Джейн подалась вперед. В ее глазах горел тот же упрямый и решительный огонек, что и утром, когда она заявилась к нему со своим предложением.
– Тогда позволь мне помочь тебе снова стать респектабельным деловым человеком. Мы вместе откроем клуб, обеспечим приток новых клиентов и изобретем множество способов получить от них прибыль. Например, предлагая посетителям сигары и вино… или дорогие побрякушки для их жен – по завышенным ценам, разумеется.
Джаспер потер глаза и закрыл их ладонями.
– Джейн, будь разумней.
– Я говорю очень разумные вещи. Вечно занятые коммерсанты должны как-то ублажать своих жен, а драгоценности – лучший способ успокоить самую сварливую мегеру. Мы будем продавать готовые украшения прямо там же и сэкономим им время, избавив от похода к ювелиру.
Джаспер раздвинул пальцы.
– Я об этом не подумал.
– Пригодится и дорогая бумага, перья и чернила, чтобы подписывать договоры прямо в клубе. И услуги частного поверенного, чтобы сохранить все в тайне.
Он обхватил подбородок.
– И агенты по продаже недвижимости – тоже неплохая мысль. А мы сможем брать с них процент с каждой заключенной сделки.
Джейн сложила руки и самодовольно улыбнулась.
– Видишь, я могу быть полезной.
Джаспер вдруг очнулся. Задача состояла в том, чтобы оттолкнуть Джейн, а не оказаться ее партнером. Он подался вперед и оперся локтем о колено. Передразнивая его, она приняла точно такую же позу и подвинулась еще ближе.
Она бросала ему вызов. Ее лицо было так близко, что он мог разглядеть каждую ресничку. Искушение поцеловать ее уже почти непреодолимо, и Джаспер уверен, что Джейн не станет противиться… Но он сумел овладеть собой. Не флиртовать, не поддаваться, отговорить ее, напомнил себе он. Из примыкающего к кабинету зала доносился стук костей и смех, хотя Джаспер заплатил рабочим солидную сумму за то, чтобы они дополнительно оббили стены. Он слышал легкое дыхание Джейн, и его собственные доводы против их брака начали казаться ему не такими уж существенными. Джейн изрядно удивила его. Может быть, союз с ней не таит в себе опасность, как он воображал? Она и вправду может помочь ему, и не только с переговорами, клиентами и свежими идеями.
Джаспер откинулся назад, создавая некий барьер между собой и этой соблазнительной хитрюгой. Одно дело – открыть Джейн, чем он занимается по ночам, и совсем другое – вовлечь ее в это нечистое дело, как когда-то сделал его дядя.
– Полагаю, мне пора проводить тебя домой.
– Но мы так ничего и не решили.
– Все прочее обсудим в карете. – Джаспер глянул в еще один глазок, прятавшийся в резьбе на двери, и проверил, пуст ли коридор. – Мы ведь не хотим, чтобы Филип обнаружил твое отсутствие.
Джейн наставила на него палец.
– Не думай, что ты так легко от меня отделаешься.
Она проскользнула мимо него и пошла вперед по коридору. Ее уверенность была так же сногсшибательна, как и аромат ее духов.
Джаспер провел Джейн обратно тем же путем, которым они вошли, и подсадил ее в уже ожидавшую карету, где она устроилась на удобном кожаном сиденье. У Джейн осталась последняя возможность переубедить Джаспера. Она заметила, как он заколебался, когда она предложила продавать в клубе драгоценности и нанять поверенного… и потом еще раз, когда наклонилась к нему ближе. Внешне Джаспер был все так же тверд, но Джейн чувствовала, что его решимость слабеет.
Он уселся напротив, стукнул в потолок, и кучер тронулся с места. Некоторое время оба молчали, между тем вскоре склад скрылся в темноте, затем доки уступили место узким улочкам, застроенным обшарпанными домиками. Через улицу-другую Джаспер зевнул, прикрыв рот ладонью.
– Если ты позволишь мне управляться со всем самой, тебе почти не придется ничего делать, – заговорила наконец Джейн. – Сможешь спокойно спать до полудня. В отличие от других жен я возражать не стану.
– Ценю твое предложение, но меня категорически не устраивает, что ты будешь лгать своей семье, как я.
– Это нельзя назвать ложью. Я просто не буду рассказывать им определенные подробности. И совесть меня не замучит. В конце концов, Филип и Лора не обсуждают со мной свои личные дела и не советуются, принимая решения. Не понимаю, почему я должна волноваться о том, что они обо мне думают.
– Все не так легко. Я вынужден прибегать к невероятным ухищрениям, чтобы объяснить матери свою вечную утреннюю усталость, а отцу – почему я не могу назначать встречи в первой половине дня. Я бы съехал от них куда-нибудь, пока ведутся работы в моем собственном доме, но боюсь, это вызовет еще больше вопросов. Пока они считают мою непроходящую усталость последствием желтой лихорадки. Ты не представляешь, сколько раз мать хотела вызвать доктора Хейла и чего мне стоило ее отговорить! Они верят мне, жалеют меня, а я им лгу, и это буквально разъедает меня изнутри. А теперь эта ноша падет на тебя. Я не могу тебе этого позволить.
Сердце Джейн больно сжалось. Эти же самые слова он произнес в ночь праздника, устроенного в честь его отъезда. Они зашли в кабинет его отца, чтобы попрощаться, и Джейн неожиданно для себя выпалила, что чувствует к нему нечто большее, чем дружба, и будет ждать его возвращения. А Джаспер… Джаспер был очень тронут ее словами, но сказал, что не позволит ей тратить жизнь на ожидание, поскольку никогда не вернется.
Вот только он вернулся.
Джейн уставилась в запотевшее окошко. Большие капли стекали по стеклу, собираясь в ручейки. Не время вспоминать о прошлых обидах и разбитом сердце. Самое главное сейчас – обеспечить себе будущее. Будущее с Джаспером. Несмотря на все возражения и отказы, в это мгновение он был рядом. И верил ей настолько, что рассказал свою самую большую тайну. Это был гораздо более красноречивый ответ, чем его постоянные «нет» и «невозможно».
– Прости, что не писал тебе после отъезда, – проговорил вдруг Джаспер. – Я часто думал, как ты там, в Лондоне. Что поделываешь, как развлекаешься.
– Ничего примечательного за эти годы со мной не произошло. – Джейн тщательно разгладила юбку, пытаясь скрыть смущение, – извинения Джаспера ее тронули. – Конечно, были балы, и танцы, и пикники, и походы по магазинам, и званые ужины… и все мои подруги вышли замуж, но я никому так и не приглянулась. То есть приглянулась, но это скоро прошло.
– Мне очень жаль, что Милтон обошелся с тобой так ужасно.
– Не стоит. Мне нравился не столько он, сколько мысль о том, что друг детства станет моим мужем.
«И продолжает нравиться», – призналась себе Джейн. Настолько, что ее совершенно не тянуло на романы с противоположным полом. Ей не нужна любовь, если она будет женой Джаспера, своего лучшего друга.
– Меня удивляет, что Филип одобрил вашу помолвку. Уж он-то, как никто, должен был знать, что Милтон слаб и рассчитывать на него нельзя.
– Он говорил мне об этом, но я не слушала. – Джейн не обращала внимания на недобрые знаки и предупреждения друзей до того самого утра, когда Милтон ее бросил. – А что было с тобой? Ты завоевал сердца всех леди в Саванне, и молодых, и старых?
