своей пассионарностью. Заряжала. А еще они, как и он, презирали смерть. Они о ней попросту не думали. Они жили. Каждую секунду проживали не в полутонах, а в самом соке яркого оттенка. На этом они и сошлись. На этом он и стал своим…
Пикап дернулся на очередной кочке так, что машина оторвалась от земли, подпрыгнув.
–Полегче, Халед,– возмутился Карим,– не картофель на рынок везешь.
Тот лишь усмехнулся в ответ.
–Что-то ты совсем разнежился в столице, Каримджи, забыл наши дороги… Надо тебе все-таки найти курдскую жену- вот уж тогда на бездорожье внимание не обратишь, вся жизнь будет в режиме экстремального вождения!
Водитель присвистнул, бросив на друга лукавый взгляд угольно-черных, словно подведенных сурьмой глаз.
Карим лишь отмахнулся. Не то, чтобы он сторонился темы женитьбы. Она ему была попросту неинтересна.
–Ты мне лучше скажи, наши люди на месте?
–Все верно, с утра внедрены. Установили приборы, как ты велел. Они планируют взрыв на почте. Это прямо напротив входа на рынок. По нашим расчетам, сразу после пятничной молитвы.
Карим бросил на мужчину острый взгляд.
–Что значит «расчетам», Халед? Работа твоих людей как раз в том и состояла, чтобы узнать наверняка… Мы не можем рисковать! Слишком много людей! А если спугнем? Если сработаем не сразу? Ты хоть понимаешь последствия?
Тот лишь вздохнул.
–Боевики тоже приспосабливаются. Не все так просто…
Глубокий вдох. Взгляд, устремленный вдаль. Пустыня Заевфратья была другой. По правде говоря, по-научному это место скорее бы называлось не пустыней, а полустепью- серая равнина с изредка попадающимися зелеными проплешинами и словно разбросанными каким-то великаном серыми пористыми валунами. Он уже давно научился не выходить из себя. Когда ты предугадываешь ходы других, это сделать очень легко.
Еще десять минут по бездорожью- и они въехали в словно бы застывший во времени, покрытый многовековым слоем песка поселок с невысокими зданиями. Центральная улица этого места. Типичная для этих краев, являла собой пародию на современную цивилизацию, словно бы давно наступил конец света и есть лишь обрывки всего того, что существовало в этом мире. Вот лавка со сладостями, где «для красоты» висят выцветшие плакаты рекламы популярных во всем мире сладостей. Вот притулившийся на торце дома барбер-шоп с классическим сине-красным декором, только облупившимся и пожухшим. Вереницы легковушек всех мастей, топиков, автобусов, небольших грузовичков лошадей в упряжках и навьюченных ослов, идущие, совершенно не озаряясь на это изобилие транспорта люди… Степенные женщины, разговорчиво-эмоциональные мужчины, играющие в буквальном смысле под колесами дети… Все это сливалось здесь в какую-то странную, какофоничную картину. Завораживало. Заставляло замереть. Либо принять раз и навсегда, либо так же точно отвергнуть… Он принимал. Понимал, что всего лишь гость здесь, но принимал… И этот город его принимал. Как и все города в Роджаве, где он смог предотвратить пир смерти…
Их пикап подъехал к западным воротам рынка. Тонировка на машине позволяла без препятствий и лишнего внимания вытащить приборы- небольшой ноутбук со специальными подключенными к нему схемами. Пару кодов- и Карим был на связи. «Расчеты» агентов на самом деле не подвели. Судя по дислокации инсургентов (прим.-внедренных террористов), нападение и правда планировалось на послемолитвенное время. Правда, ничего удивительного в этом не было- и не нужно было обладать особым умом, чтобы это знать. Нет времени с большим массовым скоплением людей, чем то, что после молитвы в пятницу, когда большая часть населения выходит в мечеть на проповедь и просто пообщаться. Ну а рынок-второе после мечети по популярности место. Средоточие общественной и даже культурной жизни города. На востоке так и говорят «шу би ссук?»– «что на рынке» в значении «что нового в мире?».
– У нас пять минут, Халед. Как раз хватит на то, чтобы выпить кофе. Где там твой термос? Глаза не могу разлепить.
Спутник посмотрел на Карима с примесью удивление и восхищения. Вот таким его начальник был всегда- предельно серьезным и несерьезным одновременно. Расслабленным и сосредоточенным. Не таким, как все.
Широко улыбнулся, повернулся назад, чтобы достать рюкзак…
–Хара (араб.– дерьмо)!– раздался его крик,– они что тут делают?!
Карим тоже обернулся назад.
–Ты о ком?– в окне точно так же, как и спереди, было видно, как снуют люди. Ничего нового и удивительного…
–Бериван! Это лидер боевого крыла клана Пешмеров! Это не их зона ответственности! Она явно здесь неслучайно!
Услышав это, Карим развернулся назад всем корпусом и стал осматриваться по сторонам.
–Мало ли… Может совпадение… Посмотри, с ней в машине девочка…
–Мне тебе рассказывать, почему наши девочки такие воинственные? Это, наверное, ее младшая сестра, она уже второй год таскает ее с собой, Каримджи! Для них она уже не ребенок! Далеко не ребенок! Смотри!
Девочка вышла из машины, как ни в чем не бывало.
Подошла к одному продавцу, якобы, посмотреть товар, ко второму. Поправила длинную пшеничного цвета косу… Обернулась на машину Карима и Халеда. В этот момент раздался сильный хлопок. Мгновение- и волна от взрыва накрыла улицу, испещряя пыльные тенты палаток мелкими осколками. Визг, паника, крик.
–Куз ухтак!-закричал Карим,-что это?! Почему?!
Полное непонимание происходящего. Пылающие языки пламени впереди- на том самом месте, где только что была машина Бериван.
–Все вышло из-под контроля, шеф!-закричал Халед, заводя мотор,– здесь по ходу разыгралась партия, о которой мы были не в курсе. Едем быстрее!
Карим нахмурился, посмотря на свои приборы. Ничего не работало… Ничего к черту не работало… На экране больше не было объектов. Он судорожно отмотал запись назад- и теперь понял, что же произошло. Это Бериван… Это она врезалась в машину со смертниками… Это она решила предотвратить теракт. Или…
Выскочил из машины, не слушая выкриков Халеда. За пару мгновений добежал до эпицентра взрыва. Хаос, кровь, паника, осколки, запах паленого мяса. Теракт- это всегда страшно… Это всегда вне человеческого понимания. И да, это пиршество смерти во всем ее уродливом проявлении.
Он увидел ее не сразу- маленькая девочка, с каменным, беспристрасным лицом стоящая на коленях чуть поодаль от пылающей машины. Она словно бы была не здесь, словно бы смотрела сквозь паникующую толпу, словно бы возвышалась над всем этим…
Карим подумает об этом потом. Сейчас он подходит и пртягивает ей руку. Девочка поднимает глаза- зеленые, глубокие, пронзительные…
Он не спрашивает ее. Просто хватает на руки и со всей дури несется обратно к своей машине. И они стартуют из этого ада. Да, сегодня смерть смогла его переиграть…
-Как тебя зовут?
–Маджд,– равнодушно-спокойный ответ.
–Сколько тебе лет?
–Пятнадцать.
–Что вы делали на рынке?
