Книга Игра в реальность. Охота на дракона - Елена Райдос

Пламя погребального костра взметнулось к небесам, превращая тело Вертера в пылающий факел. Антон горько усмехнулся про себя. Ну кто ещё, кроме его лучшего друга, мог похвастаться, что его дважды похоронили в одном и том же месте. Вот и не верь в судьбу после этого. Сквозь рыжее бушующее пламя он с трудом смог разглядеть фигурку Дали, скорчившуюся в объятьях Марго. Тело девушки было напряжено, словно струна, и глаза её оставались сухими. Со вчерашнего дня она не пролила ни слезинки.

Когда Дали пришла в себя после акта экзорцизма, который её отец устроил внедрённой в сознание дочери твари, то поначалу они с Марго решили, что психика девушки пострадала безвозвратно. Она кричала, билась в истерике, куда-то рвалась бежать, слёзы лились рекой из её глаз. Только к утру, благодаря стараниям Марго, девушка затихла и провалилась в тяжёлый беспокойный сон. Антон на всякий случай просканировал её сознание. Паразитическая программа исчезла бесследно. По всей видимости, она была запрограммирована на самоуничтожение после смерти Вертера, чтобы не оставлять следов, по которым можно было бы проследить источник заражения.

Посовещавшись они с Марго решили, что похороны отца психика Дали не выдержит, и решили отправить её куда-нибудь в безопасное место, например, в мир Дачи, пока сами будут заняты погребальными обрядами в Убежище. Но к середине дня девушка проснулась совершенно спокойная и вполне вменяемая. Она и мысли не допускала, чтобы пропустить проводы своего любимого папочки. И они согласились. Похоже, что зря. Дали не плакала, только смотрела не отрываясь на отца. Даже когда его тело превратилось в пепел, она никак не могла отвести глаз от догорающего костра. Пришлось уводить её силой. Девушку трясло, её остановившийся взгляд легко мог бы принадлежать покойнику, на живой взгляд он походил очень мало. Марго отвела Дали в её комнату в Убежище и дала ей лошадиную дозу снотворного.

После похорон Антон вышел на открытую площадку, висящую над ущельем. Ему нужен был свежий холодный воздух, чтобы хоть как-то дышать. Находиться внутри дома было невмоготу. Он стоял на самом краю площадки, опасно свесившись за перила. Его взгляд упёрся в дно ущелья, где в непроглядной черноте шумела бурная река, прыгая по обломкам скал. Саму реку было не видно, даже в полдень солнечные лучи не проникали на дно ущелья. И это было к лучшему. Куда бы Антон ни смотрел, перед ним всё время всплывало мёртвое лицо его друга с безмятежной улыбкой на губах. Вертер упрямо продолжал улыбаться, даже когда его тело возложили на погребальный костёр. Наверное, даже пламя, взметнувшееся к небесам, было не в силах стереть его улыбку. Вот так он и ушёл из нашего мира, безмятежно улыбаясь.

– Я найду его,– твердил Антон, как мантру, словно пытался убедить невидимый водный поток.

– Антон, не нужно так,– в который раз увещевал его Тарс, пристроившийся в кресле за спиной своего бывшего ученика. – Клятва Творца – это не пустые слова.

– Я найду его,– упрямо повторил Антон,– найду и верну ему память. Моему братцу не удастся отнять у меня друга.

– Ты даже не представляешь, какая участь может ждать самоубийцу,– возразил Тарс. – Не уверен, что у Вертера есть шанс на перевоплощение в ближайшем будущем.

– Самоубийцу?! – Антон даже обернулся к своему собеседнику от удивления. – О чём ты говоришь, Тарс? Это всё равно, что назвать самоубийцей воина, закрывшего своей грудью вражеский пулемёт. Просто Вертер не видел другого способа спасти дочь.

– А откуда он вообще мог знать, что это сработает? – Тарс скептически скривился.

– Я сам ему подсказал сдуру,– Антон со злостью стукнул кулаком по перилам. – Вот не дал же бог таланта вовремя заткнуться.

– Не кипятись,– попытался урезонить Антона его бывший наставник. – Думаешь, было бы лучше, если бы мы сейчас вместо Вертера сжигали тело его дочери?

– Тарс, заткнись. И без тебя тошно.

Антон снова отвернулся и уставился на далёкие снежные вершины. Над остроконечными пиками развевались белые флаги, словно горы тоже оказывали последние почести ушедшему.

– Антон, а ты не думаешь, что твой друг в следующем воплощении не захочет тебя больше знать, после того, как ты совершил такую ошибку, стоившую ему жизни?

Тарс, видимо, задался целью довести своего собеседника до белого каления. Но Антон даже не поморщился. Жизнь давно научила его, что за ошибки рано или поздно приходится платить. И цена его не волновала, как и Вертера.

– А что, если он вообще захочет тебе отомстить,– продолжал добивать его Тарс.

– Захочет, значит, отомстит,– безразлично отозвался Антон. – Это его право. И что это меняет?

– А тебе не кажется, что твой брат рассчитывает именно на такую твою реакцию? – Тарс подошёл к своему собеседнику и встал рядом. – Чувство вины – это идеальная брешь в твоей защите.

Да, Тарс несомненно был прав. Смерть друга здорово подкосила Антона. И от чувства вины никуда не деться. Тут никакие логические доводы не помогут.