Книга Воля смертных - Александр Прозоров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 60
Волк оскалился и кинулся вперед. Грабитель рванул оружие в последний раз, но повернуть двустволку так и не смог и, бросив, метнулся на веранду. Вывей затормозил, развернулся и не спеша потрусил обратно к двери.
Еремей прошел следом, выпустил волка на улицу, потом сложил ружье пополам, отделил цевье с запором, сунул в задний карман, оставшиеся же бесполезные половинки, подойдя к Куличу, повесил тому на шею:
— На сегодня я сумеречного зверя отзываю. Не хочу ашрам кровью твоею марать. Так что иди. До завтра можешь отдохнуть.
Полуобняв гостя, леший почти дружелюбно проводил его до двери и настойчиво выпихнул в темноту. Вынул цевье, покрутил в руках. После короткого колебания забросил на печь. И только после этого обратил внимание на царящую на кухне тишину. Все члены секты изумленно следили за его небрежными манипуляциями.
— Вот, вернули, — спохватился он, доставая деньги и разглаживая их. — Боюсь только, остальных двадцати тысяч нам не видать. Ханурики, скорее всего, предпочтут сдернуть на рассвете куда подальше и больше в здешних землях по гроб жизни не покажутся.
— Рома… Ты кто? — шепотом спросил Нирдыш.
— Кто я? — вздохнул Варнак, пожал плечами. — Как тебе объяснить? Я тот, против кого не поможет даже самый лучший персидский амулет. Кстати, чай здесь наливают только носителям чистых помыслов — или повелителю проклятий тоже дадут небольшую чашечку?
— Ты не боишься никаких амулетов, или только персидских? — наивно поинтересовалась Юля.
— Никаких. Я смертный. Такой же, как вы. А амулеты действуют только на вечные создания. На хранителей, лихоманок и еще кое-кого из этого племени.
— Значит, ты умеешь накладывать проклятия? — переспросил Нирдыш. — Ты повелеваешь духами и демонами?
— Не повелеваю, — отрицательно мотнул головой леший. — Скорее, дружу. Если не враждую. Поэтому я не самый лучший из друзей. Рядом со мной очень легко влипнуть в неприятную историю.
— Ты хороший, Рома. — «Конопушка» вынесла ему из кухни большую чашку чая. — Ты ведь не уйдешь, правда? Учительница научит тебя любить и быть добрым. Она умеет. Она самая лучшая.
— Простите, Галина Константиновна, — принял от Юли чашку Варнак, — но, боюсь, карма привела меня сюда вовсе не затем, о чем мы подумали сначала. Это была мировая гармония в действии. Испытание случилось именно тогда, когда имелось средство его преодолеть. Увы.
— Ты рано опускаешь руки, брат мой, — ответила старшая, затиснутая в самую глубину кухни, к черному окну с отблесками лампы. — Если ты был нужен нам для спасения, то, может статься, и мы тоже нужны тебе? Нужны для спасения твоей души. Ничего не случается просто так. Если к нам пришел именно ты, а не обычный участковый, — значит, это нужно и тебе.
— Боюсь, вы ошибаетесь, Галина Константиновна, — покачал головой Еремей. — Я уже получил свой урок.
— Почему-то все и всегда считают, что я ошибаюсь, — поморщилась старшая. — Так я никогда не получу своего просветления. Расскажи хотя бы ты, в чем мое заблуждение?
— У вас слишком хорошо. Любовь, добро, совершенство. Ваш ашрам напоминает прекрасную цветочную клумбу, распустившуюся под весенним солнцем. Беда в том, что в нашем мире слишком много баранов, которые воспринимают цветы и травы исключительно как еду. И чтобы клумба существовала, рядом с нею должен обитать злобный клыкастый волк, сжирающий баранов, которые идут в эти цветы топтаться. Гнусный, подлый и безжалостный зверь с руками по локоть в крови.
— Ты хочешь сказать, что мы имеем возможность быть честными и безгрешными только потому, что кто-то другой принимает наши грехи на себя? — мгновенно поняла его основательница ашрама.
— Я хочу сказать, что согласен на эту ношу. Пусть я буду проклят, но пусть рядом со мною расцветают счастье и красота.
— Ты говоришь ужасные вещи.
— Такова цена гармонии. Кто-то должен ее заплатить.
— Великий учитель был прав, — кивнула старшая. — Добро живет в каждом человеке. И мы должны любить каждого, если только он сам не откажется от нашей любви. Я люблю тебя, повелитель проклятий, и я рада, что ты переступил порог нашего дома.
Галина Константиновна не без труда выбралась из глубины кухонки, подошла к Варнаку, обняла его, поцеловала и удалилась в свою келью. Следом к лешему подскочил Нирдыш:
— Рома, ты научишь меня накладывать проклятья?
— Легко. Иди и запишись в секцию бокса.
— Зачем? — не понял сектант.
— Чего тут непонятного? Чтобы обрести любовь и доброту, нужно посвящать по десять часов в день безделию и созерцательности. Чтобы накладывать проклятия — десять часов в день нужно учиться вкладывать ненависть в каждый удар. Пять-шесть лет медитаций — и ты поднимешься до уровня просветленного уже и в моем черном деле. Ты не видел, Тоша не приходила? Вроде, поздно уже.
— Наверное, и не придет. В общаге осталась. Она там часто ночует. А ты пробовал медитировать во время бокса?
— Пробовал. Три раза. Называется «нокаут», — ответил Варнак и пробрался мимо него в кухню на освободившееся место. Как он понял, выселять его за «черную магию» никто не собирался, а больше его ничто не беспокоило. Хотя без волоокой Маалоктоши было, конечно, скучновато.
— Постой, Рома, — пошел следом Нирдыш. — Ты хочешь сказать, служить злу труднее, чем добру?
— А ты сомневался? Посмотри на Галину Константиновну. Каждый день она собирает вас на медитации, каждый раз она выбирает вам нужные упражнения. Получается, она подчиняет вас своей воле. А значит — совершает насилие. И тем самым творит зло. Когда в ашраме нечего есть, она вынуждает вас работать. И тем самым творит насилие. А насилие — это зло. Именно поэтому, в отличие от вас, она никогда не получит просветления. Она совершает поступки. В этом мире любой созидатель, хочет он того или нет, творит зло. Даже для того, чтобы построить храм, и то нужно расчистить участок, убрать дерн, выкорчевать корни, срубить лес. И за каждый из этих поступков строителя можно обвинить в злобе и жестокости. Не творит зла лишь тот, кто не делает ничего. А ничего не делать, согласись, куда проще, чем строить, воспитывать и даже повелевать.
— Кажется, в нашем ашраме появился новый учитель, — открылась дверь в келью старшей, — который утверждает, что любая жизнь вообще есть Зло.
— А разве вы не говорили то же самое, Галина Константиновна? — возразил Варнак. — Высшая цель духовного развития, указанная вашим богом, есть состояние самадхи. Которое неотличимо от смерти. Вот и выходит: желаешь любви, добра и гармонии — умри. Умри сам и не мешай умирать другим. Исключительно созидательная философия!
— Пусть так. Но тогда скажи, чему учит твоя школа, повелитель проклятий?
— Честности. Невозможно прожить жизнь, не переступая границы добра и зла. Но можно попытаться за свою жизнь сделать этот мир немного лучше.
— Смертное проклятие как путь постижения любви и гармонии? Нужно будет промедитировать над этим интересным постулатом. Я буду познавать силу проклятий, а ты — постигать искусство достижения нирваны. Посмотрим, что у нас получится. Кто знает, может, именно ради встречи с тобой карма и сохранила мне жизнь до этого дня? Пообщаться с темной стороной мирозданья доводится далеко не всякому. Надеюсь, завтра утром не окажется, что ты был всего лишь моим ярким сновидением.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 60
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Воля смертных - Александр Прозоров», после закрытия браузера.