Фирма, возглавляемая Георгием Сокольским, в лидерах на строительном рынке не только в нашей стране, но в ряде зарубежных компаний. Папа никогда не стремился к славе, но делал свою работу не просто хорошо, а отлично! Его ценили и уважали не только партнеры, но и конкуренты, а вот меня… ну, не вышло из его единственной дочери наследницы бизнеса, заводов и пароходов. Не дотягивает его дочь до нужного уровня, хоть и пытается учиться в престижном университете, да еще и на бюджете. Ну, пусть станет в будущем ландшафтным дизайнером, но это все же косвенно относится к строительному бизнесу.
— Скажите, — я вдруг подумала, а почему я так долго держусь на своем месте, то есть на бюджете, хотя далеко не самая прилежная студентка, — это мой отец оплачивает мою учебу?
Лицо преподавателя по академическому рисунку удивленно вытянулось, а он сам закашлял от неожиданности.
— Вот… вот, это вы, Александра, не по адресу обратились, — наконец, выдавил он, — может, вам стоит уточнить этот вопр…
— Да, нет же! Вы не поняли, — нервно перебила я его, сжимая рисунок в руках, — мне держат место потому, что отец спонсирует какой-нибудь проект университета? Здесь же учатся талантливые студенты, гораздо лучше меня, так? — я покраснела, опуская взгляд под пристальным изучающим взглядом задумчивого преподавателя. Ну, что ж, приходится признавать, что я не по праву занимаю чье-то место.
— Александра, вам не кажется, что это стоит тогда спрашивать у вашего отца? — я несмело посмотрела на Ивана Валериевича, смотрящего куда-то за окно. Было видно, что он-то, как раз согласен со мной, но, возможно, не желает обсуждать этот вопрос. Конечно, он прав, я не по «адресу», придется выяснять это эмпирическим путем, то есть заходить «окольными» путями с вопросами к отцу.
— Извините, вы правы, — я посмотрела на удивленного преподавателя, — сегодня я не выполнила работу, поэтому можете ставить мне «неуд», только…, — я снова замялась, а потом решительно выпалила, — я правда не должна учиться тут… и зачет мне не сдать, поэтому…
Я отвернулась, чтобы скрыть набежавшие слезы. Блин, ну чего спрашивается, я хотела добиться, обратившись к преподавателю с подобным вопросом? Чтобы пожалел? Ладно, сегодня же выясню все у отца, а потом подам документы о переводе на платное отделение. Устроюсь на работу… блин, еще свидание сегодня это!..
— Саша, — преподаватель обратился ко мне, заметно смягчая тон. Я даже удивленно посмотрела на него, — вы действительно обратились не по адресу. Я не имею права обсуждать действия ректората по отношению к студентам, — Иван Валериевич старательно отводил взгляд, словно чувствовал вину. — Да, тут обучаются очень талантливые люди, стремящиеся к успеху, а не просто отбывающие повинность, именуемую высшим образованием. Это институт культуры, а не… неважно, — вздохнул он, махнув устало рукой. Да, он был прав. Для меня это просто место, где я могу получить образование, а не сидеть в четырех стенах дома, перелистывая очередной журнал мод, как это делают некоторые мои ровесницы. Да, поступление на этот факультет был своего рода протестом отцу, который хотел отдать меня на факультет управления или финансов. Возможно, стоило прислушаться? — Вы очень талантливы, но не стремитесь развивать свои творческие навыки. А я… я очень придирчив, как преподаватель. И мне жаль, Александра, что мои занятия вы все же «отбываете», а не присутствуете на них. Возможно, вам стоило выбрать иную стезю, а рисование оставить, как хобби? Извините за откровенность.
— Нет, вы правы, — после недолгой паузы проговорила я. — Это не важно, мне нравится рисовать и… вот, — я все-таки решила показать ему набросок, хотя особо ни на что не рассчитывала. Осторожно опустила на его стол альбом с зарисовкой мужчины в окружении собак. — Иван Валериевич, мне очень нравятся ваши занятия, но вы правы, мне не место… здесь.
Он пристально рассматривал мою работу, и я все-таки решила задать мучивший меня вопрос.
— Простите, что вмешиваюсь не в свое дело, но это ситуация… с зачетом, — я немного понизила голос, бросив нервный взгляд на дверь аудитории. — Вас может дискредитировать эта ситуация и…
— А? Что вы сказали? — словно очнулся он, откладывая мой набросок в сторону, и посмотрел на меня уже осмысленным взглядом. — Извините, просто… ваша работа напомнила мне… впрочем, не важно, — махнул он устало рукой, — понимаете, Александра, студенты всегда будут искать возможность найти лазейку, чтобы не учиться и не сдавать экзамены. И отработка в виде помощи в приюте — самая безобидная плата за проходной балл…
— Работа? В приюте? — у меня округлились глаза, ведь мне сказали иначе.
— Ну да, отработка в приюте, — непонимающе уставился на меня преподаватель, — а вы что подумали? Взятка? — его брови сошлись на переносице. — Я, конечно, не прав, но… волонтерство никогда не считалось зазорным, да и у нас безвыходная ситуация — переезд случился внезапно. Нам предстоит много работы, а…
— Простите, я не уточнила, какая помощь вам нужна, — я постаралась не покраснеть под его пристальным взглядом. А еще злилась на Лизу, которая и словом не обмолвилась, что деньги собираются вовсе не на нужды приюта. Или это уже инициатива самих студентов? Тогда представляю разочарование Кристины, которая думает, что откупится деньгами.
— Странно, Александра, что только вы заговорили со мной об этом, — неожиданно проговорил преподаватель. — Боюсь, остальные все же неверно поняли мой посыл…
— Боюсь, что так, — грустно улыбнулась я ему, — мне бы не хотелось, чтобы вас… так подставили. Может… стоит поговорить с Лизой? Вдруг она что-то не так поняла…
— Конечно, так и сделаю, — задумчиво проговорил Жиляков, снова рассматривая мой набросок. — У вас тут прекрасно переданы свето-теневые акценты, думаю, стоит немного доработать этот набросок, — проговорил преподаватель, протягивая мне альбом. — Вот здесь, стоит выделить…, — он принялся мне показывать и объяснять ошибки, я внимательно слушала — оказалось, что его предмет не такой уж и скучный, как мне раньше казалось. Всего-то стоило внимательнее вслушиваться в то, что говорил нам преподаватель. По окончании этого индивидуального урока, столь неожиданно случившегося, мне даже не хотелось уходить. Я даже с долей разочарования поняла, что время пролетело незаметно.
— Спасибо, — благодарно выдохнула я, смотря на довольного преподавателя, — я и не знала, что можно столько всего… придумать, чтобы…, — глубоко вздохнула, унимая бешено колотящееся сердце.
— Александра, все это вы можете услышать и на моих лекциях, если перестанете витать в облаках, — пожурил меня Иван Валериевич, — у вас хорошо поставлена кисть, видна работа профессионала, но вы ленитесь. А практика — ваше все! Надо больше уделять внимания занятиям, а не… свиданиям и танцам, — я покраснела от его похвалы и критики. Вот же! Забыла, что мне
