— Ты больной? — закричала она, но развернуться не успела: сильные руки — другие, не те, что трогали ее чуть раньше, — схватили за плечи, рывком подняли вверх. Что-то острое, будто ногти или даже когти, впилось в кожу в районе ключиц.
— Антон! — взвыла Алина от боли, и в голосе ее прорезалась паника напополам с надеждой. Будто она звала его на помощь, а не просила остановиться.
Дальше началось что-то непонятное. Мир вокруг затянуло в воронку, все вокруг закружилось, верх и низ постоянно менялись местами. Никита — а точнее, Алина в его лице — не чувствовал боли, по-прежнему ничего не видел и совершенно не понимал, что происходит. Он слышал странные звуки, будто где-то рвалась то ли ткань, то ли бумага, то ли и то, и другое. Что-то скрежетало, звенело и вибрировало.
А потом все закончилось. Резко, как и началось. Но не успел Никита выдохнуть, как что-то металлическое, похожее на кулон, скользнуло по груди вверх, закрутило шею тугой петлей. Стало нечем дышать. Алина царапала ногтями кожу, пытаясь поддеть удавку, но ничего не выходило. Воздуха не хватало, паника накрывала ее со скоростью снежной лавины, а когти продолжали впиваться в кожу. И все это теперь происходило в полной тишине. Единственным желанием Алины был глоток воздуха, но прежде, чем она потеряла сознание, она уже поняла, что желанию этому не суждено сбыться.
Никита отпустил ее руку и быстро сделал шаг назад, пытаясь отдышаться. Будто это его только что держали крепкие когтистые руки и душили, будто его мир переворачивался с ног на голову, теряя опору. Заглядывая в последние минуты жизни людей, он всегда чувствовал то, что чувствовали они, и, если смерть их была мучительной, его ощущения были лишь каплю слабее.
— Все нормально?
Чужая рука коснулась его плеча, и он едва сдержал желание сбросить ее, до того были ярки ощущения Алины. Это всего лишь Лера, она волнуется. Никита кивнул, и оба — Лера и Леша — послушно дали ему еще минуту прийти в себя.
— Что же там, черт возьми, происходило? — наконец осторожно спросил Леша, уставший от молчания.
Никита понял, что его время закончилось. Открыл глаза, посмотрел на лежащую перед ним девушку. Все, что слышит и чувствует во время подобных сеансов, он озвучивал по ходу, поэтому сейчас не было необходимости повторять, Лера и Леша все слышали.
— Возможно, это были всего лишь галлюцинации Алины от нехватки воздуха, — предположил он, отмечая, что голос звучит обычно, без хриплого налета, как если бы его на самом деле душили. — Я ведь не знаю, что происходило там по-настоящему, я лишь чувствую то, что чувствовала она, а ее ощущения могли быть ошибочны.
Лера и Леша странно переглянулись, а затем последний вытащил из кармана мобильный, вывел на экран фотографию и протянул ему телефон. Никита осторожно взял его, посмотрел на снимок. Похоже, ощущения Алины не были вызваны кислородным голоданием. Разгром в квартире очень походил на то, что он слышал.
— У меня нет объяснений, — признался Никита, возвращая телефон. — Единственное, что я знаю наверняка, это то, что в квартире был кто-то третий. Кто-то странный третий.
— Почему странный? — насторожилась Лера, и Никита услышал в ее вопросе невысказанное продолжение. Она точно что-то знает.
— Сложно объяснить. Пальцы тонкие, словно женские, и ногти длинные. Но сила не то что мужская, а скорее нечеловеческая. Он схватила Алину, когда та лежала на полу, и поднял так быстро, будто та ничего не весила. Да и потом Алина вырывалась, но пальцы, казалось, даже не сжимались сильнее, как обычно происходит, когда один вырывается, а второй пытается удержать. И тем не менее, Алина не смогла освободиться.
— А кто ее душил? — спросил Леша. — Антон или тот, второй?
— Понятия не имею. Ее душил кулон на цепочке, а кто его держал, не знаю.
— Эх, — Леша вздохнул. — И даже если мы его найдем, отпечатки пальцев с тонкой цепочки не снимешь.
— Но на ней может быть ДНК, — заметила Лера. — Найти преступника вам это не поможет, но доказать, что он держал цепочку, когда найдете ее, — да.
— А цепочку не нашли? — удивился Никита. Ему казалось логичным, что подобное орудие убийства должно остаться на жертве.
— Увы, — Леша развел руками. — Рядом с трупом ничего не было, а в целом украшений в доме много. Сейчас Лерка нам по следам опишет искомое, и будем просматривать.
— Если вам это поможет, то кулон был на ней до убийства, его не набрасывали сверху.
— Кстати, взгляни еще кое на что, — предложила Лера, отворачивая простыню на теле Алины.
Никита подошел ближе, сразу замечая темные полосы на плечах девушки. Остановился в изголовье каталки, приложил руки к следам, не касаясь кожи.
— Да, это следы того, кто ее держал.
— А что ты скажешь на это?
Теперь уже Лера вытащила мобильный телефон, быстро, не прицеливаясь, сфотографировала тело и протянула Никите. Тот взял телефон осторожно. Неясное ощущение словно шептало на ухо, что он увидит что-то страшное. Страшнее того, что было на снимках Леши. Все тело Алины покрывали темные пятна, похожие на те, что он видел на плечах. Но даже не это пугало его сильнее всего, а что, он не мог понять. Нужно остаться наедине с собой, разобраться в ворохе ощущений, отбросить все ненужное, чужеродное, и может быть, тогда он поймет.
— Что это? — глухо спросил он. Не удивленно, он не был удивлен. Его почему-то подташнивало, но эти ощущения тоже лежали за гранью осознания.
— Мы надеялись, ты нам скажешь, — заметил Леша. — Следы видны только на камере, вживую мы тут под лупой рассматривали, ничего не увидели.
— Более того, следов крови нет ни на видимых, ни на невидимых пятнах, — добавила Лера.
Две пары глаз пытливо сверлили его, ожидая, что он что-то скажет, но Никита молчал. Он понятия не имел, что это, но почему-то казалось, что должен знать.
— Похоже, тот, кто держал ее перед смертью, уже касался ее раньше, — наконец выдавил он. — Следы постепенно сходят с кожи, как настоящие синяки, но оставляют ментальный след, видимый на фотографии.
— Как такое возможно? — мрачно поинтересовался Леша.
— Фотопленка более чувствительна. Есть данные, что часто на пленку удавалось заснять то, что не видел глаз. Например, призраков. Очевидно, цифровые фотоаппараты, в том числе камеры в мобильных телефонах, тоже более чувствительны к подобным вещам.
— Ты хочешь сказать, — осторожно начала Лера, — что Алину держало нечто сверхъестественное?
— Или так, или у нее какое-то редкое заболевание, при котором кожа ведет себя подобным образом.
Леша и Лера переглянулись, и Никита видел, что оба хотят верить во второй вариант, но понимают, что первый более вероятен. Потому что нет такого заболевания. И сложно даже представить, как именно физический недуг может менять информационное поле вокруг.
— Давайте так, — наконец решил Леша. — Лера считает, что это заболевание, возможно, пока неизвестное науке, и ищет любые упоминание о подобных вещах в медицинской литературе, а Никита считает эти следы воздействием чего-то сверхъестественного, и отрабатывает эту версию.
