— Мне начало думаться… Я так вижу это… — вновь заговорила Алестра, переводя взгляд на Мерту, — что Танатос получает удовольствие от смерти. Его работа — отнимать жизнь и передавать души сюда, в загробный мир. В какой-то момент, я замечаю, ему это стало нравиться. И после суда раньше он часто давал шанс душам преступникам исправиться. Теперь же с большим удовольствием отнимает возможность перерождения. Это … страшно.
Самая старшая из богинь Судьбы вновь прошлась челноком по полотну и неожиданно сказала:
— Думаю, нить Танатоса встречалась мне несколько раз в полотне. Ее определить или отделить нельзя, но я отчётливо осознаю, что она все больше темнеет… Хотя вижу, что у нее еще есть шанс стать светлой и нести свет.
— Ты думаешь, он нас послушает, Алестра? Поэтому ты всех собрала? Разве тебе, его соратнице, зная вашу работу изнутри, не проще поговорить самой?
— Когда я впервые это заметила, Лета, и спросила его, он не стал со мной обсуждать. Посчитал, что я преувеличиваю. Не думаю, что он и сейчас будет готов меня слышать. Он уже и с братьями не общается. Главное, для него — не упустить согрешивших. Он тащит их сотнями на суд. Даже за малейшее прегрешение, которое раньше мы не рассматривали, — горячо ответила Алестра.
Мерта покачала головой, Лета недоверчиво вздернула бровь, а богини Судьбы расстроенно переглянулись.
— Я понимаю тебя, дорогая, — наконец сообщила Мерта, — я поговорю с Вардом. Это требует нашего внимания. Если Танатос…, — она запнулась, подбирая слово, но не найдя его, все же продолжила, — то нам следует быть готовыми. Слишком большая власть у него, чтобы не обращать внимания на его действия. Спасибо за твою наблюдательность, дочка…
Глава 7 Мир людей
Глава 6
Мир людей. Много лет назад
— Уже прошла декада, Хаид. Мы до сих пор не знаем, откуда на нашем острове появилась малышка, — Ялма расстроено смотрела на мужа.
Он сидел на маленьком стульчике под тентом позади дома и перебирал сети, выбирая рыбу и разбрасывая ее по стоящим перед ним корзинам в зависимости от ее вида и размера. Ялма крутилась рядом и, вроде бы, делала дела, но Хаид уже давно знал свою любимую, поэтому тихонько улыбался в густые усы, ожидая, что же еще она хочет ему сказать.
Хаид, как и многие синтерийские мужчины, занятые тяжелым трудом, был при среднем росте широкоплечим и плотного телосложения. Рыбаку не обязательно быть высоким, правильнее — сильным и крепким, ведь слабаку не под силу вытягивать в лодку из воды неподъемные многометровые сети и громоздкие плетеные ловушки с уловом, не растеряв при этом добычи и не надорвавшись.
Он лукаво поглядывал на взволнованно перебирающую рыбу жену, которая только что, не заметив, рукой, испачканной в чешуе, провела по волосам, развешивая их по толстой темной косе. "Красиво получилось", усмехнулся Хаид, поблескивая темными глазами из-под спутанной темной кудрявой шапке волос.
— Что ты думаешь об этом, птичка моя? — спросил он, оторвавшись на мгновение от сети и взглянув на жену.
— Ее никто не терял, Хаид, но уже несколько семей заявили, что готовы взять малышку себе, — расстроенно прошептала она, стискивая руки с серебристой колючей рыбой перед собой. Забыла, что держит ее, понял муж.
Хаид качнул головой, протянул руку и забрал несчастную рыбину у жены и бросил в одну из корзин.
— Ты поранилась, любимая, — заметил он, не отвечая на невысказанный вопрос жены.
Он поймал испачканную ладошку жены и аккуратно стер кровь, выступившую из небольшого пореза. Рыба была колючей, а жена и не заметила, когда сжимала ее в руках.
Да, он еще декаду назад знал, что эта малышка не уедет из их дома, если только не найдутся ее родители или другие близкие родственники. Вся его семья крутилась вокруг найденки, ухаживая за ней и пытаясь предвосхитить желания.
Девочка была тихой и стеснительной, много молчала и, как только встала на ноги, ходила хвостиком за Ялмой и Карой. Кара была довольна, она стала деловитой и заботливой старшей сестрой для малышки. Теперь, когда Ярет не поддавался ей, она наконец обрела того, кого могла тискать, ухаживать и обучать.
Она рассказывала найденке о том, что узнала от матери и жрицы Богини Матери-Земли, показывала ей свои записи и учила различать травы. Девочка не имела даров от Богини растительности и целительства или Богини покровительницы животного мира, поэтому эти знания для нее были бесполезны, но все равно внимательно слушала ее и, казалось, запоминала.
Мальчишки тоже были довольны. Верт покровительственно похлопывал "малышку" по плечикам, тайком приглядывал за тем, как к ней относятся соседские дети и даже разбил нос своему лучшему другу Террину, который имел наглость сказать, то в его семье девочка нужнее, чем в доме Хаида и Ялмы.
— У нас одни мальчишки, а мама хочет дочку, — сказал тот совсем взрослым тоном, — но если они будут рожать, то пятеро детей — это уже немало, и шестой может опять быть сыном. Поэтому найденка — наша, так мой папа сказал.
— Чего? — возмущению Верта не было предела, когда он это услышал. Он даже не оглянулся, есть ли рядом кто-то из взрослых, которые потом зададут им за драку трепку.
Его настолько возмутило, что лучший друг уже решил распорядиться судьбой его новой сестры, что с разбега кинулся бить наглеца. Потом разберемся с остальным, решил он. И даже не посмотрел, что друг был выше и крупнее его, да и дрался лучше его.
Террин был третьим из пятерых сыновей в семье. Его старшим братьям было на год и два больше, они умели драться сами и учили этому "малышню", как они называли своих младших. И мальчик, которому исполнилось тринадцать, как самый близкий к ним по возрасту, уже давно упражнялся вместе с братьями.
Но в тот момент Верт об этом явно не думал. Хаид видел, как сын одним прыжком запрыгнул на друга и начал мутузить. Какие-никакие навыки боя все-таки усвоил, подумал он тогда, глядя, как мальчишки покатились по песку. Покачав головой, Хаид подошел к ним и, схватив за шиворот, растащил их как щенков.
— Прекратили оба, — сурово сказал он, оглядывая порванные рубашки, разбитые носы и руки и покрасневшие глаза драчунов, — Японимаю, что Нерит и Сатия рады бы взять малышку, но вынужден огорчить тебя, Террин. Если родственники девочки не объявятся, она останется у нас. Нечего ее пугать. Она только-только привыкла к нам всем. И ты, Верт, мог бы и подумать об этом сам.
Мужчина стряхнул мальчишек на песок и, прищурив глаза, добавил:
— Драться вы умеете, что и говорить. Но важнее уметь сдерживаться. При Храме Бога Отца-Огня служит мой брат, давно ты к нему не ходил, Верт. И тебе это тоже полезно, Террин. Я поговорю об этом с твоим отцом.
Тем же вечером он общался с Неритом и Сатией. И вовсе не из-за драки и разбитого лица сыновей. Сатия спросила о найденке.
