробормотала Лотти, подумав, что, может быть, Софи не хочется говорить о Париже. Может быть, от этих разговоров она еще больше скучает по дому.
– Она поднималась на Tour Eiffel[7]? – спросила Софи, глядя на открытку.
– Да. – Лотти кивнула, продолжая читать мамино письмо. – Она говорит, что ее чуть не стошнило.
– Я ее понимаю. Уродливое сооружение. Есть история, что какой-то известный писатель ненавидел Эйфелеву башню, но каждый день обедал в ее ресторане, потому что это было единственное место в Париже, откуда она не видна[8]. Скажи своей маме, пусть сходит в Сакре-Кёр. Вот он очень красивый. – Софи тяжело вздохнула и положила голову на колени Лотти.
– Да, я ей скажу. Скажу, что там был дядя Джек. Или моя подруга Софи. Все равно мама, наверное, уже забыла, что ты собака. – Лотти пожала плечами, стараясь, чтобы ее голос не выдал обиды. Софи вдруг навострила уши, и у Лотти все сжалось внутри. – Мы же друзья, да? – спросила она еле слышно.
Софи перекатилась на спину, показав Лотти свой розоватый животик:
– Лотти, ты не собака, поэтому, наверное, не знаешь, что мы открываем живот, когда хотим показать, что доверяем кому-то. Я делаю так не часто, потому что со стороны это выглядит глупо. Можешь меня погладить.
Лотти аккуратно погладила Софи по животу, и та закрыла глаза, явно довольная. Потом Лотти спросила:
– Софи, ты же родилась во Франции, да? А как ты попала сюда?
– Французы устроили Софи тур, вытурили из страны, – пропищала одна из розовых мышек и повалилась на спину, истерически хохоча над своим каламбуром.
Софи щелкнула зубами, даже не рядом с мышами, но достаточно близко, чтобы им было понятно, что она их проглотит даже не жуя, если ей придет в голову такая блажь. Мыши все поняли и поспешили спрятаться под кроватью.
– Сначала я жила в Париже, в таком же зоомагазине, как здесь. Потом твой дядя меня купил и привез сюда. Мне здесь
