Я снова подтвердила. Лишь бы продержаться до сна. Потом попробую сбежать.
– Тогда пошли, – он больно схватил меня за локоть. Встал. Потянулся за костылями. Блин! Да я ведь могу просто толкнуть его и убежать. Вот только пистолет. Он всё ещё держал его в руке. Не время дёргаться.
Мы вышли в коридор. Он распорядился, указывая на мои вещи:
– Бери чемоданы и неси в гардеробную.
Ладно, попробую сбежать ночью через окно.
Руслан поковылял за мной. Я чувствовала его взгляд на своей спине. Капельки пота сбегали по позвоночнику. Интересно, сейчас дуло пистолета направлено на меня или нет?
Я обернулась. Он был совсем близко.
– Я всегда буду с тобой рядом, Руслан, – прошептала, глядя ему в глаза. Лишь бы поверил.
– Поклянись, – он сдвинул брови, будто мои слова что-то решали, и ничто в мире не могло нарушить данную клятву.
– Клянусь, – кивнула я.
– Теперь расслабься и иди готовить ужин. И с этого момента никогда не верь моим бабам.
Он рассмеялся и вытащил магазин из пистолета. Я увидела медные шарики, но со страху ничего не понимала.
– Это пневматика, Танюш, не бойся. Он сунул мне пистолет вместе с магазином. – Хочешь – стреляй.
От нервного напряжения я села на пол и тихо заплакала.
Глава 12. Секрет на миллион– Ну что ты, киса, всё ж в порядке, – он погладил меня по голове.
– Чуть инфаркт не получила,– всхлипнула я.
– Вот. Учись. Никогда никому не верь. Даже мне. Всегда думай: куда ты идешь, с кем говоришь. Рискуй только в самом крайнем случае, когда вопрос касается жизни и смерти. А остальное не важно. Ты мне веришь?
Я задумалась. Глубоко задумалась. Могу ли я верить этому человеку, которого так мало знаю, но уже успела наслушаться негатива о нём? А с другой стороны – Руслан ведь прав. Наташа сама жутко хочет за него замуж, то есть не боится его прошлого… настоящего и будущего. С чего бы это? Просто хочет нас разлучить?
Я устало поднялась. Отвезла чемоданы в гардеробную – разберу завтра, в выходной. Отправилась на кухню. Так, что у нас тут? Овощи, мясо. Решила сварить нормальный украинский борщ. Больше всего сейчас хочется в спокойной домашней обстановке поесть горячего, обжигающего борща со сметаной и чесноком. А потом поговорим.
Включила планшет. Завела старый советский фильм. Буду искусственно налаживать себе настроение. Да, внутри всё сжимается. Я не знаю, кто этот человек, с которым собираюсь жить. Я не верю ему. Но мне некуда идти. И денег на новую квартиру нет. Посмотрю, что будет дальше.
Мы молча поужинали, наблюдая, как советская женщина борется за свою судьбу и любовь. Может и мне так? Просто побороться за него? Признаться во всем и попробовать? Не выгонит же. Я посмотрела на Руслана. Он тут же почувствовал мой взгляд.
– Ты хотела о чём-то спросить?
– Да. Хочу расставить всё по местам: кто ты? Чем живешь? На каких основаниях я живу с тобой? Объясни мне, я запуталась.
– Хорошо, – он расслабился и, откинувшись в кресле, посмотрел мне прямо в глаза. – Я – Курбатов Руслан Юрьевич, 1985 года рождения. Живу в коттеджном поселке «Верфь», что в северо-западном округе Москвы. Официально работаю каскадером, подрабатываю постановщиком трюков. Родители мои живут в Румынии. Старший брат вместе со своей семьей – недалеко от родителей. Других родственников не имею. Здесь совершенно один. Приходится самому зарабатывать на содержание нашего дома и достойное существование. Этим и живу. Люблю риск, поэтому выбрал такую профессию. Ты живешь в этом доме в качестве моего личного помощника. Когда свыкнешься со своей ролью и разберешься в нюансах дел, хотелось бы, чтобы ты ушла со своей основной работы. Буду платить гонорар, который, поверь, намного превышает зарплату воспитателя. Мне удобно, чтобы ты всегда была рядом, чтобы в любой момент мы могли сорваться по делам.
Он замолчал, ждал моей реакции. Конечно, я мечтала о том, чтобы жизнь была полна опасностей и приключений. Но не до такой степени, когда ты не знаешь, куда едешь и в какую перестрелку попадешь.
– Ты не боишься… умереть? – спросила осторожно.
– Нет.
– Откуда такая уверенность?
– Я знаю, что умру в глубокой старости.
– Цыганка нагадала? – усмехнулась я. Во взгляде Руслана сверкнул огонёк. Он посмотрел на меня, будто решался на что-то.
– Почти.
Блин, я-то думала, что пошутила! Он что, верит в этот бред? А Руслан продолжил.
– Моя мать… Моя мать – цыганка. Но это не имеет к нашему разговору никакого отношения, – он протянул руку, чтобы взять костыли, и стал убирать со стола.
Понятно, разговор закончен. Но вопросов стало только больше. Видимо, пока он не готов доверить мне историю своей жизни. Но я рискнула.
– Руслан, – взяла его за руку, когда он в очередной раз подошёл к столу, – оставь, я сама всё уберу, сядь.
Он опустился обратно в кресло.
– Расскажи о себе. Где ты рос? Что привело тебя в каскадеры?
– Это скучная история. Ничего интересного, поверь мне.
– Не верю! – настойчиво продолжила я.
– Не дави на меня, киса. Придёт время, узнаешь. А пока давай ложиться спать. Ты выглядишь уставшей.
С этими словами он отправился в свою комнату. Я убрала посуду и пошла в спальню. Как бы мне хотелось всю ночь проговорить с ним, подливая горячего чаю и слушая, слушая. Мне казалось, мы достаточно сблизились за последнее время, чтобы он мог мне довериться. Но, наверное, моя попытка уйти дала трещину в наших отношениях.
Я завернулась в одеяло и босыми ногами пошлёпала к нему в спальню. Имею право знать, с каким человеком мне приходится связывать свою жизнь! К тому же, он совершенно не предпринимает попыток меня соблазнить, если не считать пары поцелуев, а это очень сильно выбивает из колеи. Что будет, если я начну встречаться с другим мужчиной, как отреагирует на это Руслан, если считает нас только друзьями?
Поскреблась в его комнату.
– Заходи, – послышалось за дверью.
Он сидел на своей кровати и разбирал какие-то карты.
– Вот смотри. Завтра мы поедем сюда. Там устраивают чемпионат по паркуру. Я уже почти здоров. Могу подсказать ребятам тонкости трюков. Там же будет этот человек, – он показал фотографию. – Его зовут Дмитрий. Запомни это лицо хорошенько. Когда увидишь его в толпе, подойдешь и скажешь: «Владимир, Офицерская 9а. 10 июля» и сразу уйдешь. Всё, твоя задача выполнена.
– Руслан, что это? Наркотики? Оружие? В чём ты замешан? Почему сам не скажешь? Я, кажется, имею право знать, на какой риск иду.
