Я смотрела, как пациентка надевает джемпер, сочувствовала и радовалась за нее одновременно.
Хирургическое вмешательство у пациентки прошло успешно. Мы восполнили недостающий объем молочных желез имплантатами, подтянули грудь и иссекли избытки вялой кожи.
Через два месяца ко мне на очередной осмотр женщина пришла в сопровождении супруга. Уже в коридоре было заметно, как нежно он к ней относится. Такое нечасто встретишь через 17 лет супружеской жизни.
В руках у него был букет белых роз. Они вошли в кабинет, и мужчина сразу направился ко мне.
— Ксения Евгеньевна, спасибо вам за мою жену. Вы сделали ее счастливой. Если бы я знал, что после пластики грудь может выглядеть так естественно, я бы сам погнал ее к пластическому хирургу. Мне больно думать, что мы просто-напросто потеряли 17 лет нашей личной жизни, — сказал он и протянул мне цветы.
— Спасибо, я очень рада, что нам удалось достичь хорошего результата. А вам теперь остается наверстывать упущенное время, — улыбнулась я.
Через год эта пациентка опять появилась на пороге моего кабинета. Под одеждой угадывался округлившийся живот.
— Ксения Евгеньевна, я беременна, — счастливо улыбалась женщина. — Как мне сохранить свою грудь? Мне можно кормить ребенка грудью? Можно ли будет скорректировать форму, если она испортится?
— Ольга, рожайте, кормите ребенка грудью и не волнуйтесь, имплантаты не мешают выработке молока и безопасны для ребенка. Следите только, чтобы не возникал лактостаз. Что касается формы груди — скорее всего, она сильно не изменится, но если вдруг это случится, мы всегда сможем все подправить, — подмигнула я ей в ответ.
Люблю, когда решение о коррекции формы груди супруги принимают совместно. Даже сама рекомендую пациенткам на второй прием привести с собой своего мужчину. Это снимает массу вопросов, разрешает споры и сомнения. Я выкладываю на стол перед ними три варианта наиболее подходящих имплантатов и предлагаю паре совместно потрогать, помять, поприкладывать имплантаты к груди женщины и выбрать тот размер и форму, который мы будем использовать. Видели бы вы лица этих мужчин! Они словно попадают в сказочную страну, где сбываются мечты! После такого мужчина, как правило, выходит из моего кабинета, уверенный, что это его осознанное решение.
Однако чаще женщина приходит ко мне на прием одна, решение принимает сама и даже планирует скрывать факт операции от своего мужчины. Я всегда говорю, что это плохая идея, поскольку мужчины очень ревностно реагируют на изменение груди их женщины.
Однажды мне даже пришлось удалить имплантаты пациентке, которая сделала такой сюрприз своему мужчине. Причем оплачивала операцию она сама. Он пришел в ярость, сказал, что не просил ничего менять и даже заподозрил ее в измене.
— Я не знаю, для кого ты поставила себе эти шары, меня твоя грудь устраивала, — заявил он пациентке в моем кабинете.
— Миша, я сделала это для себя, давно мечтала о стоячей «тройке». Когда еще, как не в 50 лет, мне это делать? — пыталась быть убедительной женщина.
Операция и правда была выполнена по показаниям: после двух родов грудь женщины выглядела немного «грустно». Да и на «шары» после операции она мало походила. Мы поставили анатомические, или каплевидные, имплантаты, использовали среднестатистический размер 335 мл, результат получился очень естественным.
— Ничего не знаю, или ты их убираешь, или мы разводимся! — зло заявил мужчина и вышел из кабинета.
Решение об удалении имплантатов через два месяца после их установки далось нам нелегко, но мы его приняли.
Еще через два месяца на пороге моего кабинета опять появилась эта пара, только теперь мужчина настаивал на повторном увеличении груди, утверждая, что «с протезами было лучше». Но тут уже взбунтовалась я: «Знаете что, хирургия — это вам не игрушки, а ваша женщина — не резиновая кукла, которую захотел — надул, захотел — сдул! Придется подождать год».
Через 12 месяцев эта женщина пришла на прием с другим мужчиной.
Глава 5 Очередь длиной в два года— Ксения Евгеньевна, 10:30, наши осмотры закончились. У вас сейчас две пациентки на первичный прием, а я пока помою голову нашей девушке из Казахстана и приглашу вас ее посмотреть, — прервала мои мысли Екатерина.
— Хорошо. Спасибо, Катя, — ответила я и направилась в свой кабинет.
Ума не приложу, как я раньше справлялась без нее?
Бесконечные операции, нон-стор звонки пациентов сначала на один телефон, потом на два. Постоянные накладки в рабочем расписании, опоздания пациентов, сбой операционного графика. Кипы амбулаторных карт и высоченные стопки историй болезни, которые я не успевала вовремя сдавать в архив. Просто не доходили руки.
Сейчас у меня в рабочем графике, да и во внерабочее время, все точно, как в аптеке. Первое, что сделала моя фея Катя, это забрала у меня рабочий телефон, потом прибрала к рукам мою рабочую почту, чему я несказанно рада. Вы даже не представляете себе, какой кайф, когда тебе никто не звонит, а почтовый ящик не завален письмами и спамом. Она наладила все так, что я могу полностью сконцентрироваться только на хирургической работе и на науке, если это необходимо. В моем расписании появилось время на регулярное посещение салона красоты и SPA (они именно так и записаны в моем календаре среди череды операционных дней). Приемы стали выверены по времени с точностью до минуты и от того продуктивнее: бывает, в день я принимаю до 20 пациентов.
Так случилось, что у меня действительно запись на операцию на два года вперед, а на консультацию — на год вперед… Безумие, сама понимаю, но это моя реальность. Эта ситуация держит меня в серьезном тонусе: я не могу позволить себе заболеть или взять и сорваться в какую-нибудь незапланированную деловую поездку. У меня отпуска спланированы на три года вперед.
В интернете иногда можно встретить комментарии, что это фейк и «у Авдошенко искусственно раздутая очередь». Я даже спорить по этому поводу не буду — нет ни времени, ни желания. Мои реальные пациенты знают истинное положение вещей и дожидаются своей очереди, которая, кстати, активно движется.
Весь этот поток звонков пациентов, желающих попасть на первичную консультацию, а также тех, кто ждет своей очереди и хочет убедиться, что его запись в силе, сваливается на Екатерину. И со всеми она приветлива, вежлива и максимально старается помочь подобрать наиболее удобное время, даже если в этот момент она в джунглях Амазонии и идет тропический ливень. Фея Катя не забывает и о тех, кто уже прооперировался и планирует очередной визит ко мне на осмотр, а также о пациентках, которые живут слишком далеко, чтобы лично приехать, и регулярно присылают ей фотографии своих рубцов, синяков и отеков. Эти снимки она пересылает мне, я смотрю, даю рекомендации в телеграфном стиле, а Екатерина расшифровывает их, переводит на доступный для понимания язык и отправляет пациентке. Мало кто знает, что Екатерина еще и моя перевязочная медсестра, а по совместительству парикмахер, создающий прически нашим пациенткам перед фейслифтингом и моющая им же головы после операции. Вот так и живем.
