Мне понадобилось несколько мгновений, чтобы прийти в себя, а затем – я вошла.
Кабинет Форна был гораздо скромнее, но не обделён должным комфортом.
– Добрый день, госпожа Монгрейт, вы как раз вовремя, – поприветствовал Рогмат, передав пухлую папку в руки вошедшего Анрида Рузлокка.
– Добрый, господин Форн, – улыбнулась помощнику мага настолько мило, насколько могла. Правда, оборотник в этот момент смотрел содержимое папки и моих усилий не оценил. Хотя лучше было на это и не рассчитывать – мои старания показать своё хорошее расположение духа оценит только Форн.
– Как я и говорил, я изучил ваше дело, – продолжил Форн, – присаживайтесь, пожалуйста. Хотите горячего чаю?
Анрид напряжённо застыл, так что окаменели скулы, стиснул челюсти, но сделал вид, что и этого не слышал.
– Не откажусь, – бодро объявила я, присаживаясь в кресло.
Пока Форн наливал в чашку ароматного напитка, Рузлокк отошёл к окну, продолжая изучать бумаги. А я смогла мельком рассмотреть его.
Мне показалось, или он действительно чем-то отягощён? Появилась хмурая складка между бровями, края губ в твёрдой, будто немного недовольной линии. От него прямо исходила тень мрачности, хотя одет он был так же строго и парадно, что только добавляло его холодному облику элегантности.
Почему он пришёл? Ведь Рузлокк ясно дал понять, что не собирается заниматься мною, точнее, моим делом.
– Прошу, – протянул мне Форн чёрного цвета с белым дном чашку, в которой плавали лепестки чая.
– Благодарю.
Рогмат вернулся к столу, опускаясь в кресло, а я сделала глоток, скосив взгляд на оборотника, не выпуская его из-под своего внимания.
– Итак, госпожа Монгрейт, – начал Форн. – Вашему отцу было сорок пять. Он имел связи с торговцами. Занимался благотворительностью. Верно?
Я коротко кивнула головой в подтверждение.
– У него в наследовании имелись огромные земли, госпожа Ламия, и он сдавал их в аренду. Так?
Я снова подтвердила его слова незначительным кивком.
– Всё, разумеется, законно, и необходимые бумаги имеются и хранятся в банке. И этому есть расписка от банкира.
Я глянула на оборотника, который – надо же! – с интересом слушал.
– Всё верно, – улыбнулась я довольно, горделиво приосанившись.
– Вы принесли выписку лекаря вашего отца?
– Да, конечно, – раскрыла ридикюль и изъяла приготовленные документы. Привстала, чтобы протянуть Форну, но тот не успел их взять – бумаги были перехвачены Анридом Рузлокком, который, как ни в чём не бывало, принялся их пересматривать.
Я удивлённо раскрыла губы, посмотрев на Рогмата, который, кажется, и не обратил внимания на данное поведение оборотника, лишь ободряюще мне улыбнулся.
Я сомкнула губы, уставившись на Рузлокка, чувствуя, как просыпается вулкан плохо контролируемого негодования. Но вовремя спохватилась! Растянула губы в улыбке, хоть и напряжённой, и поинтересовалась:
– Господин Рузлокк, вы оказываете мне большую услугу, – произнесла я слова, от которых меня чуть не вывернуло наизнанку.
– Какую услугу? – перевёл на меня взгляд. – Вы о чём?
Я посмотрела на выписки лекаря в его руках, обращая внимание на то, какие ухоженные и красивые у милорда пальцы, тряхнула головой.
– Спасибо, что берётесь за это дело, – пояснила я скромно.
– Я всего лишь хочу выяснить, действительно ли ваше дело так важно, чтобы терять на него время, – слова обухом прибили меня к месту.
– Меня это нисколько не обременяет, – вмешался было маг, но смолк, когда оборотник одарил его мрачным взглядом.
Всё! Это уже ни в какие рамки не лезет! Я вцепилась крепче пальцами в подлокотники и повернулась к оборотнику.
– Я бы тоже не стала терять своё время, господин Рузлокк, но хочу узнать правду, – проговорила чётко каждое слово, чувствуя, что сейчас взорвусь, – та боль, которая волнует меня уже год! Я думаю, у вас тоже есть нерешённые проблемы, наверняка есть что-то в жизни, с чем хотели бы покончить?! Лишь потому, что это тянет камнем тянет на дно, забирает силы, тяготит и не даёт нормально жить! Только не говорите, что у вас такого нет. Я не поверю!
Втянула через нос воздух, чувствуя, что задыхаюсь.
«Ламия, проклятье, ходишь по краю, что ты такое говоришь?!»
Плевать, такое отношения я не собираюсь терпеть.
Резко поднялась и выхватила из рук хладнокровного мужлана бумаги, повернулась к застывшему и слегка изумлённому Рогмату.
– Простите, что потревожила вас, господин Форн, всего доброго, – выпалив это, развернулась, чтобы уйти. Невыносимо! Такое пренебрежение становилось выше моего достоинства.
Но не успела я сделать и шага, как не грубый, но настойчивый захват чуть выше локтя заставил остановиться.
– Постойте, госпожа Монгрейт, – твёрдый голос ударил горячим воздухом в спину.
Оборотник неспешно обошёл меня и встал передо мной.
Сердце замерло, а потом пустилось в бешеный ритм, так рьяно, что я задрожала. Совсем как в прошлый раз, при первой нашей встрече – оборотник возвышался надо мной, пристально рассматривая.
Мы оказались друг от друга неприемлемо близко, настолько, что я видела, как у Рузлокка на виске бьётся тонкая голубая жилка. Как расширяются и пульсируют зрачки под длинными густыми ресницами, которые чуть подрагивают.
Такие необычайно красивые глаза цвета пепла лишали воли. Мой взгляд был прикован к ним. Голова пошла кругом, когда сильный аромат мужчины, хвойный с нотками цветущего нарцисса, напомнивший весну, начал проникать внутрь меня, в мою кожу и кровь, заполняя и путая мысли, пьяня.
От того, что Рузлокк оказался так близко и внимательно на меня смотрел, стало вдруг жарко. Сильное желание втянуть глубже этот одурманивающий запах, от которого тяжелеет тело, привело меня в чувство.
Нельзя находиться так близко к этому мужчине, иначе он вытащит все мои скрытые тайны и узнает о сделке с Хиодхоном! Этого я не могла допустить.
Он первым выпустил мою руку, будто и не хотел касаться. Я с трудом сделала шаг назад, смущённая таким наваждением, будто его видели посторонние, но Форн, казалось, ничего не заметил – в этот момент он делал глоток из чашки.
Рузлокк тоже отступил.
– Не думайте, что вы можете прийти, когда хотите, и уйти – тоже, – глухо проговорил он, казалось, лишь через вечность, в своей же надменно-холодной манере.
Он отвернулся, но в последний миг я поймала в его взгляде мимолётную растерянность.
Сердце грохнулось о рёбра и забилось отчего-то горячее. Что не так?
– Вы не даёте другого выбора, – ответила ровным голосом. – Я не безродная, просящая подаяния.
