В историческом становлении Сталина-тирана по части идеологииМехлис был тем же, что Ежов и Берия по части полиции. Мехлис был единственнымчленом ЦК, который мог бы сказать: «Я проложил Сталину идеологическую дорогу квласти через все трупы старой гвардии Ленина, я же его сделал и великим вождемпартии и гениальным корифеем всех наук». Достаточно взять комплекты «Правды»20-х и 30-х годов, чтобы увидеть, как ее редактор Мехлис преуспевал вдостижении этой цели.
Благодарный Сталин ответил взаимностью: бывшего слушателяИнститута красной профессуры Мехлиса сначала сделали заместителем главногоредактора, потом и главным редактором «Правды», а после «великой чистки» Сталинввел его в состав ЦК и его Оргбюро (коллегия, распределявшая высшие кадрыпартии и государства).
Во время войны Сталин назначил его своим заместителем понаркомату обороны и начальником Главного политического управления Красной Армиив чине генерал-полковника (Хрущев, член Политбюро, был толькогенерал-лейтенантом).
После войны Сталин сделал его министром государственногоконтроля и вновь членом ЦК (на XIX съезде). После «дела сионистов» и нового«дела врачей-вредителей» Сталин вспомнил известный «дефект» Мехлиса — онбыл евреем. Плоская логика антисемита ему и подсказала: если еврей, то сионист,а если сионист, то мог дать задание сионистским врачам (не только пациентом, нои покровителем которых он был) убить своего давнишнего соперника и преемника напосту начальника Главного политического управления Красной Армии, бывшегооднокашника по ИКП — А. Щербакова. И вот пока «врачи-вредители» ожидалисуда, Сталин послал Мехлиса в «важную командировку» в Саратов. Там без шума ибез свидетелей его арестовали.
Переведенный в больницу Лефортовской тюрьмы в Москве, он далнужные Сталину показания и 13 февраля 1953 года умер (см.: Victor Alexandrov.The Kremlin, р. 325).
Мехлиса торжественно похоронили на Красной площади вприсутствии многих членов Политбюро, маршалов, министров, но без Сталина.Вероятно, Сталин решил, что лицемерие тоже должно иметь меру. По крайней мереон отсутствовал не по болезни, так как 17 февраля принял посла ИндииК. Менона и долго беседовал с ним. По словам К. Менона, Сталин,несмотря на свои семьдесят три года, выглядел совершенно здоровым человеком. Вовремя беседы Сталин рисовал на листках блокнота волков и высказал мысль, нетолько не относившуюся к дипломатическому разговору, но даже и недипломатическую. Как бы комментируя собственные рисунки, он заметил, чтокрестьяне поступают мудро, уничтожая бешеных волков! Сталин, конечно, думал о«бешеных волках» из Политбюро (см.: К. Menon. The Flying Troika. London.1963, р. 29).
Тем временем «Правда» продолжает кампанию по накаливаниюполитической и психологической атмосферы в стране. Статьи и корреспонденции«Правды» 8, 9, 11, 12, 16, 18, 19, 20, 22, 23, 26, 27 февраля посвящены«убийцам», «шпионам», «вредителям», «врагам народа» и «буржуазным националистам».Ни одна политическая передовая «Правды» не выходит без ссылки на «бдительность»и «врагов народа». По точным рецептам периода ежовщины «Правда» целеустремленнои систематически культивирует всеобщую шпиономанию.
Поздно вечером 28 февраля выходит «Правда» на 1 марта, вкоторой напечатано постановление ЦК КПСС о женском празднике — дне 8Марта, — но и там тоже говорится о «шпионах», «убийцах», «скрытых врагахсоветского народа»…
А со следующего дня происходит нечто странное инеобъяснимое: «Правда» вдруг прекращает печатать всякие материалы о «врагахнарода». Более того «враги народа» совершенно не упоминаются даже вполитических статьях и комментариях. В передовых статьях «Правды» от 2 марта(«Расцвет социалистических наций») и от 3 марта («Важнейшее условие подъемапропаганды») нет ни слова о «буржуазных националистах», «врагах народа»,«шпионах» и «убийцах»!
Кампания против «врагов народа» была отменена. Отменена,конечно, не в редакции «Правды», а наверху. Кто же ее отменил? Сталин? Нет,конечно, не Сталин. Ее отменили те, кто начиная с 1 марта 1953 года караулилсмерть Сталина. Эти «караульщики» в лице четверки — Берия, Маленков, Хрущев иБулганин — совершили в ночь с 28 февраля на 1 марта 1953 года переворот,завуалированный ссылкой на болезнь Сталина, «временно» отошедшего от власти.Четверка немедленно распределила между собой власть в обход Президиума ЦК КПСС.Всем же остальным наследникам Сталина из Политбюро старым, законным, но неучаствовавшим в перевороте, — достались вторые роли. Четверка выпустила«Правительственное сообщение», которое заканчивалось так: «Центральный Комитети Совет Министров Союза ССР, как и вся наша партия, весь наш советский народ,сознают все значение того факта, что тяжелая болезнь товарища Сталина повлечетза собой более или менее длительное неучастие его в руководящей деятельности.Центральный Комитет и Совет Министров в руководстве партией и страной со всейсерьезностью учитывают все обстоятельства, связанные с временным уходомтоварища Сталина от руководящей государственной и партийной деятельности»(«Правда», 4.03.53).
Сталин тем временем умирал, умирал медленно, но верно, повсем правилам «вредительского лечения», которое он сам на себя накликал…Кстати, в первом «Правительственном сообщении» оказалась и другая ложь. В немговорилось, что удар у Сталина — кровоизлияние в мозг — произошел в ночь на 2марта, когда он находился в Москве в своей квартире, а на самом деле, каквыяснилось позже, это случилось не в Москве, а в Кунцеве. Если все происходитестественно и совесть у учеников Сталина чиста, то зачем они скрываютдействительное место его смерти?
Зачем нужно от имени ЦК и Совета министров грубо обманыватьсобственную партию и народ, если не для того, чтобы создать себе алиби?
Первым, узнавшим от Хрущева, что Сталин умер не в Москве,был бывший губернатор Нью-Йорка, посол США в Москве во время войны АвереллГарриман. Ему же Хрущев рассказал, как четверка охраняла смерть Сталина. Вотчто говорит об этом Гарриман: «Так называемый заговор врачей, по которомунесколько врачей обвинялись в заговоре с целью убийства некоторых руководящихкоммунистов, был, очевидно, состряпан Сталиным, чтобы начать новую чистку.Некоторые иностранные наблюдатели России намекали, что люди из окруженияСталина, боясь потерять свою собственную жизнь в связи с новым массовымтеррором, сами убили старика. Я все время искал ответа на это. В моей недавнейпродолжительной беседе с Хрущевым Хрущев рассказал свою версию о смертиСталина. Позднее по моей просьбе он разрешил мне опубликовать это.
Сталин, говорил мне Хрущев, стал в последние годы оченьподозрительным, деспотичным и безжалостным. „Он никому не верил, и никто из насему тоже не верил. Он не давал нам делать работу, на которую сам давно не былспособен. Нам было очень трудно. Однажды в субботу, ночью, он пригласил нас наобед к себе на дачу за городом. Сталин выл в хорошем настроении. Это былвеселый вечер, и мы хорошо провели время. Потом мы поехали домой. Повоскресеньям он обычно звонил нам, чтобы обсуждать дела, но в то воскресенье онне звонил, что нас поразило. В понедельник он также не вернулся в город. Впонедельник вечером звонит начальник его личной охраны и говорит, что Сталинболен. Все мы — Берия, Маленков, Булганин и я немедленно отправились на дачу,чтобы увидеть его. Он уже потерял сознание. Одна рука и одна нога былипарализованы, отнялся язык. Мы находились с ним три дня, но сознание к нему невозвращалось. Потом на некоторое время к нему вернулось сознание, и тогда мывошли в его комнату. Сиделка поила его чаем из ложки. Он пожал нам руки истарался шутить с нами, силясь смеяться, показал здоровой рукой на картину,висевшую над его постелью. На ней был нарисован козленок, которого маленькаядевочка кормила ложкой. Вот теперь, как бы говорил он жестом, он такой же беспомощный,как и этот козленок. Через некоторое время он умер. Я плакал. Прежде всего мыбыли его ученики и обязаны ему всем“.
