Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 75
Северьян легонько ткнул Игната в грудь, затем указал на пол и наконец приложил палец к губам: «Стой здесь и ни звука».
Стандартная планировка довоенных еще четырехэтажек: слева санузел, прямо по курсу – коробочка кухни, справа – пара дверей в такие же коробки жилых комнат, оклеенные изнутри обоями в мелкий цветочек. Колонка наверняка газовая. Чтобы распознать район, хватило даже короткого взгляда за окно в кухне – Автозавод, центр. Один из тех не лишенных шарма домов сталинской архитектуры, что строились в тридцатые наперегонки с самим производством – для работяг. Соцгород I, в отличие от типового окраинного Соцгорода II, задумывался как город-сад и действительно густо зеленел. Проспект Ильича, кажется. Точно, он.
Заглянув в пустую кухню, Северьян обернулся на Игната. Убедился: дело плохо, бедолага совсем поплыл. Привалился спиной к двери, дышит через силу, руками шарит по дерматину так, словно пытается себя в него вживить. Понять его можно – после смерти домой вернулся… Да и черт с ним, пусть эмоционирует, вряд ли его от этого кондратий хватит.
Ближайшая комната оказалась спальней Игната – судя по идеальному порядку на письменном столе и заправленной кровати, здесь давно не жили. Были еще какие-то книги, и постеры, и прислоненная к стене гитара, но вся эта лирика Северьяна не интересовала. Он заглянул в оставшуюся комнату – окно зашторено, шкаф-сервант во всю стену, разложенный диван. Белье смято. Кажется, никого. Северьян привстал на цыпочки, чтобы разглядеть ту часть комнаты, что скрывалась за диваном. Там, под окном… Темнеет что-то. Мешок? Нет.
Нащупав выключатель, он засветил лампу. Сощурился, поморгал. Крикнул:
– Игнат! – и бросился в кухню.
В коридорчике они едва не столкнулись лбами. Пока Игнат что-то там причитал, Северьян отыскал в кухонном ящике нож и вернулся.
– Воды принеси.
Резал скотч, которым запястья Марины были примотаны к батарее, потом другой, что стягивал ее лодыжки, и вспоминал: Север так и не отдал Вике телефон, но, пока он дрейфовал по улицам и набирался в «Яде», она сходила к своему Маге сама. Пешком, ножками. Еще и двенадцати не было, а в четыре машина уже стояла под окнами – быстро ребята сработали. Девчонка от ночных приключений отоспаться не успела, а уже за них поплатилась. Дружок ее с дурацкой кличкой Габор тоже навряд ли только словесное внушение получил, но вот уж о ком он точно беспокоиться не станет…
Когда Северьян сорвал клейкую ленту с ее губ, Марина слабо подала голос.
– А? – разволновался Игнат, который топтался рядом со стаканом воды и скорее мешал, чем приносил пользу. – Что она сказала?
– Ругается, – пояснил Северьян. – Нормально все будет. Не били, припугнули только. И отвязать забыли.
– Забыли? Да они нарочно это сделали, она бы умерла, если б не мы… Вы… у нас же нет никого. У нее… То есть…
– А-А-А!
С неправдоподобной скоростью ожившая Марина совершила прыжок, за который ей полагалась бы олимпийская медаль. Приземляясь, она ухитрилась цапнуть забытый Северьяном нож и теперь жалась с ним в углу: острие направлено на Северьяна, взгляд – на Игната.
Она открывала и закрывала рот, но слова не выходили.
– Спокойно, – сказал Северьян. И повторил: – Спокойно. Это не я подослал тех ребят. Жена психанула.
Но Марине, кажется, было не до него.
– Живой? – спросила она с вымученной улыбкой. – Игоша, ты живой, что ли? А очки мои зачем надел, дурачье?..
И обмякла. Северьян и Игнат подставили руки одновременно.
* * *
– А правда, ты чего в очках?
На переносице Игната прочно сидел раздобытый, видимо, в прихожей артефакт – круглые окуляры в металлической оправе. Тот немедленно стянул их и пристально посмотрел на Северьяна.
– Ничего не замечаете?
– Нет, – ответил он честно.
– А так?
Игнат приблизил лицо вплотную, и только тогда до Северьяна дошел смысл его маскарада: сам он был привычен к внешнему виду Есми и уже не замечал жутких белесых глаз недоумерших. Для Марины они, конечно, стали бы сюрпризом, но едва ли меньшим, чем оживший братишка. Игнат что, собирался водить ее за нос? Притворяться живым?..
– Мне пора, – отрезал Северьян и засобирался.
Игнат вскочил и поспешил за ним, не слишком уверенно цепляясь за рукава рясы, которые Северьян тут же с легкостью высвобождал и шел дальше.
– Отец Северьян… Отец Северьян, подож… Подождите!
Наконец, додумался – преградил собою выход, уперся руками и ногами в дверные косяки.
– Дайте мне сказать.
Оба понимали, что полупуть вот так не заткнешь, и Северьян, пожелай он этого, хоть сейчас окажется снаружи – но и Игнат там же. И станет преследовать несговорчивого двоедушника до тех пор, пока не осточертеет. Только поэтому Северьян не двигался с места.
– Если вы уйдете, Рина перестанет меня видеть. Откроет глаза – а здесь никого.
«И это будет хорошо и правильно, друг мой», – думал Северьян, не перебивая. Разум нормального человека найдет способ объяснить себе увиденное с минимальными потерями. Для всего найдется своя логика. Гораздо более гуманная, чем правда.
– Дайте мне время. Я столько не успел ей сказать! Или нет… я знаю, я сейчас!
Он скрылся в своей комнате, а вернулся с двумя рыжими купюрами в руках – заначка, не найденная сестрой.
– Вот, возьмите! Больше нет. Хотя бы день. Этого хватит на один день моей жизни?
День просит, блаженный. Дня не было и у Северьяна – только ночь, ночь и снова ночь, чтобы отправлять таких, как Игнат, на изнанку города. Расплачиваться ими за возможность умереть. И вот стоит тут эта говорящая валюта, деньги свои пихает. И не понимает, о чем просит.
– Ну, бывай.
– Разве я мертвый? – в отчаянии выкрикнул Игнат, но выслушивать стенания Есми о своей участи было последним, чего Северьяну сейчас хотелось. Он твердо вознамерился закончить разговор исчезновением. – Мертвым бывает больно? А страшно? Мертвые – любят?
– Ой, вот только не…
– Куделька.
Северьян вздрогнул – не показалось?
– Куделька, – повторил Игнат и осел, потирая лоб. Смотрел на Северьяна, но будто не узнавал.
– О чем он говорит?
В дверном проеме стояла бледная взъерошенная Марина. Ее голос привел Игната в чувство – торопливо отвернувшись, он снова спрятал глаза под очками и встал, обернулся к сестре, теперь уже совсем как настоящий.
– Я тебе объясню. – И посмотрел на Северьяна: – Можно я ей объясню?
Слово «куделька» впиявилось в щеку фантомной болью. Может, у них, Есмарей, присказка такая? Насчет объяснений он ответить не успел – Игнат уже втащил Марину обратно в комнату и захлопнул дверь.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 75
