— Я понял, ничто не заставит тебя изменить своё решение. И силой я больше не могу тебя держать, ты можешь уходить, если хочешь, но если останешься, ты не пожалеешь.
Сколько я видела в Его глазах надежды, мольбы, и я решила остаться. Он погибнет быстро, а мне лишь остаётся оберегать его, вселять силы, оставаться рядом до конца.
— Я останусь, знаю, что совершаю ошибку, но у меня есть условие, верни мою семью.
— Это невозможно, никогда я не сделаю этого. Всё должно остаться как есть, но я могу позволить тебе навещать их изредка.
— Ты знаешь, где они?
— Да, знаю. По — твоему кто я? И твой отец жив, только по тому, что я так решил.
Это уму непостижимо, только я находила в себе силы для того чтобы понять и принять, он делает всё чтобы я передумала.
— А моя настоящая мать? Что ты знаешь о ней?
— Достаточно, пока мы не будем говорить на эту тему. Всему своё время.
— Уходи из моей комнаты, сейчас же!
— Как скажешь…
Амин вышел из комнаты, напоследок треснув дверью. Сколько в нём огня, злости, ненависти ко всему живому. Он никогда не отступит от своего убеждения, все люди зло, все повинны в его горе, и всех ждёт расплата.
Присев на кровать, я выдохнула. Мой взгляд упал на окно, белые снежинки кружились в воздухе, первые воздушные…
Пришла зима, она станет как никогда долгой, отражая моё душевное состояние. Открыв окно, я вытянула руку, снежинки падали на тёплую ладонь, и тут же таяли, растворяясь влагой на моей коже. Я не чувствовала холода, мои волосы заледенели, губы онемели, а слёзы текли по щекам, стекая по подбородку падая каплями на подоконник. Не закрывая окна, я легла в кровать, завернувшись в одеяло, клацала зубами, пока не провалилась в тяжёлый сон.
Тепло.…Очень тепло…
Открыв глаза, я посмотрела на потолок, потом обвела взглядом комнату. Мне казалось, что это моё воображение, моя Мама она сидела в кресле, укрывшись пледом, и спала.
— Мама…
Прошептав, я попыталась присесть, но от боли в пояснице вскрикнула, упав назад на подушку.
— Яна! Доченька…
Мама подбежала к кровати, коснувшись ладонью моего лба.
— Ты здесь? Правда?
Схватив её руку, прижала к своей щеке, ощутив тепло, поверила в реальность её нахождения в комнате.
— Да.…Да…Я здесь милая, я рядом…
Я понимала что произошло. Нервный срыв, открытое окно, и вот результат.
— А Катя, она здесь? Папа?
— Они не смогли,… Он приехал за мной, и сказал что тебе очень плохо. Так он искупает свою вину, перед всеми нами. Яна ты должна уехать с нами, не губи ты свою жизнь…
— Я не могу оставить его. Он одинок, у него никого нет. А у меня есть вы, пусть и далеко, но я знаю, что вы живы и здоровы.
— Что же ты делаешь?
— Давай не будем, расскажи мне лучше как вы?
От неё я узнала, что у них всё хорошо, если так можно сказать, учитывая обстоятельства. Амин позаботился о том, чтобы они ни в чём не нуждались. Она думала что деньги дало им правительство, но я то знала чьих это рук дело. Пусть остаётся в неведении, так проще, так спокойней мне. Катя сильно изменилась, стала хорошо учится, и прекратила заниматься ерундой. Отец вернулся к ним, и всё у них опять наладилось.
Амин вошёл в комнату, с подносом на руках. Мой нос уловил невероятный аромат супа, которые всегда готовила Мама.
— Ей нужно поесть… — сухо произнёс он, поставив поднос на тумбочку. — И вам пора уезжать, простите, но так нужно.
— Нет, Амин…Прошу… — заныла я, вцепившись в Маму.
— Яна, послушай… — Мама взяла моё лицо в свои ладони. — Я приеду, позже навещу тебя, обещаю. Но и ты должна мне пообещать, беречь себя, знай, что я там и люблю тебя.
— Да…
Только и смогла выдавить я, заревев. Мама вышла из комнаты послав мне воздушный поцелуй, Амин пошёл следом проводить её. Когда он вернулся, я схватила с тумбочки поднос, и швырнула в него, при этом взвыв от боли в спине. Поднос грохнулся об дверь, но, к сожалению, Амин не пострадал, успев увернуться.
— Это всё из-за тебя! Лучше бы я не знала ничего, жила бы дурочкой…
— Этот суп варила твоя Мама, с любовью и заботой. Ты невыносима, просто невыносима…
— Когда она приедет?
— Когда я захочу. Если к тому времени не прибью тебя.
Он сказал это с таким видом, будто рассчитывал, что я испугаюсь, забьюсь в угол, и стану молить его о пощаде.
— Ты иди, пугай своих шестёрок, а мне не страшно… — сузив глаза, прошипела я. — Понял?
— Совсем не боишься?
— Нет…
— Иди в душ, потом я принесу тебе еду.
Фыркнув я медленно встала, и поковыляла в ванную. Когда я вернулась, на тумбочке уже стоял новый поднос.
— Ложись на живот… — скомандовал Амин.
— Чего?… — протянула я, вытаращив глаза.
— Мазать спину тебе буду, которую ты застудила.
— А-а-а-а… — опять протянула я, почувствовав колющую боль в пояснице. — Только не переусердствуй…
Отвернувшись, я скинула полотенце и легла на живот. Амин кашлянул, затем присел рядом, коснувшись моей спины, его ладони плавно заскользили по спине, опускаясь ниже к талии, я готова была замурлыкать, острый аромат мяты щекотал ноздри, будоражил, как и его прикосновения.
— Амин.…Всё? — не выдержав поинтересовалась я.
— Нет…
Ответил он глухим голосом, и я почувствовала, как задрожали его руки.
— Перестань, я…
С его губ сорвался судорожный вздох, затем он резко встал, и вышел из комнаты. Внизу живота заныло, я вспомнила, как мне было хорошо в тот единственный раз, потом больно и опять хорошо. Перевернувшись на спину, я коснулась пальцами затвердевших сосков, внизу стало жечь, настолько, что я готова была выть. Желание острой волной захлестнуло меня, я не знала, что делать дальше, чтобы унять жжение, он касался меня пальцами…Рука сама потянулась к холмику, и в этот момент открылась дверь. Одёрнув руку, я укрылась одеялом с головой, сгорая от стыда, что он мог увидеть.
Я слышала шаги, затем матрас продавился под его телом…Рука пробралась ко мне под одеяло, нежно провела по телу, затем коснулась груди, сжав пальцами сосок. Боль внизу живота разрасталась, я уже готова была умолять его закончить быстрее, но он лишь дразнил, заставляя меня всхлипывать.…Не выдержав, я схватила его руку, и положила себе на холмик.
— Раздвинь ножки…
Прошептал он, раздвинув мне бёдра. После он опустился, коснувшись губами живота, затем бедра…
— Амин…Что ты делаешь…
