Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 61
– Ладно, тащи его вон туда! – Петр кивнул на густые заросли малины и ухватил за воротники сразу два трупа. – Взялись, парни! Убираем за собой мусор!
– Насорили! – в тон ему ответил Хуршед, тоже хватая за воротник мертвого немца.
Я отвел Дитриха за кустики и предельно вежливо попросил снять забрызганный блевотиной маскхалат, а также новенький, чистенький китель под ним. Шульц, вероятно, что-то почувствовал и начал бессвязно лепетать про старуху мать и отца-инвалида. Но мне на его родителей, отправивших сынишку завоевывать чужую страну, было начхать – пусть хоть все глаза выплачут, твари, поминая сгинувшего в русских лесах отпрыска. Когда изрядно побледневший Дитрих исполнил мою просьбу, я четко, как отрабатывал на сотне тренировок, ударил сопляка ножом под ребра, одновременно пробивая легкое и сердце. На губах лейтенантика вспух розовый пузырь, и фриц, захрипев, рухнул на землю. При этом я не испытал ничего, кроме удовлетворения от мастерски проведенного удара, – мне совершенно не было жаль этого молокососа. Ведь точно такой же белобрысый молодой парень, лет двадцати пяти от роду, примерный сын уважаемых родителей, отличный офицер и надежный товарищ, обер-лейтенант Хельмут Робски, два месяца назад отдал приказ своим танкистам давить гусеницами раненых советских детей. И его подчиненные – тоже сплошь молодые ребята, тоже наверняка белобрысые, с энтузиазмом выполнили распоряжение любимого командира. Скорее всего – не испытывая к детишкам особой ненависти. Просто хорошо выполнили трудную работу…
Привычно вытерев клинок об мокрую от пота майку «герра официра», я убрал нож и поднял трофейный китель, прикидывая, подойдет ли он мне по размеру. И только сейчас увидел, что Валуев стоит рядом и смотрит на меня крайне задумчивым взглядом.
– А ты, пионер, оказывается, головорез еще тот! – резюмировал наблюдения Петя.
– По-настоящему я – живопыра! – ответил я фразой персонажа Джигарханяна из известного фильма.
– Антон Иванович удар ставил? – уточнил сержант.
– Он самый! – кивнул я. Главному тренеру ШОН по ножевому бою Валуев передавал привет два месяца назад, когда провожал меня с фронта в Москву. – Тебя он тоже вспоминал, называл «рыжим медведем».
Валуев хмыкнул и принялся снимать униформу с тела мехвода.
Через пять минут мы переоделись и погрузились в отжатый бронетранспортер. Петр надел обмундирование мехвода, только пилотку другую взял (хозяйская оказалась заляпана мозгами), а я упаковался в форму лейтенанта. Тот тоже был худеньким, так что я хорошо вписался.
– По местам! – скомандовал наш командир и полез в тесную кабину, к рулю.
Я сел рядом с ним, а Хуршед с Хосебом забрались в кузов. Они даже не пробовали примерять форму – с такой колоритной внешностью, как у них, трудно изображать арийцев.
– Форвертс! – скомандовал я.
– Яволь, – проворчал Валуев.
Глава 2
Мотор зарычал, и «Ганомаг» тронулся. Торопливо залязгали «гусянки», словно спеша обогнать передние колеса. Это, конечно, удобно – рулить баранкой, не связываясь с рычагами и фрикционами, но я уже по опыту знал, что повернуть броневик на гусеничном ходу, как обычный колесный грузовик, очень непросто. Вертишь руль вправо или влево, а гусеницы по-прежнему несут прямо вперед… Но у Петра все получилось – «Ганомаг» проходил повороты, не съезжая с дороги и не цепляя подлесок.
– Давай наверх, к пулемету! – сказал Петр. – Отсюда ни хрена не видно!
Я встал ногами на сиденье и, быстро проверив хорошо знакомый «МГ-34», оперся локтями на край борта.
Долго ли, коротко ли мы ехали, а впереди обозначилась развилка. Причем та дорога, что уходила левее, была шире и прямее. Ее, как пробкой, затыкал танк «Т-III». Видать, держал оборону на этом участке.
Мотор «тройки» молчал, а пара танкистов торчала на крыше МТО позади башни – один курил, другой что-то оживленно рассказывал, помогая себе обеими руками. Потом из люка показался третий, достал губную гармошку и выдул пронзительную трель. Загоготали все трое.
А вот та дорожка, что ветвилась вправо, была куда уже – «бэтээр» едва впишется. Тем не менее и этот проезд перекрывался – под самыми деревьями были аккуратно уложены мешки с землей, укрывая пулеметное гнездо. Пулеметчик равнодушно посмотрел на наш «Ганомаг» и продолжил мерно жевать, как корова в стойле.
Рядом с блокпостом стоял запыленный мотоцикл с коляской, то ли «Цундап», то ли «БМВ». Водитель сидел, облокотившись на руль, а какой-то унтер с блестящей бляхой «Ringkragen», висевшей на груди, степенно прохаживался поперек колеи. Фельджандармерия, стало быть, усиленная армейцами.
Лицо у фельджандарма было важное, руки он заложил за спину, сжимая жезл с красным кругляшом.
Мотоцикл и блокпост находились справа от дороги, а слева к окрашенным черно-белыми полосками столбикам был приколочен дощатый щит, на котором четко, снова черным по белому, было выведено на немецком: «Партизанская угроза впереди. Единичный транспорт СТОП!»
Когда унтер доходил до щита, то задерживался на секунду, любуясь готическим шрифтом, и разворачивался кругом.
Валуев сбросил газ, подъезжая к блокпосту. Я был спокоен, как пятьсот тыщ индейцев. Да и кто нам угрожал? Чуть что, и я одной короткой очередью сниму пулеметчика на блокпосту, а этот фриц, считай, был единственным, кто мог нам причинить неприятности. Хосеб с Хуршедом высунутся над бортом и положат танкистов. Потом мы вместе добьем остальных. Вот только зачем шуметь?
Фельджандарм явно оживился, завидев «Ганомаг», заулыбался даже – надо полагать, знакомцев надеялся встретить.
Петр притормозил нашу бронированную колесницу и негромко скомандовал:
– Распределяем цели! Пионер, тебе сверху видно всё – работай пулеметчика и танкистов.
Важный «держиморда» приблизился ко мне, и я его очень дружелюбно поприветствовал:
– Халлёхен! Ви гетс?[22]
Однако жандарм еще пуще заважничал и сказал официальным голосом:
– Битте, леген зи ире документе!
Продолжая держать улыбку, я протянул ему свой «зольдбух». Тот даже не раскрыл его, а, сделав знак водителю мотоцикла, направился в обход. Видимо, у него был приказ проверять все «автотранспортные средства».
– Готов? – негромко спросил Валуев.
– Всегда готов! – ответил я, беспечно улыбаясь мотоциклисту, неуверенно взявшему в руки автомат. Смущается от того, что вынужден подозревать своих? Экий он… наивный!
Лязгнув, открылась дверца в кузов – и тут же раздался вскрик унтера, узревшего двух смуглых «унтерменшей». Вопль оборвался негромким хлопком из «Нагана» с глушителем.
– Работаем! – рявкнул Валуев, поняв, что без шума не обойтись.
Я короткими очередями прошелся по пулеметному гнезду, танку и мотоциклу, упокоив пятерых фрицев. Когда узбек с баском выскочили из «бэтээра», живых врагов не наблюдалось.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 61
