Повеяло ощутимым напряжением. Исида представляла, что творится в голове у Шестого. Его отправили в отставку. Не то чтобы исключительное событие. Рано или поздно это ждало всех хранителей. Если они переставали справляться, их заменяли новым поколением. Шестой не был старым. Он достаточно прожил на этом свете, но смерть по естественным причинам ему в ближайшие лет тридцать не светила. Зато светило медленное увядание.
— Я сделаю то, что должен, — сказал он и встал.
После чего развернулся, прошёл несколько шагов и переместился.
Взгляд Основателя ничего не выражал. Исида не стала задерживаться и тоже переместилась.
***
Следующие две недели можно описать как череду боевых операций. Дэниэл не подвёл, предоставил ценные наводки, которые проверили, дополнили добытой до этого информацией, а потом прошлись катком по сети Шестого.
Где его самого искать, не выяснили, и это делало положение тупиковым. Почти. Я не отменял варианта выторговать информацию у Исиды или выследить кого-то из других хранителей. С последним тоже был ряд проблем. Я знал про Исиду, но понятия не имел, чем она занимается. В её случае не за что было зацепиться. Ещё известно про мастера зверей. Эта личность приметнее, и всё это время Родион собирал информацию по нему. Пока безрезультатно.
Самое неприятное и тревожащее — это то, что Шестой так и не сделал хода. Он затаился, и это пугало сильнее, чем любые действия до этого. Не к добру затишье.
Так я думал, пока не увидел вдали от дома бредущую женщину. Исида пожаловала в гости. На этот раз это была солидная дама. В кашемировом пальто, с легким шарфом, дорогими кольцами на руке. Она несла на локте небольшую сумочку. И топала сюда в ботинках, которые немного выбивались из общего утонченного образа.
Встретил я её почти у самого дома. То, что это Исида, было понятно по наушнику в ухе. Я активировал ряд печатей. Усилил блокировку, включил помехи любых сигналов. Заметит или нет?
— Мистер Эдгард, — начала женщина официальным тоном, — госпожа Исида передаёт, что рада вас видеть в добром здравии.
— Что ваша госпожа хочет на этот раз?
За прошедшие дни я не раз обдумывал, как строить разговор. Вариант самому приглашать Исиду к беседе отбросил сразу. Это покажет мою заинтересованность, и разговор пойдёт не так, как нужно. Дождаться её прихода — это поставить женщину в более слабую позицию. Ведь она пришла, не я позвал.
— Предложить мир.
Внезапно. Как и само предложение, так и то, что женщина якобы продолжает передавать через наушник информацию. Был шанс, что она использует какую-то продвинутую технологию, но почему-то я в это не верил.
— Мир между кем?
— Между тобой и организацией. Шестой больше не будет проявлять агрессию в твою сторону.
— Боюсь, после того, что он сделал, мир между нами невозможен.
— А что он сделал? — женщина приподняла бровь. — Если посчитать потери, то ты убил куда больше людей, чем он.
— Я убивал бандитов, работорговцев, насильников и наркоторговцев. Он же атаковал мирное население.
— Эдгард, — официальный тон сменился дружественным, будто мы сто лет знакомы, — Ты хочешь, чтобы этот бешеный пёс и дальше продолжил действовать? Если тебя это успокоит, его приструнили и отстранили.
— Прям от сердца отлегло, — не удержался я от сарказма. — Как насчёт отдать его мне?
— Это невозможно, — покачала головой женщина.
Я терялся в догадках, кто это такая. Сама Исида? Никогда не поверю, что она рискнула прийти сюда лично. Все тесты, улучшенные с учётом сбоев в случае одаренных, говорят, что это простой человек. При этом наушником она не пользуется. Это бутафория. Заранее получила инструкции, как вести беседу? Тоже нет. Некоторые реакции и ответы спонтанны, будто сама Исида говорит.
— Невозможно — это слишком громкое слово. Я уже пошатнул вашу организацию. Пусть всего лишь по одному направлению, но сейчас это глупо отрицать.
— Госпожа не собирается этого отрицать. Пусть и по одному направлению, организации нанесён существенный урон.
А вот это плохо. Проще сражаться с теми, кто подвержен гордыне. Но не страдаю ли я сам от неё? Мир так заманчив, но, если согласиться, угроза никуда не денется. Если же согласиться быстро, то они поймут, что я в тупике и больше им ничего сделать не могу.
— Значит, ваша госпожа не отрицает, что организация — это преступная структура?
— В той же самой степени, в какой ты маньяк и убийца.
— Если смотреть по форме, то да. Если по сути, то разница принципиальная.
— Убийства есть убийства, — пожала плечами женщина.
И в этом я был с ней согласен.
— Госпожа не отрицает, что методы Шестого сомнительны. Также она не будет предлагать обсудить то, что управляемая преступность куда менее разрушительна, чем хаос.
— Скажите это всем тем странам, которые вы тормозите в развитии, руководствуясь собственными целями.
— Это сложная тема, — Исида не стала давить. — Сейчас надо обсудить другое. Мир.
— Голова Шестого, — упрямо сказал я.
— Обезумевший Шестой, который начнёт действовать без ограничений. Он не продемонстрировал и сотой части того, какие страдания может причинить.
— Так и я только во вкус вошёл.
На самом деле всё было иначе. Я устал от этой войны. Все устали. Моим близким приходилось безвылазно сидеть в особняке. Каждый день в напряжении и ожидании, что случится что-то ещё, сильно давил по нервам.
Мир — это хорошее предложение. Но я не привык идти на уступки в конфликтах подобного рода. Было что-то в этом предательское.
— Это бессмысленная война. Ты не сможешь найти Шестого.
— Мне и не надо его искать. Достаточно нанести столько ущерба, чтобы вы сами его сдали.
— Этого не будет. Считай, что такова политика компании. Своих не сдаём. Даже если это паршивая овца в стаде.
Я промолчал, изучая мимику женщины и подмечая странные детали.
— Хорошо, — кивнула Исида, видя, что говорить я не собираюсь. — Тогда пойдем по сложному пути. Продолжай громить остатки преступной сети. Не думаю, что у вас много целей осталось. Самые значимые уже зачистили. Шестой будет и дальше бездействовать. Через месяц я приду снова, и мы заново поговорим.
— Вы затронули не только мои интересы.
— С князем тоже договоримся. Он правитель, который обязан учитывать интересы своей страны. Ему эта война не нужна. Нам тоже. Мир — оптимальное решение.
Звучит разумно, если не считать того, что за некоторые вещи наказание должно последовать в обязательном порядке.
— Вижу, сегодня мы с тобой ни к чему не придём, — резюмировала Исида. — Тогда до встречи через месяц.
