Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 54
– Сейчас, мам… Сейчас… – проговорила Аня, быстро разматывая на шее теплый шарф. Услышала вдруг, как трепыхается в тревоге сердце, и вздохнула глубоко, пытаясь его успокоить. В самом деле, чего она так испугалась?
Уселась за стол, проговорила тихо:
– Я слушаю, мам…
– А ты, прежде чем слушать, вот это сначала прочти…
Мама подвинула к ней по столу старый конверт, от времени пожелтевший. Рука ее при этом слегка подрагивала, будто она до последнего момента сомневалась, отдавать ли Ане письмо.
– Что это, мам? – тихо спросила Аня.
– Письмо… От отца твоего письмо. От Павла. Храню его уже пятьдесят лет. Аккурат перед твоим рождением его и получила, с тех пор и храню.
Аня растерялась, не зная, что и ответить. И впрямь – растеряешься тут… Всю жизнь ждала от мамы хоть каких-то объяснений, куда делся ее отец, и так и не дождалась. Вернее, только сейчас дождалась…
– Читай! – скомандовала мама, глянув на нее требовательно.
Аня взяла конверт, осторожно выудила из него хрупкий пожелтевший листок. Прочитала первую строчку: «Дорогая моя любимая Сонюшка…» А дальше читать не смогла. Горло перехватило, в глазах какая-то резь началась. От слез, наверное. Да еще почерк был почти нечитаемый, буквы налезали одна на другую, то выскакивали из ряда углами, то круглились так, что одну от другой не отличишь. Сидела, нахмурив брови, пыталась разобрать что-то.
– Ладно, не мучайся… – вдруг тихо проговорила мама, протягивая ладонь и забирая у нее письмо. – Почерк у Паши и впрямь такой, что не разберешь ни черта. Только я одна его почерк и разбирала. А я тебе и без письма расскажу все, как было. Так даже лучше – с самого начала начну… Чтобы тебе понятнее было.
– Да… Сама расскажи, мам… – согласилась Аня, отдавая маме письмо. – Сколько раз я тебя об этом просила, помнишь? А ты все время отмалчивалась. Я даже у подруги твоей, тети Шуры, однажды спросила: почему мама мне про отца ничего не рассказывает? Мол, был ли он вообще или как? А тетя Шура, помню, рассмеялась так грустно и сказала: от святого духа детки не родятся, Анютка… А про отца, говорит, ты сама у мамки спроси, она расскажет… Я тогда пришла домой, снова спрашивать начала и расплакалась даже. Помнишь?
– Помню, а как же? Но раньше нельзя тебе рассказать было.
– Почему?
– Потому что время еще не пришло. Потому что не поняла бы ничего, сердиться на отца начала. А он ни в чем и не виноват вовсе… Он же не знал, что ты на свет родилась, не сказала я ему ничего.
– Почему?!
– Потому! Лучше слушай меня и не перебивай…
Мама молчала какое-то время, нервно елозя сухими ладонями по столешнице, потом заговорила тихо:
– Мы с Пашей свадьбу сыграли в пятьдесят восьмом, нам обоим только-только по восемнадцать исполнилось… Родители нас отговаривали – куда торопитесь, мол? Еще и не погуляли, а жениться надумали… Да только не могли они нас отговорить, потому как мы с Пашей давно для себя решили: как только можно будет, сразу поженимся. Потому как любовь промеж нас была большая, можно сказать, с малолетства образовалась. Всегда и везде вместе были – водой не разольешь… Как же я его любила, Нюрочка, как же любила… Да и сейчас люблю, чего уж. Не знаю, жив ли, а может, помер уже… Его ведь нельзя было не любить-то. Такой парень был…
Мама вздохнула, помолчала немного, улыбаясь чему-то своему. Даже лицо посветлело от этой тихой улыбки. Аня ждала, не торопила ее. Зачем торопить? Если уж начала, то обязательно все расскажет, как было.
– Поженились мы, значит… И жили счастливо, дальше друг друга любили… Работали много, дом свой выстроили. Вот этот дом, в котором мы сейчас с тобой… Паша его по бревнышку, по дощечке сам собрал, от души работал, старался. Колхоз нам тогда хорошо помог с домом-то. Раньше в Снегирях колхоз был, «Светлый путь» назывался. Тогда ведь так и называли колхозы-то, особо не мудрили. Куда ни плюнь – так в очередной «Светлый путь» попадешь. Паша в колхозе механизатором был, передовик, на Доске почета всегда красовался. А я учетчицей в конторе сидела, никаких особых достижений у меня не было. Только и умела – мужа любить да с хозяйством управляться. И счастлива была…
– А я когда родилась, мам?
– Погоди, не перебивай меня. Куда ты торопишься? Торопыга! Всему свое время!
– Все, мам… Больше не буду. Рассказывай…
– Ну вот, значит… Жили мы с Пашей, жили, да только детей у нас никак почему-то не получалось. Годы идут, а нет ничего… Я давай горевать да переживать по этому поводу, слезы ночами лить, а Паша меня успокаивает – ну что ты, мол, Сонечка… Нет и не надо, что ж. Без детей проживем. Живут же другие… Я кивала в ответ, конечно, да только все равно успокоиться не могла. Знала же, как Паша хочет детей. Как на соседских мальчишек-сорванцов смотрит. Как у него глаза печальной досадой горят… Он все время возился с ними, с ребятишками соседскими, помню. Возьмет самого младшего на колени да тютюнькается с ним, как со своим будто. А у меня сердце кровью обливается – да как же так, да за что мне такое наказание, почему я мужа счастливой новостью обрадовать не могу? Ревела белугой, когда он не видел. Да только что я могла поделать? Ничего и не могла. Не дает бог дитя. И все тут…
– Но ведь я все-таки родилась, мам? – осторожно спросила Аня. – Ведь ты меня родила, правда?
– Да я, я, кто ж еще… В тот год, когда ты родилась, все в один клубок завернулось, будто по заказу. Судьба мне дитя подарила, а Пашу забрала. Видать, там, сверху, так и решили, что этой бабе, которая дитя выпрашивает, слишком много счастья отмерено, надо бы половину-то поубавить. А что ты думаешь, так ведь и бывает! Одно приходит, другое уходит… Вот и Паша от меня ушел… За все надо платить, Нюрочка. За все.
– Куда ушел, мам? К другой женщине?
– На словах получается, что да, к другой ушел. А если по сердцу и по совести рассудить… То вроде и нет. Вроде ничем и не обидел.
– Загадками говоришь, мам… Лучше расскажи по порядку – как все было?
– Ну что ж, давай по порядку… Как сейчас помню тот день – вполне себе счастливый. День рождения у меня был, тридцать исполнилось. Гости вечером должны были прийти… Я на работе отгул взяла, суетилась по хозяйству, стол накрывала. И вдруг мне голову как окружило, как тошнота окаянная подступила, только и успела на стул осесть, иначе бы в обморок брякнулась. Сижу и думаю: что это со мной такое, заболела, что ль? А потом догадалась вдруг… В уме все быстренько посчитала… И так обрадовалась с перепугу, что решила молчать до времени, тайну эту чудесную в себе хранить! Сглазить боялась, дурочка. И даже Паше решила пока ничего не говорить, лучше потом… К тому же он тоже с новостями в тот день с работы пришел – в командировку его посылают, в срочную. В Сибирь, новые комбайны осваивать. Как лучшего механизатора района. Да, так раньше и было… Из передовых колхозов помощь отправляли в отстающие. Ну вот, пришел домой Паша в тот день, говорит мне… Так-то, мол, и так, Сонечка… Сегодня твой день рождения гуляем, а завтра мне в командировку уезжать, аж на целый месяц. А я только рукой махнула – подумаешь! Поезжай, конечно! Надо, так надо! Я ж такая счастливая была. Вот он и уехал…
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 54
