Книга Эпоха сверхновой - Лю Цысинь

Как только стемнело, три вертолета с пятьюдесятью четырьмя детьми на борту вылетели в направлении города. Из этих детей восемь человек, в том числе Хуахуа, Очкарик, Сяомэн и Лю Ган, были из класса Чжэн Чэнь; их сопровождали Чжэн Чэнь и еще четверо учителей.

Вертолеты приземлились перед неказистым зданием в духе пятидесятых, во всех окнах которого горел яркий свет. Чжан Линь и глава директората, руководившего игрой в долине, провели детей в главный вход и дальше по длинному коридору, в конце которого были массивные двустворчатые двери, обитые кожей, со сверкающими бронзовыми ручками. При приближении детей двое часовых открыли двери, и дети оказались в просторном зале, бывшем свидетелем многих знаменательных исторических событий, чьи тени, казалось, и сейчас еще плясали между колоннами.

В зале находились трое: Председатель КНР, премьер Госсовета и начальник Генерального штаба. Они стояли, разговаривая между собой вполголоса, но когда двери открылись, они обернулись к детям.

Руководители директората приблизились к главе государства и кратко шепотом доложили ему об итогах игры.

– Здравствуйте, дети! – сказал Председатель КНР. – В последний раз я сейчас разговариваю с вами как с детьми. История требует, чтобы вы за следующие десять минут повзрослели с тринадцати до тридцати лет. Премьер Госсовета вкратце обрисует вам ситуацию.

– Как вам всем известно, месяц назад в окрестностях Земли родилась сверхновая звезда, – начал премьер Госсовета. – Подробности вы хорошо знаете, поэтому я не буду на них останавливаться. После вспышки сверхновой медицинские учреждения всего мира изучили ее воздействие на людей. Мы получили заключения авторитетных медицинских заведений со всех континентов, совпадающие с выводами наших институтов, а именно: мощное радиационное излучение сверхновой уничтожает хромосомы в клетках человеческого организма. Это излучение обладает такой проникающей способностью, с какой мы еще не сталкивались. От его воздействия не укрылся никто, в том числе те, кто находился в здании, и даже те, кто был под землей в глубоких шахтах. Однако есть одна группа людей, чьи хромосомы обладают способностью восстанавливаться: это дети. Свыше девяноста семи процентов тринадцатилетних и все сто процентов тех, кому двенадцать лет и меньше. У всех остальных вред, нанесенный здоровью, необратим. Им осталось жить всего десять месяцев – от силы год. Видимый свет сверхновой существовал всего чуть больше часа, однако невидимая радиация продолжалась еще целую неделю – это когда на небе были видны полярные сияния. За это время Земля совершила семь полных оборотов вокруг собственной оси, поэтому все регионы затронуты в одинаковой степени.

Премьер Госсовета говорил со спокойной сдержанностью, словно речь шла о чем-то обыденном. Оцепеневшие дети молча слушали его. Смысл его слов не сразу дошел до них, и вдруг они осознали страшную правду.

Много лет спустя, когда подросло второе поколение Эпохи сверхновой, ему стало любопытно, что испытали родители, впервые услышав это известие, поскольку, вне всякого сомнения, это была самая шокирующая новость за всю историю человечества. Историки и астрономы несчетное число раз пытались воссоздать этот момент, однако все эти попытки были неточными. Следующий разговор молодого журналиста и старожила состоялся через сорок пять лет после события.

ЖУРНАЛИСТ: Вы можете рассказать, что почувствовали, впервые услышав об этом?

СТАРИК: Я ничего не почувствовал, потому что в тот момент ничего не понял.

ЖУРНАЛИСТ: Сколько времени вам потребовалось, чтобы понять?

СТАРИК: Все зависело от конкретного человека. Сразу это не понял никто. Одним потребовалось полминуты, другим – несколько минут, а кому-то – несколько дней. Некоторые дети оставались в трансе до тех самых пор, когда началась Эпоха сверхновой. Сейчас как-то странно вспоминать об этом. Почему переварить такую простую информацию было так трудно?

ЖУРНАЛИСТ: Ну а вы сами?

СТАРИК: Мне повезло. Я понял где-то за три минуты.

ЖУРНАЛИСТ: Вы можете описать свое потрясение?

СТАРИК: Это было не потрясение.

ЖУРНАЛИСТ: Значит… это был страх?

СТАРИК: Нет, и не страх.

ЖУРНАЛИСТ (смеется): Все вы так говорите. Разумеется, я понимаю, как нелегко выразить словами такое потрясение, такой страх.

СТАРИК: Тогда не было ничего похожего ни на шок, ни на страх. Пожалуйста, поверьте, даже если сейчас вам будет трудно это понять.

ЖУРНАЛИСТ: В таком случае, что же вы испытали?

СТАРИК: Непривычность.

ЖУРНАЛИСТ:…

СТАРИК: В наши дни была у нас такая притча: человек, слепой от рождения, однажды упал с лестницы, и удар так затронул нервные центры у него в головном мозге, что зрение восстановилось. И человек с огромным любопытством взглянул на окружающий мир… Вот что мы почувствовали. Мир должен был стать незнакомым, непривычным, как будто мы его никогда прежде не видели.

Цитируется по: Я Ке. Рожденный в Обыкновенной эпохе.

Пекин. 46 год ЭС.

* * *

Пятьдесят четыре ребенка, находившихся в огромном зале, в котором билось сердце страны, ощутили это мощное чувство непривычности, как будто обрушился невидимый острый нож, отсекший прошлое от будущего, открыв их взору незнакомый новый мир. В большое окно они видели недавно взошедшую Туманность Розы, отбрасывающую свое голубое сияние на пол подобно громадному космическому глазу, взирающему на странный, необъяснимый мир.

На протяжении целой недели обладающие высокой энергией лучи распространялись до самых отдаленных уголков Солнечной системы, элементарные частицы бомбардировали Землю подобно ливню, который пролился на сушу и на море, с невообразимо огромной скоростью пронзая человеческие тела, проникая в каждую клетку. И в каждой клетке крохотные хромосомы под ударами этих частиц разлетались вдребезги, словно хрустальные бусинки, выплескивая закрученные в двойные спирали цепочки ДНК. Поврежденные гены продолжали функционировать, однако строгие цепочки нуклеотидов, выстроившиеся за сотни миллионов лет эволюции, воспроизводящие жизнь, порвались, и теперь мутировавшие гены распространяли смерть. Они поливали человечество смертоносным душем, заводя в миллиардах тел часы, неумолимо ведущие обратный отсчет времени…

Все, кто старше тринадцати лет, умрут, и Земля превратится в мир, населенный одними детьми.