Она робко подняла трубку.
— Привет, мама. Как ты?
— Все замечательно, дорогая. Но я немного удивлена. Я вернулась из Милана и обнаружила телефонное сообщение о том, что ты улетела в отпуск в Австралию. Так неожиданно!
— Ну, да…
— Софи, ты ничего не объяснила, оставила только номер телефона. Дорогая, с тобой все в порядке? У тебя какой-то унылый голос.
— Мама, со мной все хорошо, — Софи постаралась говорить бодро.
— Рада это слышать. А как долго ты пробудешь на ферме Марка Уинчестера?
После состоявшегося накануне разговора она не знала, сколько здесь пробудет, но тем не менее ответила:
— Две недели.
Молчание на другом конце провода было довольно продолжительным. Наконец мать спросила:
— Когда ты познакомилась с этим молодым человеком, дорогая?
— Два месяца назад. На свадьбе Эммы и Тима. Марк был шафером.
— А, понятно. — По материнскому голосу Софи поняла, что та сделала свои и, кажется, далеко идущие выводы. — Очевидно, Марк — близкий друг Тима.
— Да.
В трубке послышался облегченный вздох.
— В таком случае я уверена, что он превосходный молодой человек. Софи, должна сказать, у Марка потрясающий голос. Очень густой баритон. Почти бас.
— Так и есть.
— Он, наверное, очень высокий.
— Довольно высокий.
— И темноволосый?
— Да, мама.
Софи ничего не могла понять — теперь в голосе матери отчетливо прозвучали… мечтательные интонации.
— Как жаль, что мы с твоим отцом должны были лететь в Швецию и не попали на свадьбу. Я позвоню Эмме и попрошу ее показать фотографии.
Софи занервничала. Кажется, мама уже слышит свадебные колокола!
— Мама, мы с Марком… просто друзья.
— Конечно, дорогая. А его ферма в аутбэке… это, должно быть, очень интересное место. Ты постараешься увидеть еще что-нибудь за время своего отпуска? Ну, Сидней, к примеру, Улуру[5]или Большой Барьерный риф?
— Не уверена.
Помолчав, леди Элайза спросила:
— А в «Кулаба Уотерс» живет много народа? Я читала, что в больших хозяйствах много обслуги.
У Софи вдруг вспотела ладонь, и она чуть не выронила телефонную трубку.
— У Марка есть сторож, но… ему пришлось уехать.
— Весьма некстати. — Теперь в голосе леди Элайзы прозвучала озабоченность. — Значит, вы с Марком проведете две недели вдвоем?
— Да… более или менее.
— Софи, дорогая, это разумно?
— Конечно, мама.
— Ты такая мягкая и порывистая девочка. Я не вынесу, если тебя опять ждет разочарование.
— Не волнуйся из-за меня. Я — само благоразумие. И очень скоро вернусь домой.
К удивлению Софи, мать не стала дальше развивать эту тему.
— Хорошо. Не буду тебе надоедать и желаю приятного отдыха, моя дорогая.
— Спасибо за то, что позвонила, мама. Привет папе.
— Да-да, конечно. Всего хорошего, дорогая.
Софи положила трубку и бессильно опустилась в кресло около письменного стола. До сегодняшнего утра она не думала о родителях, а сейчас у нее перед глазами стояло красивое мамино лицо. Она представила, как мама пересказывает отцу их телефонный разговор. Сэра Кеннета не так легко успокоить, и его уж точно не покорит богатый баритон Марка. Но хуже всего то, что когда мама увидит свадебные фотографии, на которых Марк такой неотразимый в костюме шафера, она решит, что ее дочь потеряла голову и влюбилась в него. И начнет терзать расспросами бедняжку Эмму. А Эмма знает о ребенке…
О господи!
Софи вскочила на ноги и устремилась по коридору на кухню.
— Марк?
Он возился у плиты со сковородкой и, обернувшись, спросил:
— Все в порядке?
— На первый взгляд — да.
— Твоя мама знает… о ребенке?
— Пока нет. Но я должна позвонить Эмме и предупредить ее.
— Правильно. Звони.
Марк был вежлив, но сдержан, и Софи словно обдало холодом. Она вернулась в кабинет и набрала номер Эммы. В мозгу вертелся один и тот же вопрос: почему она не нашла подходящих слов и не убедила Марка в том, что Оливер уже давно для нее ничего не значит?
Номер Эммы был занят. Неужели мама успела ей позвонить?
Софи набрала номер мобильного, рассчитывая, что Эмма ответит, даже если говорит в это время по другому телефону.
— Алло? — раздался голос Эммы.
— Эмма, это Софи.
— Софи? А я как раз разговариваю с твоей мамой.
— Ой, она меня опередила. Она что, расспрашивает тебя о Марке?
— Еще как.
— Ты ей не рассказала про ребенка?
— Сокс, можешь быть уверена — я не проболтаюсь. Я всего лишь сказала леди Элайзе, какой лихой парень твой Марк, какой потрясающий человек и к тому же холостой.
— Ты спятила! О браке не может быть и речи!
— Очень жаль, — заметила Эмма.
Софи повесила трубку, но особого облегчения не ощутила. Она представила себе, как бурно Эмма с мамой обсуждают ее, и застонала. Очень скоро о Марке узнают папа и сестры. Они подумают, что Софи безумно влюблена в него. Иначе с чего вдруг она полетела на другой конец света?
Сосиски и помидоры, которые Марк жарил на сковородке, превратились в угольки — так он был погружен в свои невеселые мысли. Пришлось жарить вторую порцию.
С прошлого вечера он пребывал в самом мрачном расположении духа. Он-то считал, что Софи проделала такой длинный путь, потому что он ей понравился и она надеялась продолжить их отношения. Ну и дурак! Вообразил, что тогда на свадьбе они друг другу приглянулись. Вчерашний разговор не выходил у него из головы, и он никак не мог сосредоточиться, даже когда чинил в сарае старый трактор.
Проблема в том, что он почти влюбился в женщину, которая, судя по всему, им не интересуется. А если и интересуется, то лишь потому, что от него забеременела. Но он ее все равно не оставит.
Надо слушать разум, а не сердце, и напрочь забыть про романтику. Никаких ухаживаний в течение двух недель. И не обращать внимания на пухлые губки и прелестную фигурку. Надо помнить — она в любом случае не захочет здесь остаться. А значит, ему нужно позаботиться о ней наилучшим образом — пока она в его доме, — а через две недели отправить домой, в Англию, пообещав постоянно быть на связи.
Софи ждала, пока Марк кончит завтракать, чтобы продолжить прерванный накануне вечером разговор. У нее было достаточно времени обдумать, что она ему скажет, но она не была уверена, что когда откроет рот, то произнесет нужные слова. Она смотрела на Марка: вот он допил кофе и поставил кружку на стол. Внутри у нее все дрожало.
