А парни по домам.
В общаге я увидел Крылова. Не стал с ним разговаривать. Просто сложил в шкаф вещи, что привез. Отнес продукты в общий холодильник.
— Слушай, Витя, ты на меня не дуйся, — сказал Крылов. Он выглядел виноватым. — Я как лучше хотел. Чтобы тебе голову не разбили. Как Леньке.
В комнате мы остались одни. Я покачал головой.
— Если бы хотел так, то пошел бы со мной. Хотя бы на стреме постоял. А Щепкину нечего было жаловаться. Втайне от меня. Или ты выслужиться перед ним хотел? Радуйся теперь. Ты у него любимчик, наверное.
Лицо Олега исказилось от ярости.
— С чего ты взял? Думал, я тебя подсиживаю? Я хотел, чтобы Щепкин обратился в милицию. И рассказал все, как есть. А до клуба мне и вовсе дела нет. Я туда ходить не буду. И вообще, какого хера я о вас всех беспокоился? Да пусть вам всем головы поотрывают, какое мне дело? Твари неблагодарные.
Но я не хотел разговаривать дальше. Обычно крысы редко признают свою вину. Наоборот, обвиняют окружающих.
Ладно. Я же сказал. Это выбор Олега. Он сам его сделал.
Я отправился вниз. На вахту. Позвонить пацанам из клуба.
Первым делом, конечно, Бурному. Одновременно узнаю, почему он так и не пришел. К «Белому лотосу».
Трубку взяла тетка Вани. Я и забыл, что у него нет родителей. Он же тоже беспризорник.
— А Ваня не может подойти, — сказала она. — Кто его спрашивает?
Ну вот, ясно. Уже и разговаривать не хочет. Наверное, тоже принял сторону Щепкина.
— Это Витя, — ответил я. — А можно его, хотя бы на пару слов? Я спросить хотел. По нашему клубу.
Голос тетки стал строгим и резким.
— А, так это вы, каратисты? Это из-за вас он ногу сломал! Нечего с вами Ване болтать. Не звони сюда больше.
И бросила трубку. А я остался в недоумении. Как так, ногу сломал? Впервые слышу.
Я позвонил другим пацанам. Одного не застал дома. Другой, Харитонов,не хотел со мной говорить. Помогать с Нокиным — тем более.
Зато третий согласился. Я договорился, чтобы он подъехал к условному месту. Он хотел знать, сколько будет противников. Пришлось сказать, что много.
Кстати, он рассказал насчет Бурного. Оказывается, Ваня сломал ногу, когда спешил ко мне. Неудачно перебегал дорогу. И столкнулся с мотоциклом.
Ну, тогда все ясно. Хорошо хоть, только ногу. А не чего-нибудь серьезнее.
— Ты что, до сих пор с Нокиным решаешь? — спросил голос сзади. Когда я повесил трубку. — Так и не разобрались еще?
Я обернулся. Вот паскудство. Оказывается, сзади стоял Крылов. Все это время. И слушал.
Телефон стоял в уголке. Неподалеку от входа. Ниже, у двери, окошко в комнатку комендантши. И еще турникет. Она управляла им изнутри.
А телефон в глубине проходной. Ближе к лестнице. К входу в подвал.
И вот сейчас Крылов, оказывается, успел подойти сзади. Неслышно, как кот. И подслушать.
— Тебя это не касается, — ответил я. Обернулся по сторонам. Вроде никого. — И не смей ябедничать про это, понял? Тем более, в милицию! С тебя станется. Забудь, о чем сейчас слышал.
Крылов хотел что-то сказать. Но я его не слушал. Времени уже мало. Надо идти.
Поднялся в комнату. Переоделся. Отдохнул. Посидел в медитации. Когда очнулся, то увидел, что до встречи остался всего час.
И выскочил на улицу. А оттуда уже поехал к дому дядьки. Там мы и должны встретиться с Нокиным.
Минут через сорок я уже был на месте. Интересно, в этот раз придут все? Или нет?
Помнится, во вторую мою встречу с Нокиным пришлось тяжко. Никто не пришел. Я отправился один за гаражи. И там мне настучали по башке. Неплохо так настучали.
— Ну, ты как? — это голос Ромки. — Не передумал?
Он вышел из-за угла. С ним еще трое парней. Знакомые лица. Раньше я с ними тусовался. Здесь, во дворах.
Мы с детства вместе. Остались в памяти. Но для меня они почти чужие. Я даже имена плохо помню.
— Хотел убежать, — пошутил я. — Но остался на посту. На боевом дежурстве.
Поздоровался. Парни искренне рады меня видеть. Спрашивали, куда пропал.
И кто меня так отделал недавно? Аж синяки остались.
— Это бандитская пуля, — все также отшучивался я. Не рассказывать же про «Белый лотос».
Но Рома настроен серьезно.
— Дубаки будем брать? — спросил он. Показал короткую палку под курткой. — У них наверняка будут.
Ого, даже так? Я думал, мы чисто на кулаках.
— Решайте сами, — я пожал плечами. — Я обойдусь без палок. А вы смотрите. Если их намного больше и вооружены, то лучше взять, конечно. Главное, не убейте там кого-нибудь.
Рома кивнул. Что-то он бледноватый. Волнуется, видимо.
— Тогда возьмем. Нокин вообще обещал кучу народа привести. Чуть ли не все детдома. Так что, дубаки не помешают.
Из-за угла вышли еще парни. Ох ты, это ведь Савва. А с ним еще двое. Тоже негусто. Но, хотя бы так.
Поздоровались. Познакомились. Бодрые и крепкие парни. С собой взяли кастеты. И здоровенные машинные болты в кулак. Ох, чую, жаркое дело будет.
Я посмотрел на часы. Время уже почти настало. А где же мой каратист? Один-единственный. Или тоже передумал идти?
Только я так решил, как мой приятель вынырнул из-за дома. Он шел, оглядываясь.
Заметил нас, сначала напрягся. Потом узнал меня. Подошел.
— Уфф, еле нашел твою берлогу, — сказал он. — У вас тут прям лабиринт. Дворы всякие, переулки. Можно клад прятать. Никто не найдет. Кстати, там…
Он хотел сказать что-то еще, но я поднял руку. Как раз подбежали двое шкетов. Тоже мелкота с нашего двора. Мы отправили их на разведку.
— Они собрались там. Нокин и его друзья! — закричали они, тыкая пальцами в сторону гаражей. — Их там целая толпа.
Ну все, значит, началось. Теперь, главное, не отступать.
— Ну все, парни. Пошли. Нокин нас ждет, — я отправился через двор.
Остальные за мной. Шли молча. Тяжело дышали. Кто-то прокашлялся. Ромка рядом со мной. А еще Савва. Другие сзади.
Мы вышли за здание. Прошли несколько домов. Перед нами открылись гаражи.
Укромное местечко. За деревьями как раз просторная площадка. Там ставили машины.
Сейчас ее всю заполнили парни. Нашего возраста. Человек двадцать. А то и больше. Они увидели нас. Те, что сидели на корточках, встали.
И все они сгрудились в толпу.
— Вот они, — почему-то шепотом сказал Рома. — А вон и Нокин.
Точно. Теперь и я увидел. Нокин посередине. Тощий заморыш. Но такой настырный.
Сейчас надо с ним разобраться. Раз и навсегда. Чтобы больше не лез в наши дворы. И оставил местных в покое.
— Э, идите сюда, — сказал Нокин. Якобы лениво. Стоял с сигареткой во рту. Как будто ему все поровну. — Щас мы вас херачить будем. Или просите прощения. А ты, Витя, на коленях ползи. И ботинки мне целуй.
Он усмехнулся. Мы подошли ближе. И остановились. Метрах в десяти.
— Ух ты, какие смелые, — продолжал издеваться Нокин. — А вы горшки принесли, малыши? Чтобы не испачкать местность? А то неловко получится.
Я вышел вперед.
— Заткнись, Нокин. Я тебе уже говорил. Чтобы ты здесь не появлялся. Но ты не понял. Придется тебе объяснить.
Нокин молчал. Его люди подошли ближе. Подобрались, насторожились.
Я почувствовал рядом тяжелое дыхание. Это подошел Рома.
— Делайте их! — заорал Нокин. — Закопайте их в асфальт! Быстрее!
И его парни бросились на нас.
— Вали их! — закричал я и тоже побежал вперед.
— Мочи! — завопил Рома. И тоже устремился к врагам.
Сзади послышался топот ног. Это побежали наши союзники. Тоже ринулись в драку.
Нокин, ублюдок, опять остался позади. Передо мной очутились его люди. Но, не он сам.
Впрочем, меня это не заботило. Я горел жаждой убийства. И яростью боя.
Впереди бежал высокий и крепкий парень. Он бросился на меня. А я на него. Мы одновременно выбрали друг друга в противники.
Он хотел ударить меня кулаком. Явно не каратист. И совсем не ожидал пинка ногой.
Я ударил его с размаху. Попал в живот. Парень сложился пополам. И упал лицом вниз. Ударился об асфальт.
В то же мгновение, вокруг схлестнулись мои союзники и детдомовские. Люди начали быстро бить друг друга. Молотить кулаками и пинаться, как дикие звери.
Сразу раздались звуки ударов, шлепков, падений, криков боли и злости. Кхеканье и оханье. Люди мелькали передо мной, как вспышки молний. Драка разгорелась с невиданной быстротой.
У меня уже нет времени бить ногами. Вокруг слишком тесно. И я начал раздавать удары руками. И локтями. Ах да, я же могу еще бить коленями.
