Книга Герцогиня де Парион - Дора Коуст

Таверна в приграничье Поранции

Жульет Сенье, Герцогиня Де Парион

— Апчхи! — в который раз вырвалось у меня, а наемник недовольно взглянул на хозяина таверны.

— Комната освободится только через час. Еще час на то, чтобы служанка убрала ее, — говорил хозяин таверны непоколебимо. — Но повторяю: есть свободная комната с двумя кроватями. Я их вам даже вместе сдвинуть помогу!

Мужчины мерились тяжелыми взглядами, а я уже была готова придушить наемника. Стоять с каждой минутой становилось все сложнее. Мышцы болели, голова была тяжелой, а сопли текли, не переставая, но я даже рукавом их вытереть не могла, потому что тогда хозяин таверны и его поздние гости сразу заметят мои браслеты.

— У вас что? Денег не хватает? Апчхи! — обратилась я к наемнику, а перед глазами все расплывалось. — Так давайте добавлю?

— Всего у меня хватает, — прошипел наемник, а потом лицо его при взгляде на меня вдруг изменилось. — Хорошо. Мы берем комнату. И на стол нам накрой, да поживее. Бульон наваристый, жаркое и сбитень. И хлеба захвати.

Я с облегчением выдохнула, когда наемник приобнял меня за талию и повел к одному из свободных столов. Таверна ничем не отличалась от таких же одинаковых заведений, разбросанных по всей Поранции, — грубые деревянные столы, широкие скамейки, стойка, за которой почти все время стоял хозяин, и охотничьи трофеи на стенах. В кованой люстре тускло горели светляки.

Подавальщица уже принесла нам поздний ужин, а я все продолжала гипнотизировать блюда. Конечно, посуда была чище, чем в прошлый раз, но есть я все равно не могла. Во-первых, не хотела, а во-вторых, неудобно, да и антимагические наручники не спрячешь.

— Вы почему не едите? — строго спросил наемник.

— Не хочу, — ответила, сверля его довольную моську взглядом. Правильно, он-то уже бульончик похлебал, а теперь к жаркому приступил.

— Ешьте давайте. Я отчетливо вижу, что вы заболели. Поешьте, и легче станет.

— А что вы еще отчетливо видите? — злилась я, а в голосе появились рычащие нотки.

— Что вы специально хотите вывести меня из себя! — тоже разозлился наемник.

— Тогда, может быть, стоило с меня наручники снять?

Его лицо вытянулось, а потом на губы скользнула ядовитая ухмылка, и тут я поняла, что попала. Еще не знала в чем, но совершенно точно попала.

— Сейчас как спою! — пригрозила я ему, ощущая, как першит в горле.

Неужели и правда заболела? Да не может быть! Никогда не болела, а тут… Подозревала, что мое состояние связано с блоком, который до сих пор сковывал большую часть моих сил, но пока взломать его не могла. Во-первых, наручники, а во-вторых, неустанный контроль наемника. Вот, собственно, две причины, по которым я честно собиралась мучиться. А ведь я даже не помню, что там нужно делать при простуде.

— Пойте, — усмехнулся наемник. — Если вам горло не жалко.

И бочком-бочком придвинулся ко мне поближе, подхватывая со стола чистую ложку. Зачерпнув уже порядком остывший бульон, мужчина приставил ложку к моим сомкнутым губам.

— Открываем ротик, — улыбаясь, как маньячина со стажем, проговорил этот мучитель невинных дев.

Я замотала головой в отрицательном жесте, но тут же застонала. Боль пронзила виски, а мне в рот тут же была отправлена ложка.

— Он холодный! — возмутилась я, укоризненно просверливая недовольным взглядом дыру в наемнике.

Ощутив, как потоки магии кружат вокруг моей тарелки, подозрительно глянула на мужчину, который уже зачерпывал следующую ложку.

— Он горячий! — возмутилась я повторно, а мой личный нянь тихонько взвыл.

Третья ложка уже была нормальной, но я все равно выказывала свое недовольство, просто потому что мне нравилось, как наемник злится. Через десять минут тарелка опустела, желудок мой наполнился, а мужчина как-то нехорошо тянул свои руки в сторону моей шеи. На нас даже посетители поглядывали, но я оставалась невозмутимой.

— Жаркое греть? — рявкнул наемник, доведенный уже до черты, через которую мне переступать не хотелось.

— Нет, я уже наелась, — ответила покаянно, а потом все же добавила, не сдержавшись: — Но сбитень бы подогреть…

На моих глазах сбитень в кружке закипел, зашипел, забрызгал и… полностью выпарился, а деревянная кружка вспыхнула и превратилась в черно-серый пепел.

— А можно и не греть, — запоздало добавила я.

Угрюмо подвинув ко мне свою кружку, наемник предупреждающе взглянул на меня. А я что? А я молчала. Не самоубийца, чтобы и дальше нарываться.

Выпив сбитень из его рук, поднялась вслед за ним, чтобы последовать в комнату, но голова резко закружилась, а в глазах потемнело.

Кто-то громко выругался надо мной. Ощущала, как меня куда-то несут, и очень надеялась, что не убивать, потому что в таком состоянии я даже ответить не могла ничего едкого, не то что отбиваться.

Когда меня сгрузили на кровать, я смогла приоткрыть веки. Наемник возвышался надо мной угрюмой скалой, а я, кажется, помирала. Даже рук поднять не могла, чтобы стащить с запястий эти чертовы браслеты, но мужчина словно услышал мои мысли и сам избавил меня от артефакта.

— Петь будем? — самым серьезным голосом спросил он у меня.

— Что? — просипела, мигом широко распахивая веки.

— Раздевайтесь!

И вот смотрю я на наемника и думаю: а не глюки ли меня посещают? Может, все, уже поздно взывать к Свету? Температура сжигает тело, а я испускаю дух?

— Раздевайтесь! — снова повторил наемник, выглядя при этом слишком довольным.

— Вы же понимаете, что после этого вам, как честному человеку, придется на мне жениться? — прошептала, с трудом сглатывая. Горло болело неимоверно.

— А как нечестному? — почему-то спросил мужчина, склоняясь над моим дрожащим телом.