- В Москву.
Парень выжидающе смотрел, и я видела, как напряглась его челюсть.
Он, сделал еще один шаг приближаясь ко мне.
Егор подходил, но не было страшно. Я не боялась. Была уверена, что парень не сделает того, что хотел сделать Озёрин, но…
- Говорите со мной в открытую. Отвечайте, что Вам нужно? – На крик не перешла, но голос заметно повысила. Даже сама удивилась, что так могу.
Во-о-о. Умею ж когда хочу, а то всю жизнь молчала всем. Не надо было.
Ого...
Глава 8.
Вопрос в лоб.
Совершенно не знала, что на него ответить.
С одной стороны, я ненавидела ложь в любых её проявлениях. Никогда не врала, всегда и во всем оставалась честной, за что иногда и попадала в нелепое положение.
А с другой стороны, с какой стати я должна рассказывать чужому человеку про свою дерьмовую, личную жизнь? Он кто? Да никто. И совершенно не годится на роль жилетки, в которую я буду сопли свои пускать.
Тем более что он является будущим родственником моего бывшего парня.
Господи. Вот это загнула в выражении.
«Бывший парень Озёрин». Бррр.
Стоит только подумать, что любила этого урода, как волна тошноты сразу к горлу подкатывает. Противно. Честное слово- противно. И ведь не замечала, что не с человеком под руку хожу, а с говнюком обычным, который в любой момент через тебя перешагнет, и даже голову вслед не повернет.
Права была Катька, любовь действительна зла.
Что будет, если я расскажу Егору, про то, что благодаря Озёрину, у его сестренки появились новые части тела, в виде милых рожек на голове? Что он ему сделает?
Несложно догадаться.
Ещё никогда в жизни, я не встречала таких мужчин, от которых исходила настолько сильная энергия. Правда, от этого парня волна мощи шла. Уверенности. Он привык делать, а не ждать, когда очередь до него дойдет. Такие за свое будут зубами на куски рвать, не заботясь о последствиях. А за сестру, тем более, голову собственными руками кому-то оторвет.
Нужно ли мне, чтобы Озёрин без башки своей дурной остался? Нет.
Мне самой хочется его мечты дурацкие в прах превратить. Самой морально его уничтожить, чтобы и намека на самоуверенность не осталось. Хочу, чтобы бывший сосед на всю жизнь запомнил слово боль и её ощущения. Чтобы знал, что всему приходит конец.
Да. Хочу этого. Хочу, чтобы он пожалел обо всех сказанных словах и поступках.
Только вот ничего у меня не получится, если сейчас все парню расскажу. Ничего.
А в своих желаниях, я вижу только себя в роли Озёринского палача.
Мужчина окинул меня тяжелым взглядом, в котором читалось такое нетерпение, такой намек на злость, что мне стало не по себе.
- Так, что? Сложный вопрос? Повторить?
- Да как ты…
Не дал договорить. Он поднял руку, давая понять, что еще не закончил и мне лучше заткнуться.
- Предупреждаю сразу, я ненавижу ложь. И ненавижу людей, которые врут. Хорошенько подумай, прежде чем сказать ответ, Ника.
В горле мгновенно пересохло.
Дышать стало нечем, словно из комнаты забрали весь кислород.
Что со мной? Снова упаду? Как же так?
Вдох. Выдох.
Вдох. Выдох.
Сразу вспомнилось детство, где бабушка, строгим голосом говорила, что души тех, кто обманывает – умирают. Я тогда ужасно боялась остаться без души, поэтому и не лгала больше никогда.
А сейчас солгу. Первый раз за столько лет, обману человека, не боясь последствий.
Хотя, что мне будет? Моя душа уже мертва, повторно, враньем её не убьешь.
- Ты действительно думаешь, что если спас меня, то имеешь право задавать такие вопросы?
- Ты нервничаешь.
- Есть повод. Ко мне домой ворвался незнакомый человек. Задает глупые вопросы, я что должна делать? Прыгать от счастья и благодарить Бога за такой момент?
- Вопрос был глупым?
Ни один мускул не дрогнул, когда мужчина заговорил. Спокойный голос. Только глаза выдавали, с каким нетерпением ответа моего ждет.
- Глупым. Ещё каким глупым.
А ведь и правда дурацкий вопрос. Особенно когда его он задает.
- Тогда почему в обморок свалилась, стоило только увидеть его с девушкой?
Так, и хотелось закричать во всю глотку, что не из-за Озёрина я с асфальтом решила познакомиться. Не из-за него.
Да. Увидела.
Да. Противно стало.
Он меньше суток назад ко мне приходил, за что теперь с фингалом на пол-лица красуется, а потом стоял, и как ничего не бывало невесту свою обнимал.
Во мне ненависть такая бурлила, на него, на себя идиотку, за то, что верила когда-то. Напряжение, нервы, боль от утраты сделали своё дело, что я аж сознание потеряла. Это никак к Озёрину не относится.
- Можешь понять, что я к соседу своему никакого отношения не имею. Можешь? У меня и так в жизни проблем хватает, чтобы стоять сейчас и отчитываться.
Злясь на парня, протянула руку, показывая на дверь:
- Извиняюсь, но чаем не угощу. Дела.
Не смотря ему в глаза вышла из комнаты, прошлась по коридору, краем уха, слыша, что он идет следом.
Только после того, как открыла дверь, развернулась.
- До свидания. Ещё раз спасибо, что помог.
Вздрогнула, когда он поднял руку и ловким движением снял платок с моей головы. Не успела и охнуть, когда услышала знакомый голос, на который мы с Егором одновременно повернули головы.
*
Вздрогнула.
Но не оттого, что с меня наглым образом сорвали платок, и не оттого, что человек, который это сделал, подошёл слишком близко, нет. Меня передернуло от звука женского голоса, так неожиданно прогремевшего на весь подъезд. Того, кого слышать совсем не хотелось. По крайней мере, не сейчас. Позже.
Точно.
Я бы отложила разговор с ней на какое-то время.
Или вовсе отменила.
В проёме открытой двери стояла она.
Ирина Владимировна Озёрина, собственной персоны.
Смотрела в глаза, и взглядом своим, ядовитым, словно душу из меня выкачивала.
Как всё не вовремя. Женщина всегда была с колючим языком, многие и не связывались с ней, понимая, что свои нервы дороже, и её просто нереально в чём-то переубедить или переспорить.
