на столичных. — Не хочу слушать ее вопли.
Девушка, о которой шла речь, сжала челюсть, лицо налилось краской от злости. Второй раз может не повезти так легко отделаться. Видимо, она тоже это осознавала, поэтому сдержалась от необдуманного выпада.
— Можешь уйти, — пожал плечами наглый столичный, — тебя никто не заставляет здесь находиться, смотреть, слушать.
Я отошла к окну, неторопливо пробираясь вдоль, по периметру. Наибольшая вероятность, что друг друга поубивают и меня не заденут. Максимум кровью забрызгают. Это я как-нибудь переживу.
Малин усмехнулся.
— Я не спрашивал тебя, что мне делать. Я сказал, что не хочу слушать вопли.
— Мальчики, ну не ссорьтесь.
Я даже запнулась на ровном месте от протяжного и сладенького голоса. Аж зубы свело.
Блондинка помешивала соломинкой оранжевую жидкость в пузатом бокале.
Обращается к "мальчикам", а смотрит на Малина. Взгляд то и дело проходился по нему и возвращался к лицу. Пухлые губы обхватили соломинку, щеки втянулись. Она проглотила напиток и улыбнулась под ответным вниманием Малина.
Длинное сверло с шипами проделало дыру в печени и легких. Неприятное жжение в области солнечного сплетения усиливалось с каждым вдохом.
Нога дернулась в обратном направлении, к столичному.
Помутневший на мгновение разум истошно завопил, что во всем виновата чертова истинность.
Тряхнула головой, словно это простое действие могло помочь разогнать туман. Прояснить сознание.
Заморгала, надеясь, что лицо блондинки с надписью "опасность" рассеется.
Резко отвернулась, по пути зацепив взглядом Дрейка. Он с легкой усмешкой наблюдал за мной.
Еще раз тряхнула головой и двинулась дальше намеченным путем. Надо добраться до своих.
— Никто не ссорится, Лиз, — столичный, что предлагал Малину прогуляться, улыбнулся.
В его глазах отражалось предупреждение: ничего не закончено. Или моя фантазия разгулялась на фоне происходящего.
Что между собой делить столичным? Мне кажется, внутренние конфликты у них большая редкость.
— Вернемся к биомусору, — предложил Стив. — Никто не против?
Малин хмыкнул.
— Все "за".
Отвечать за всех у тебя обычная практика, да?
Мысленный вопрос заставил меня усмехнуться.
Я перешла на другую сторону бассейна. Столичные разбрелись, освобождая нашу территорию "приезжих".
Нэнси при виде меня потянула мешковатую футболку наверх.
С ума сошла, решила раздеться на глазах у всех? Страх отчего-то кольнул, но быстро растворился. Под низом оказалась еще одна футболка.
— Возьми, — Нэнси протянула мне нелепую одежду.
Приняла с благодарностью. Это лучше, чем светить бельем.
Утонула в футболке по колено.
Где только находят такие вещи?
Нэнси оправила свою одежду и резко вскинула голову. Проследила за ее взглядом. Она могла смотреть на кого угодно: от парня в черной толстовке до надменных столичных дамочек.
— Вы все зарегистрированы в сети Амока, — голос Малина привлек внимание.
Он отскакивал от стен, становясь громче.
— Каждый из вас преданно и верно служит своему хозяину. Мы не даем право выбора. У кого оно было, тот знает, — бледно-желтые глаза полоснули меня как ножом по горлу.
Пальцы Нэнси вновь вцепились в мое предплечье.
— Посвящение традиционно является неким конкурсом, — подхватил Дрейк. — Сегодня вам откроется доступ к первому этапу.
Мы участники развлекательной программы для столичных? Не слишком ли много мы должны для них делать?
— Ноги полизать, на задних лапках постоять? — опоздавшая девушка озвучила то, о чем подумала я.
Столичные хохотнули с протяжным "о".
— Я точно тебя трахну, — со смешком заявил тот наглый столичный, вступивший в перепалку с Малиным.
Возможно что-то и отразилось на ее лице, но передо мной только затылок.
Дальнейшей реакции от нее не последовало.
— Я не хочу участвовать, — я заявила твердо, сцепив руки под грудью.
Уголки губ Дрейка подернулись наверх, а Малин не улыбался. Совсем. Он просверлил во мне очередную сквозную дыру и обвел нас, первокурсников тошнотворно-убийственным взглядом.
— Вы представляете своего хозяина. Подведете его — отвечать будете перед ним же. Чей вы слейв узнаете из своего профиля.
Скривилась от знакомого слова.
Брат рассказывал, что помимо гордого звания "биомусор" присваивается еще одно.
Слейв — невольник, раб конкретного "хозяина". Он может сдать в аренду другому, например. Обменять на другого слейва, если надоела. Может делать что угодно. Что захочет.
Будешь послушной — молодец, не будешь — бросит толпе как кусок мяса. Поэтому все безропотны и безвольны. Остальных либо сломали, либо они сломались сами.
— Все, идите, — Стив замахал кистями, будто отгонял раздражающую букашку.
Нэнси шла рядом, не отпуская моей руки. Обернулась на кого-то и продолжила идти, не сбиваясь с шага.
За спиной раздавался веселый гул. Смех и разговоры, громкий плеск. Между нами наоборот висела гнетущая, гробовая тишина. Только и слышно, как сверху по крышке гроба стучит земля.
Без разговоров все разошлись по комнатам.
Фиф и Джана проследили за мной. Спину кололо от внимательных взглядов.
Они ничего не спросили, мне говорить не хотелось. Рухнула на постель, разблокировала планшет. По имени зашла в свой профиль в сети Амока. Пустой. Ничего кроме курса, имени и фамилии. Напротив последней загорелся зеленый значок с текстом "слейв".
Что-то внутри неприятно и болезненно заныло. Выдох застрял, чтобы следом протяжно и шумно вспороть пространство.
За значком добавилось имя.
Теперь первая строчка выглядела так: "Карина Шерп слейв Дрейка Болдана".
Планшет лег на живот, а я уставилась в потолок.
Я считала меня обойдет метка раба, что у меня не будет хозяина.
Сглотнула неприятную вязкую слюну, опуская веки.
Это ведь ничего не значит, пока я считаю себя свободной, ведь так? Главное, что внутри, а не снаружи.
Снова вцепилась в планшет.
Посмотрим, о каком первом этапе шла речь.
На главной странице сети Амока мелькала длинная вереница сообщений ото всех студентов.
Где искать этот… конкурс, будь он трижды проклят.
Наугад тапая по разным значкам, вылетела на страницу со списком страниц нас, первокурсников. Сверху жирным шрифтом выведено: "Посвящение. Этап 1". Развернула с предвкушением чего-то гадкого. Обязательно унизительного, ведь столичные по-другому не могут.
Пробежалась по тексту. Одеревеневшие мышцы создавали дикое напряжение в теле. Крик интуиции отскакивал от них, как от голых стен.
Нас ждала вечеринка. Вернее, не нас, а столичных. Мы, приезжие, должны их обслуживать весь вечер. Конкурс на "лучшую прислугу" в действии. Как издевательство приписка, что для нас это шанс "неплохо заработать" на щедрых чаевых.
Унизительно. Отвратительно. Но слишком просто для столичных.
Просто прислуживать? Нет, где-то между строк точно нагревается адский котел. Осталось дождаться, когда он закипит.
Пролистала однокурсников. Понять без фото кто есть кто непросто, когда с именами проблема.
Нашла Нэнси. Напротив ее имени горел ярлык "слейв", но не было обозначено чей.
На спине выступил пот. Футболка прилипла к коже.
Что это может значить? Нэнси никто
