Запомнила, записала, но не пробовала проехаться. Взрослый, рослый мужчина, уходящий в течение десять минут в точку на самом горизонте, не внушал оптимизма и не добавлял желания прокатиться с ветерком.
– Зря отказываешься, – с улыбкой говорил Кир, меняя одних собак на других.
Всё-таки это титанический, монотонный, нескончаемый труд, без отдыха, перерыва на обед, права на личную жизнь – содержание ездовых собак. Всем требуется движение, хозяин обеспечивает собакам физические нагрузки, расставляя в упряжки по силам и темпераменту. Была среди питомцев личная неприязнь и симпатии, с чем тоже приходилось считаться. С молодняком необходимо заниматься отдельно, давая задания по силам и возрасту. Пожилым – в силу их особенностей. Самых сильных, выносливых и перспективных – гонять с утроенной силой. Необходимо кормить, убирать, вычёсывать, следить за здоровьем, самочувствием, настроением.
Хвостатые слушались хозяина беспрекословно, однако впечатление общего хаоса, когда псы стояли в упряжке, не проходило. Один флегматично лежал на снегу, прикрыв глаза, другой завывал, нетерпеливо перебирая лапами, третий и четвёртый огрызались между собой.
Ко мне подошёл Антип, синеглазый красавчик, шлёпнулся на пятую точку и с тоской посмотрел в глаза, выразительно дотрагиваясь лапой до моего ботинка. Я попробовала почесать парня между ушей, обычно ему нравилось, сейчас же он отклонился, упрямо боднув меня лбом в колено.
– Что он хочет? – я обратилась к Киру.
– Какие есть версии? – засмеялся Кир. Версий у меня особенно не было. Есть? Пить? Гулять? Он гуляет, ворота плотно закрыты, собаки свободно перемещаются по двору, каждый занимаясь своим делом, в ожидании своей очереди тренировки.
– Не знаю…
– Покатать тебя хочет, – улыбнулся Кир, я чуть не ляпнула, что лучше бы меня хотел покатать сам Кирилл, и не на нартах.
Естественно, я такого не сказала и растерялась бы, предложи мне Кир «прокатиться». Иногда, откуда-то из глубины души, где я оставалась Люблянской, выпрыгивала коварная обольстительница и сыпала предложениями одно хлеще другого.
– Не бойся, Антип у нас не спортсмен, – Кир присел на корточки и одобрительно почесал по холке серобокого. – Он шоу-класса парень.
– Что это значит?
– Хаски делятся на шоу, рабочий, спорт и пэт класс. Посмотри, – он повернул морду Антипа в профиль. – Нос курносый, – особенной разницы не заметила, но согласилась. – Лапы короче, – он кинул взгляд на суетящихся рядом Мару и рыже-белого Илку, лапы у них действительно были длиннее, а туловище будто растянутое. – Антип – отличный парень, но не спорт-класс. Гонять его наравне со всеми – убить.
– Почему же он здесь? – я не скрыла удивление.
Дворняжки – понятно. Каким бы умным и симпатичным не был дворянин, пристроить его сложно. А, положа руку на сердце, несколько ребят, прибившихся к питомнику ездовых собак, были страшные, за исключение мохнатого мелкого пёсика. Чаплин обладал настолько скверным характером, что его дважды возвращали. Кир поставил его на довольствие до конца собачьих дней. Но хаски шоу-класса – дорогое и красивое удовольствие.
– Он отказник, – пояснил Кир. – Купили девочке на двенадцатилетние. Оказалось, ребёнок не в состоянии справится с воспитанием собаки, а потом и вовсе игрушка надоела. Принесли на усыпление приятельнице Ольги, та уговорила оставить, позвонила нам. Поехал, выкупил, забрал.
– Выкупил?
– За полную стоимость, – усмехнулся Кир. – Они ещё хотели за питание с меня содрать и причинённый ущерб – провода сожранные, обувь какую-то.
– С ума сойти!
– Почти год социализировал парня, крепко ему досталось. Гулять выходили на руках, поставлю во двор, сделает свои дела и просился обратно – боялся. Спал со мной, ел в углу, оглядываясь. В итоге прижился, влился в компанию, Сали под опеку взяла. Детей катает, с девчонками кокетничает.
– Вот гады!
– Обычная история, – пожал плечами Кир. – Порода непростая. Убегают, хулиганят, требуют компанию, долгих прогулок, люди покупают за голубые глазки, не понимая, что хаски – это не декоративная порода.
– Тебя же слушаются…
– Это мой образ жизни, я спортсмен и кинолог, людям чаще всего компаньон нужен, а не вторая работа после основной.
Антип снова упёрся лбом в колени, я присела, погладила парнишку и согласилась прокатиться. Как откажешь красавцу со сложной судьбой? Не нашлось в закромах силы воли для героического и благоразумного поступка. Как по Уильму нашему Шекспиру: «Она меня за муки полюбила, а я её за состраданье к ним».
Мы помчались. На прогулочных нартах, запряжённых Антипом, Сали и двумя хасями с волчьим окрасом. Сзади встал Кир, выполняющий роль каюра, отдал команду, мы рванули. Ничего себе «не спортсмен»! У меня дух захватывало от мелькающего снежного покрова вокруг, качающейся линии горизонта, ветра в лицо, скорости. Впереди я видела несущихся собак, сзади чувствовала Кира, уверенно управляющего упряжкой, и хотела крикнуть: Йуху! Вау! Да-а-а-а!! Орать, что было мочи, от восторга, переполняющего меня.
Я пробовала свои силы на скейтборде, сёрфинге, горных лыжах, в аэротрубе, ничто мне не приносило и толики похожего восторга, не заставляло сердце биться в бешеном ритме, а дыхание перехватывать от восторга. Однажды я почти прыгнула с парашютом – в последний момент поняла, что трушу я сильнее, чем хочу новых впечатлений и перезагрузки после расставания с бывшим. И даже стоя в минуте от прыжка, я не чувствовала подобной эйфории.
Перезагрузка у меня произошла в те недолгие минуты, когда я летела, соревнуясь в скорости с ветром, а глаза наполнялись слезами от невысказанного, концентрированного, простого и однозначного счастья.
Вернувшись к воротам, я слетела с нарт, подскочила к Киру, повисла у него на шее. Я визжала ему в ухо, подпрыгивала, фырчала, не замечая, как трусь носом о гладко выбритую, обветренную щёку, задеваю губами кожу, пахнущую снегом, морозом, ветром, древесиной.
– Я рад, что тебе понравилось, – просто отреагировал Кир на мои изъявления восторга, а мне… Мне не стало неловко. Удивительное дело, мне не было стыдно за визги, которые, скорей всего, слышала добрая половина посёлка.
Что, кстати, подтвердила тётя Юля, пришедшая вечером со своим Андреем навестить сына.
– Кто в упряжке был? – спросила она.
– Антип и Сали.
– Погоди, вот проедешь с основным составом, душа в печёнку провалится от восторга. Иди ко мне, Антипушка, пока твой злой хозяин не видит, угощу тебя пирожком.
– Я вижу, – отозвался Кир.
– Кушай, и никого не слушай, мой хороший.
– Ольге скажу, – пригрозил Кир, скорее шуткой.
– Говори, – махнула рукой тётя Юля.
Это было в начале вечера, а потом мы все вместе поужинали, тётя Юля занялась чисткой рыбы, Кирилл с отцом разбирали деталь от снегохода, а я работала над статьёй. Или делала вид, что работала.
