нужно стать магом…
Тут дверь отворилась, и в комнату вошла девушка, слегка покачивая бедрами. У нее были пышные каштановые, длинные до пояса волосы, бездонные темные глаза и смуглая кожа. В руках она держала поднос, на котором стояли чайник и четыре чашки. Присмотревшись, можно было без труда угадать сходство между ней и мужчиной. Несомненно, она его дочь. Судя по виду Барда, он очень удивился ее появлению. Да и Томас был удивлен, нет, скорее даже поражен.
От девушки веяло необычайной энергией. Она была так притягательна, что юноше захотелось дотронуться до нее. Тут она обратила на него свой взгляд поразительных волшебных глаз, и уголок ее рта дернулся, скрывая улыбку.
София заметила взгляд Томаса на эту девушку и отстранилась от него, что парень даже не заметил.
— Спасибо, дорогая, — обратился к девушке Бард, принимая от нее поднос. — Это моя дочь Волна, — представил ее гостям.
Та улыбнулась, ничего не сказав, но улыбка эта была адресована только Томасу. Тот улыбнулся в ответ.
Что-то неприятно кольнуло в голове у Софии, и вспомнила она, каким был Томас в их первую встречу: он даже не хотел говорить. Девушка помрачнела еще больше.
Волна вышла, на прощание еще раз улыбнувшись, и закрыла за собой дверь.
— Наверное решила поглядеть на гостей, — попытался объяснить поведение дочери Бард. — Так о чем это я… — тряхнул он головой. — А, точно…. но сначала чай.
Когда все разлили чай по чашкам, он продолжил:
— У вас сейчас существует несколько проблем: во-первых, вы не можете вернуться тем же путем, каким пришли, так как этот портал странствующий, и неизвестно, где он находится сейчас. Я могу узнать его местоположение, но на это нужно время, а это еще одна проблема.
Во-вторых, вы не можете оставаться в городе без определенного положения. Либо вас отправят на Ветит, либо вы становитесь слугами. Чисто формально, — поднял он руки, поймав на себе негодующие взгляды всех троих. — Но думаю, это лучше, чем стать рабами вампиров, ведь так? — добил их он.
Томас молчал, если раньше он пытался стряхнуть с себя ту расслабленность, которую ощущал, то сейчас даже не пытался препятствовать ей.
— А вы не можете сами отправить нас обратно, но не на корабль? — вступила в разговор София, замечая, что парень не собирается никак реагировать.
— Могу, но на это нужно больше времени и больше сил, а у меня есть еще и свои обязанности. Вам придется погостить у нас тогда где-то… с месяц.
Девушка тяжело вздохнула.
— Если нас отправят не на корабль к Сторожу, а к моим родителям, то потерпеть я готова.
Томас с Юстасом тоже дали свое согласие подождать, и каждый по своим собственным причинам.
— Тогда решено, — Бард хлопнул в ладоши, показывая, что решение принято. — Вы гостите у нас еще месяц, пока я не буду готов провести нужный ритуал, в документах я вас запишу как слуг моей дочери. Естественно никаких обязательств с вашей стороны. Только для вашей же безопасности не покидайте дом. А сейчас вас сопроводят в ваши покои.
Слуги, которые были, как вы уже догадались, людьми, провели Томаса, Софию и Юстаса каждого в свою комнату.
После оценки мягкости кровати и вида из окна, Томас постучался в комнату девушки. Там же он нашел и Юстаса. Мальчик сладко посапывал, положив голову на колени сестры. София же ждала Томаса, так как была твердо уверена в его приходе.
— Ты не заметил ничего странного? — с порога спросила она его.
Юноша пожал плечами.
— Что именно? — усмехнулся он. — Другую страну? Другой народ? Или ты про то, что нас приютил очень могущественный человек?
— Именно! — воскликнула девушка, зацепившись за последнюю фразу. — С чего бы этому Барду нам помогать? Зачем?
Томас не знал, что ответить, но знал кое-кто другой.
Будучи незапертой, входная дверь отворилась, и в комнату осторожно заглянула женщина-служанка, одна из тех, кто показывал им комнаты.
— Потому что вы для них наподобие домашних животных. А братьям нашим меньшим надо помогать, не бросишь же ты собаку, после того как спас ее? — поведала она, извинившись за вторжение.
София обомлела, и на ее лице четко отпечаталось презрение к этому миру. Томас же не выглядел сильно удивленным, наверное, потому что его мысли были о другом.
Или о другой?
* * *
Традиционной одеждой магов считается пончо и достаточно свободные брюки. Особенность кройки маговского пончо такова, что во время боя одежда совершенно не стесняет движения бойца, однако заставляет противника упускать из виду особенности его анатомии.
За модой строго не следят, но на всех Советах и других важных мероприятиях все маги всегда одеты в пончо.
Однако у этой одежды существует много других названий и разновидностей кроя, которые маги называют балахоном или мантией. Но не обманывайтесь, это все то же пончо.
Раздел 2.
Глава 1.Одежда.
Domum magi1
Глава 7
На следующий день ребята встали в полдень, ведь разница между двумя мирами составляет всего несколько часов. Когда у нас глубокая ночь, у них только вечереет.
Их всех позвали спуститься на обед, но София, сославшись на недомогание, осталась в кровати. Томас тоже увильнул от этого занятия, но причина была в другом: он совершенно не представлял, как должен вести себя за столом. Его воспитание не включало в себя такие нюансы, да и другой мир — другие правила. Поэтому спустился вниз один только Юстас. Впрочем, мальчик нимало не стеснялся и, если даже делал что-то нелепое, не смущался, легко схватывая что-то новое.
После обеда Бард должен был отбыть в КоПоТь2, так что все были предоставлены сами себе.
Томас лежал на кровати и мысли его были такие же тягучие, но на этот раз не серые, возможно из-за присутствия повсюду фиолетового оттенка.
В закрытую дверь тихонько постучали. Не хотя парень открыл ее, и вся леность тут же улетучилась из головы. Его охватило оживление, хотя внешне он тщательно это скрывал.
На пороге стояла Волна, волосы ее, струящиеся по плечам, слегка шевелились. В этот момент девушка была похожа на сказочную сирену. В руках она держала дымящуюся тарелку с обедом.
— Я подумала, что раз ты не спустился, то нужно занести тебе еду. — улыбнулась она.
Томас кивнул и, проследив взглядом за мягко впорхнувшей в комнату девушкой, про себя отметил, что ее улыбка отличается от улыбки Софии.
София улыбалась широко и глаза ее, сузившись, так и лучились счастьем, а на щеках появлялась одна единственная едва заметная ямочка.
Волна же улыбалась только ртом, и-то одним
