— И… где они сейчас? — осторожно спросила Оксана.
— Полагаю — в Москве, — Полина Николаевна глянула на часы. — Через час у них самолёт в Рим.
Из комнаты, в которой жила Элла, появилась Нина Фёдоровна с вазами в обеих руках. В вазах были розы необыкновенной красоты. Поставила вазы на холодильник, ушла обратно. Вернулась с двумя бокалами и бутылкой из-под вина, поставила их, потом подошла к мусорному ведру и выбросила туда пакет с обертками от конфет и шоколада и апельсиновыми корками.
— Вот что за девка, скажи, Полинька? Ни умом, ни красотой бог не обидел, почему ж она безрукая-то такая? Кто её, такую лентяйку и грязнулю, замуж возьмёт, скажи? Она же даже вещи свои убрать не может, не то, чтобы обед сварить! Ни посуду помыть за собой, ни фантики эти выбросить!
— Хорошая девка, Нина. Как говорит моя дочь — у неё другие сильные стороны, — рассмеялась Полина Николаевна.
— Я пойду, да? — осторожно спросила Оксана. — Передайте привет Лине… и Элле.
— Обязательно, — сказала Полина Николаевна.
* * *
Ноябрь пролетел, декабрь со свистом катился к новому году и сессии. Дел было невпроворот. Оксана пыталась получить как можно больше зачётов с первого раза, и вообще не помнила о других сторонах жизни. Она даже почти не отреагировала на шепотом рассказанное ей известие о том, что, оказывается, покойный Червяковский был маньяком-убийцей, у них на даче нашли тела убитых им девушек. «Помнишь Аню с третьего курса, она в прошлом году потерялась, её долго искали и не нашли? Так вот она, оказывается, там была! И Света, но это ещё раньше случилось, она его однокурсницей была, представляешь?» Рассказывали, что его отец со страшным шумом от него открещивается, а его друзья задержаны и ведётся следствие. Впрочем, ещё рассказывали, что все они не вполне в себе, так что ещё вопрос — будут их судить или лечить. В общем, Оксане повезло, пусть радуется!
Она понимала, что ей и вправду редкостно повезло. Более того, информация о том, что они некоторое время встречались, видимо, нигде не всплыла или никого не заинтересовала. Её никто не беспокоил — Лина и её родственники оказались правы.
Двадцать первого декабря Оксана вышла из университета и побрела на остановку. Ещё светло, но уже закат, времени уже много, но ей удалось получить очень непростой зачёт, к тому же дифференцированный, и это было очень хорошо. Но она очень устала.
Она шла и не замечала ничего, и вдруг какой-то парень на бегу врезался в неё со всей силы, она чуть не упала, но была подхвачена сильными руками.
— Извините, пожалуйста, девушка, я задумался, — сказал было парень, а потом вдруг сощурился: — Привет! Тебя ведь Оксаной зовут?
Оксана подняла голову — да, она его определённо где-то видела. Ой, это же Гвоздь!
— Да, точно, а ты Гвоздь, — медленно произнесла она.
— Правильно, — разулыбался он. — Как круто тебя встретить! Ты куда идешь?
— На остановку, домой поеду.
— А тебе куда? Давай, подвезу!
— Да мне далеко, в Первомайский.
— Бешеной собаке семь вёрст не крюк, — подмигнул он. — Поехали!
— А ты отремонтировал машину? — она помнила, он что-то говорил о том, что разбил.
— Точно. И не только машину, а как будто вообще всю жизнь отремонтировал, представляешь?
Он вежливо открыл ей дверь машины и придержал.
— Спасибо, — улыбнулась Оксана. — Тебе правда не проблема поехать на тот берег?
— Вообще не проблема. Даже и не думай об этом. Скажи, я правильно думаю, что Элоиза тебе тогда тоже как-то помогла?
— Знаешь, да, и очень сильно, — она подняла на него глаза. — Как она там?
— Я ничего не знаю о ней с тех пор, как помахал ей рукой в аэропорту. У меня есть её мобильный и её электронный адрес, я могу позвонить или написать ей, но почему-то этого не делаю. Просто она сказала на прощание, что знает — у меня всё будет хорошо, и так с тех пор и стало, не поверишь
— Поверю, — она внимательно посмотрела на него. — Мне она передала примерно то же самое, и так и есть.
— Вот и отлично. Скажи, ты не придёшь на новогоднюю дискотеку? А то я тебя нигде не вижу, и это зря.
— Какую дискотеку?
— Клубную, конечно. Без игры и костюмов, просто тусуемся, танцуем и песни.
— Знаешь, я тогда в первый раз попала на такое…
— Всё когда-нибудь бывает в первый раз, — заметил он. — Здорово же тогда было?
— Наверное, — она пожала плечами, а потом вдруг поняла, что и вправду здорово.
Что самая жуткая ночь её жизни познакомила её с самым настоящим чудом. Просто все те четыре дня были, по большому счёту, чудом. И люди, которых она тогда встретила — тоже чудо, не иначе. Ведь сложись по-иному — и жизнь теперь была бы такая же жуткая, как та ночь. Если бы вообще была. А оказалось, что всё стало хорошо.
— Я приду, — улыбнулась она. — Рассказывай, когда и куда.
Чудеса должны продолжаться.
.
