– Я не желаю ужинать.
– Ага. Что ж, это твой выбор, – Алекс положил ладонь на ее плечо. – Пойдем.
– Зачем?
Алекс опустил глаза. Снова ему вдруг стало жаль эту девушку.
– Хорошо, – он развернул Кару лицом к себе. – Объясняю. Я устал как черт, и у меня пустой желудок. Я чувствую себя так, будто прожил в этой футболке и в этих джинсах не одну сотню лет, а в моей голове, словно целое пламя играет на тамтамах. И меньше всего на свете я хочу иметь дело с женщиной, которая строит из себя маленькую девочку. Когда я говорю тебе что-то, просто молчи и делай.
– Но я всего лишь спросила…
– Ради бога, Кара! – Алекс закатил глаза, а через мгновенье уже держал девушку на своих крепких руках. Он быстро поднялся вверх по лестнице, плечом отворил дверь и, войдя, поставил Кару на ноги. Через несколько секунд желтое пламя свечей осветило комнату. – Сделай же что-нибудь полезное, – попросил Алекс. – Возьми спички и зажги еще несколько свечей.
– Ты уверен, что мне можно доверить такое дело? Я же маленькая де…
– Зажги, чертовы свечи!
Кара повиновалась. Но не потому, что Алекс приказал. Она хотела посмотреть на свою темницу. Но назвать это «темницей» было несправедливо. Они находились в потрясающей спальне. Здесь был даже камин. А посередине комнаты возвышалась кровать.
Кара оглянулась. Алекс каким-то образом оказался позади нее, как всегда бесшумно, как большая дикая кошка.
– Не надо так делать!
– Как? Спрашивать, удовлетворена ли ты?
– Не появляйся как будто из ниоткуда. Мне это не нравится.
– Хочешь пожаловаться еще на что-нибудь? Давай, выскажись, пока есть возможность.
Его глаза горели зловещим огнем, но Кара устала от неизвестности.
– Я хочу знать, почему ты привез меня сюда.
– Я же говорил. Это безопасное место.
– Нью-Йорк тоже вполне безопасен.
– Конечно, если не считать видеокамер, прослушивающих устройств и – о, как же я мог позабыть! – того громилы, который вломился в твою квартиру, и другого, поджидающего на улице.
Может, Алекс и прав, но ведь и ему Кара не могла доверять: ведь камеру и жучки он мог сам незаметно подсунуть в квартиру, пока она была в душе. А эти громилы могли быть посланы, чтобы защитить ее.
Кара высказала все это Алексу.
– Думаешь, я вру о камере и прослушке?
– Полагаю, это очень удобно – найти их, чтобы заставить меня думать, будто ты мой принц-спаситель.
– Дорогая, у тебя бурная фантазия! – рассмеялся Алекс. – А те громилы, наверное, команда бойскаутов, да?
Кара инстинктивно знала, что он прав. На самом деле она не верила, что Алекс мог все подстроить. И тем более уж неправда, что те двое были посланы, чтобы заступиться за нее.
Никто не был заинтересован в том, чтобы она осталась жива. Каждому было что-то от нее нужно. Что-то, чего она не могла дать. Всем, даже этому мужчине.
– Те парни хотели навредить тебе, малышка. Черт, чего ходить вокруг да около? Те ублюдки хотели убить тебя.
– А ты не хочешь?
Что-то дрогнуло у него внутри. Алекс вдруг захотел подойти к ней ближе, обнять, прижать к себе и сказать, что ей нечего бояться, что он защитит ее…
Защитит от главы мафии, с которым она спала? От государственного обвинителя, которому она отказалась помочь?..
Пять минут рядом с ней, и он уже начинает ее жалеть. Так легко и глупостей наделать. Но этого не случится.
Алекс развернулся к двери.
– Подожди минуту, – попросила Кара. – Алекс…
– О, я уже Алекс, да, детка? Хорошо. Отлично. Тем более что пора раздеваться.
Сейчас в глазах девушки читался неподдельный страх.
– Ч-что?
– А в чем проблема? Я сказал, раздевайся.
– А еще говорил, что хочешь стать мне зашитой… Все ложь! – голос Кары дрожал. – Мы здесь одни, у черта на куличках, и я вижу, чего стоят все твои обещания.
– У тебя пошлые мысли, детка. – Алекс скинул ботинки. – Нам нужно помыться. Я хочу только сэкономить немного воды.
Кара едва сдержала смех. Как много раз парни использовали такую тактику, чтобы заставить ее разделить с ними ванну. От Алекса она ожидала чего-то большего.
– Света нет, помнишь? Генератор не работает, и я не знаю, когда привезут новый. Бак с водой большой, но с каждым разом воды становится все меньше.
– Я не собираюсь снимать одежду!
– Нет, – холодно произнес Алекс. – Ты разденешься. Я устал, мою одежду можно сжечь к черту. Я хочу встать под горячий душ, переодеться в чистую одежду, поесть и лечь в постель, а не слушать очередную порцию чепухи.
В отчаянии Кара искала любую возможность потянуть время.
– У нас больше нет ни зрителей, ни полицейского, ни пилота, ни старины Джона. Может, перестанешь играть на публику? Мы ведь одни в этом доме.
– Думаешь, я играю?
Их глаза встретились в безмолвной схватке. Она не увернулась, когда Алекс протянул руку и коснулся ее груди.
– У тебя сердце бешено колотится. Как бы не выпрыгнуло.
– Не переживай за меня.
– Ах, ну как же! Я за тебя отвечаю или ты забыла?
В воздухе почувствовалось напряжение. Казалось, еще чуть-чуть, и комната просто взорвется.
– Ты хочешь, чтобы я поверила в то, что ты работаешь на правительство? Что ж, знай, я не верю тебе.
– Что ты имеешь в виду, милая? – усмехнулся Алекс. – Что разделась бы для федерала, но не для меня?
В другой раз Кара рассмеялась бы, но сейчас на карту была поставлена ее жизнь. Что бы там ни говорил этот Алекс Найт, он не был федеральным агентом. Кара знала, что агенты носят темные костюмы и дежурные улыбки, а не джинсы и футболки.
Кара отбросила руку Алекса и отступила на несколько шагов.
– Мне плевать, кто ты такой. Может быть, я и твоя пленница, но уж точно не рабыня.
– Должно быть, ты немного разочарована, что здесь нет стальных решеток, – произнес он с сарказмом.
– Не решетки делают тюрьму тюрьмой, – огрызнулась Кара.
– «Не каменные стены делают тюрьму тюрьмой, как стальные прутья не делают клетку клеткой», – улыбнулся Алекс. – Цитируй правильно, если хочешь впечатлить слушателей.
У Кары буквально челюсть отвисла. Алекс Найт цитирует писателей семнадцатого века!
– Что такого неприятного?
– Когда тебя ставят на место. – Алекс медленно вытянул руку и, схватив ее за пижаму, притянул к себе. – Ты считаешь меня мужчиной, с которым женщина вроде тебя не стала бы иметь дело.
