Ознакомительная версия. Доступно 3 страниц из 14
Я быстро оделся и, не позавтракав, вышел на улицу. Я бежал мимо редких прохожих, которых ненавидел, мимо магазинов, мимо витрин, мимо кафе, мимо аптек, мимо автошколы, мимо химчистки, мимо банка. Все мне казалось бесполезным, ненужным, ненавистным. Я добежал до метро и не знал, куда бежать дальше. Я хотел, чтобы что-нибудь произошло. Чтобы вдруг появился раненый, и я бы его спас, зажал бы его рану своим шарфом, вызвал бы скорую помощь. Или чтобы вдруг появился грабитель, напал бы на старушку, а я бы… ничего не смог сделать. Хотя нет, я вызвал бы полицию! Мне хотелось, чтобы случилось стихийное бедствие, чтобы вдруг здания попадали, чтобы земля под ногами зашевелилась. И это действительно произошло. Внезапно налетели тучи, и в небе поднялся дикий грохот – это огромные вертолеты кружили над площадью у метро. Люди разбегались кто куда. С неба посыпались арбузы. Их сбрасывали с вертолетов, и они разбивались о землю, разлетались на куски, и тут же из них вырастали высоченные цветы, из которых выползали крокодилы. Вскоре вся площадь кишела крокодилами, а я стоял на ступеньках метро и не входил в вестибюль, потому что знал – поезда едут совсем не в город, они отправляются прямо в космос и выбрасывают своих пассажиров где-то среди звезд.
Я проснулся. И понял… как мне все не нравится! Но во снах бывает хуже, и это немного успокаивает.
Мама с папой уже вовсю шуровали на кухне – собирались на дачу. На нашу трухлявую дачу заросшую сорняками и дикой малиной. Я сполз с кровати, сел за комп и написал в Фейсбуке: «Уже в пути. Скоро буду в райском загородном домике. Кому-то сегодня везет!» – и поставил смайлик – типа я в восхитительном настроении.
Наверно, я еще маленький
Раньше, когда я был совсем маленьким, люди всегда ездили на дачу. Пасмурно ли, дождливо ли, холодно ли, бабушка сажала меня в электричку, доставала стеклянную бутылочку «пепси», которую открывала ржавой штуковиной, похожей на гаечный ключ, потом мы покупали у бродящего по вагонам продавца мороженое – сахарную трубочку или смородиновый стаканчик – и слушали громогласные объявления других продавцов – о носках, присосках для зубных щеток, негаснущих спичках, ножницах-переножницах и других диковинках. Так было всегда, и ни у кого не возникало вопросов – надо ли ехать на дачу? надо ли садиться в электричку? а что будет, если дождь пойдет?
С тех пор времена изменились. Дождь стал наводить на людей страх.
– А что будет, если пойдет дождь? – с тревогой спрашивала мама, стоя посреди коридора в пижаме, лохматая и совершенно растерянная.
– Ну, не знаю… – печально отзывался папа. – Если пойдет дождь, будет мокро… Не ступить… Отовсюду будет капать…
– Да и воды горячей нет.
– И свет могут вырубить.
– А в озере купаться сейчас холодно.
– Но ведь лето такое короткое!
– Да… значит, надо ехать… – папин отчаянный призыв заставил маму натужно произнести эти увесистые слова, каждое из которых, подобно огромному увальню, шагнуло и остановилось, шагнуло и остановилось – бам, бам, бам. – Да… значит, надо ехать на дачу…
Тут зазвонил телефон. Маме звонили коллеги с работы, отдохнуть не давали даже в выходной. Но мама с радостью обсуждала свои дела, увлеченно, энергично – я даже рассердился – мне казалось, она просто тянет резину, только бы на дачу не ехать. А папа тем временем устроился за компом, за видеоигрой. Одному мне было нечего делать, поэтому я пошел на кухню, достал пакеты и принялся аккуратно складывать в них еду из холодильника – для дачи. Сосиски, сыр, конфеты, молоко, даже сковороду с рыбными котлетами упаковал! А мама все говорила и говорила по телефону. Я вздохнул и дотопал до папиного кабинета – папа теперь сидел перед двумя компами – маленьким и большим, стационарным: на одном он играл в видеоигру, а на другом – переписывался с друзьями в Фейсбуке.
– Пап, когда мы уже поедем-то, а? – робко спросил я.
– Когда мама поговорит по телефону, – папа помолчал. – Наверное.
– Наверное?
Папа молчал. Я испугался:
– Что значит «наверное»?
– Слушай, заяц, а ты так уж хочешь ехать?
Поскольку папа сидел ко мне спиной, ужаса на моем лице он не заметил, а потому продолжал:
– Я вообще думаю дачу продать. Мы туда почти не ездим. Там неудобно – Интернета нет, горячей воды нет, туалет на улице, домик холодный. Ну проводим мы там три дня в год. А могли бы продать дачу, добавить денег и купить – не знаю… квартирку где-нибудь… на море.
Вообще-то весь смысл дачи как раз в неудобствах и заключается. Потому что дача – это маленькое приключение! Там плохая плитка и нет духовки, поэтому есть можно всякую всячину, как на пикнике, – бутерброды, конфеты, чипсы, сосиски, а не кашу и не рагу (ну, это если едешь только на выходные, конечно, так-то, если надолго, то бабушка всегда находила способ наготовить разных супов – чтоб за глаза и за уши). Еще на даче нет Интернета и телефона, поэтому родители со мной играют в бадминтон и в слова. Воды горячей нет – можно не мыться так уж часто, как мама требует. Ну а туалет на улице – это просто здорово! Ночью, когда темно, разные птицы шебуршатся и ежик по крыльцу сарая топает, можно ходить писать на улицу! Это же круто! Я один во мраке пробираюсь по участку, затаив дыхание, боюсь наступить на лягушонка, который живет около крана в малиновом кусте. Я беру с собой на улицу зефир или печенье и ем под большой елкой у туалета, долго-долго не хочу возвращаться обратно в кровать. Но мама меня зовет.
– Папа, ну а как же быть со всем?
– С чем?
– Ну со всем! С яйцами хотя бы!
Папа обернулся и удивленно на меня посмотрел. Переспросил:
– С яйцами?
– Вкрутую. На веранде по утрам. Яйца вкрутую и бутерброд с сыром на залитой солнцем веранде.
– А-а-а… – мечтательно протянул папа и улыбнулся, потому что «на залитой солнцем веранде» – так всегда говорил дедушка.
– И помойка! Я люблю ходить на помойку в лес.
Тут надо сказать, что на обычную помойку я совершенно не люблю ходить, но на даче помойка в лесу, за железной дорогой. Походы туда – целое приключение. По пути можно собирать чернику, грибы, жуков… Один раз я засунул себе в рот черничину не глядя и не заметил огроменного жука, а тот со всей силы впился мне в губу! Было больно, но здорово. Настоящий поцелуй жука!
– Помойка и яйца вкрутую – это, конечно, великие ценности, – съязвил папа. – Но в другом месте будут другие. К тому же будет намного комфортнее. А впрочем, я пока не…
Папа не договорил, потому что я бросился из кабинета вон, на всех парусах влетел в мамину спальню и как закричу:
Ознакомительная версия. Доступно 3 страниц из 14
