Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 95
– Оставь себе свои молитвы, ведьма, – сказал он, медленно отступая.
Хрольф и Гримнир закружили по поляне, как два ощерившихся волка, бьющихся за территорию и власть.
– Я знаю, что ты за тварь, скрелинг!
– И ты все еще здесь, – прошипел Гримнир. – А ты упертый, старый дурень.
– Норны определили мою судьбу. Зачем мне бежать? Чтобы умереть с клинком в спине, как какой-то трус? – Хрольф сплюнул. – Слишком долго меня морочили лживыми обещаниями Белого Христа. Что мне толку от искупления? Я хочу, чтобы надо мной рыдали валькирии! Подаришь мне такую смерть?
Этайн увидела в бешеных красных глазах Гримнира невольное уважение. Он остановился.
– Так зови их.
– Один! – Хрольф, сын Асгримма, вскинул руку с мечом. – Посмотри вниз, Всеотец! Пошли сюда своих отважных дев, пусть они решат, кому из нас жить, а кому умереть! Я отдаю тебе свою жизнь, если такова твоя воля!
Порыв ветра сорвал с деревьев последние листья, закружил вихрем снег; где-то на севере глухо заворчал гром, а восточное небо все продолжало сиять золотым светом.
– Пошлет Сын человеческий ангелов Своих, – глядя на них, пробормотала Этайн слова Евангелия. – И пожнут они.
Гримнир дернул головой, будто услышав то, чего не дано было слышать смертным.
– Они идут, – сказал он сквозь зубы. – Идут за своей добычей.
И в этот момент волки схлестнулись. Потрясенная, Этайн наблюдала за ними; она думала, что голова Хрольфа скатится к ее ногам, но старик наносил Гримниру удар за ударом. Меч с лязгом опускался на сакс. Оба тяжело дышали. И кружили. Поворот – и выпад, удар – и прыжок. Словно танец двух искусных мастеров.
Но необычайная выносливость Гримнира должна была вскоре положить схватке конец. Дан тоже это понимал. Он поднырнул и вложил все свои слабеющие силы в широкий удар, которым можно было расщепить череп и быку; Гримнир уклонился – лишь на волосок – и с победным криком по рукоятку воткнул сакс меж ребер Хрольфа, сына Асгримма. Землю сотрясли звуки грозы, погас свет на востоке.
Мужчина закашлялся, и на губах его выступила красная пена. Он отвернулся от Гримнира и сделал несколько шагов к своим убитым сородичам, волоча за собой меч. Его рука намертво сжимала рукоять.
Хрольф поднял голову к мрачному небу… и расхохотался.
Этайн хотела кинуться к старику, облегчить его уход или вымолить прощение, но Гримнир отогнал ее взмахом руки. Он сам подхватил пошатнувшегося Хрольфа и медленно опустил его на землю.
– Я их вижу, – пробормотал Хрольф. Его борода стала мокрой от крови. – Валькирии… Они… П-перед ними воины с крестами… Мы еще увидимся, скрелинг.
– Да, дан. Мы еще сойдемся в битве при конце времен, – ответил Гримнир. С яростной гримасой он вонзил в сердце Хрольфа острие сакса и опять вынул его.
Гримнир вновь сел на корточки. Очистил запачканный кровью сакс полой туники Хрольфа и, поднявшись, убрал его в ножны.
Этайн наклонилась и подняла крестик, который отбросил дан. Посмотрела на него – и глаза застлала пелена слез. Она подумала о малыше, который выбежал прошлой ночью навстречу деду. Его отец и братья тоже умерли на этой поляне? Сколько женщин остались вдовами из-за этой лодки? Сколько детей осиротели? Этайн закрыла глаза и произнесла над серебряным крестиком молитву. По щекам потекли слезы.
– Они же хотели просто уйти, – произнесла она тихо.
Ее тюремщик только громко фыркнул.
– Ты погубил их зазря, – Этайн открыла глаза. Гримнир сидел у тел погибших. Сына Асгримма он не тронул, но с удовольствием покопался в вещах других убитых им людей, забрав пару витых браслетов из золота и меди, мешочек серебряных обрезков – их срезали с кубков или украшений и использовали вместо денег – и новый точильный камень. – Как и бедного Ньяла.
– Погубил? – расхохотался Гримнир, пряча находки. – Правда? Вы, грязные христоверы, все такие. Зовете смерть убийством, когда она вам не на руку. А когда удобно, говорите, что это воля вашего загнившего божка.
– И кому на руку была смерть этих людей?
– Мне, подкидыш. Я беру, что хочу, и плачу железом, – Гримнир хлопнул по рукояти сакса. – Если кто-то хочет свое добро обратно, им надо лишь сойтись со мной в цене. Тот человек, – он кивнул на старика, – это понимал. Поэтому пошел за тобой со сталью вместо речей. А ты… хорошо сыграла свою роль.
– Роль?
Гримнир усмехнулся на ходу. Он дошел до края поляны, подхватил свою сумку и вернулся к Этайн.
– Ты же не рассчитывала, что я сбегу и оставлю тебя одну?
Ее щеки вспыхнули.
– Ты сделал из меня приманку!
– Да, и стоило мне отвернуться, как ты сделала то, чего я от тебя и ждал, – пустилась наутек. Обещала пойти по доброй воле, да? А я убил двух зайцев. Избавился от этих дурней и проверил, насколько крепка твоя клятва.
– Если я дала клятву, это не значит, что я буду сидеть смирно, как агнец на заклание, – ответила Этайн. – А добрая воля – в том, что я не попытаюсь убить тебя во сне и не стану постоянно думать о том, как бы сбежать. Я здесь по Божьей воле. Когда ситуация изменится, я покину тебя, хочешь ты того или нет. И если выбор будет за мной, то я пойду своим путем.
– Понятно, – Гримнир поднял голову к серому небу. Снегопад утих, сверху срывались последние снежинки. – Мы потеряли много времени. Идем.
Он толчком велел ей идти вперед первой. Но Этайн вывернулась и встала напротив.
– Куда идем? Если ты все еще лелеешь безумную надежду попасть в Британию до зимы, значит, нам нужно идти на запад, на побережье. Может, там еще стоят корабли…
– Ну да – корабли, полные данов, уверенных, что мой народ – это демоны, которых послали сжить их со свету, – прошипел Гримнир. – Может, когда-то эти разбойники и рады были меня видеть, но те времена прошли. Как там назвал меня этот дан Христа? Бич его народа? Вот только это его народ стал бичом для моего. Люди заполонили землю, словно блохи, а я последний из каунар. Мир меняется, подкидыш. Над Старшим Народом сгущаются сумерки, и скоро… уже скоро протрубят рога Рагнарека.
Прежде чем Этайн успела раскрыть рот, он схватил ее за руку, развернул и пихнул в нужном ему направлении. Она неуклюже побрела вперед, все еще сжимая в кулаке серебряный крестик. И все же рискнула оглянуться.
Гримнир тоже обернулся на поляну, на почерневшие руины и распластанные на земле тела. На высокий центральный столб дома приземлились два ворона: огромные черные птицы с блестящими клювами и стеклянными глазами, которые светились недобрым умом; Гримнир отвесил им шутливый поклон.
– Летите к своему хозяину, – пробормотал он чуть слышно. – Летите и скажите ему, что сын Балегира еще жив ему на беду!
Будто в ответ на его слова, вороны поднялись в воздух, и над поляной прокатилось громкое карканье.
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 95
