One, two, three, four,Can I have a little more?Five, six, seven, eight, nine, ten…I love you![14]
Придя в себя вечером следующего дня, Док постриг ногти ей и себе. Приготовил то ли завтрак, то ли ужин. С набитым ртом, не выпуская из руки здоровенный кусок пан-пиццы с салями, сказал:
– Собирайся не спеша. Через несколько дней улетаем.
Даже не спросила куда – просто прижалась щекой к плечу.
– Едем – значит, едем. А собирать мне нечего.
– Неправда, есть.
– Тогда я спокоен.
Никогда еще Док не был так спокоен и уверен. В ней, в себе. В целом мире, в его будущем. Все будет как надо. Мы не подведем, ребята.
Глава 07
Тяжелый лимузин едва тащился по Мэйн-роуд в непонятно откуда взявшейся пробке за старым, продавленным, ощутимо присевшим на заднюю ось тук-туком[15]. Стальная клетушка, забитая под завязку бледнокожими туристами, ощетинилась во все стороны фотообъективами и селфи-палками, увенчанными прямоугольничками мобильных телефонов. Отдыхающие усиленно крутили головами по сторонам, щелкали фотозатворами, выполняя незатейливую обязательную культурную программу.
– Алеко, долго еще? – недовольно спросил с заднего сидения Джонни.
– Минут двадцать. А если что, так спокойно умножай на два, – Алеко с улыбкой взглянул в зеркало заднего вида.
Малеко с каменным лицом сидел на левом переднем рядом с Алеко.
Джон повернулся к Йоко:
– Вот не понимаю, зачем каждый день в школу ездить?
И тут же, обращаясь к водителю:
– Алеко, давай обгоним?!
– Нет.
– Почему?
– Сплошная.
– Ничего не будет, здесь камер нет.
– Получишь права, сядешь за руль – обгоняй. Можешь хоть в зал суда въезжать, не вылезая из-за руля.
– Какой зал?
– Где тебя будут водительских прав лишать. В лучшем случае. А то и до тюрьмы недалеко.
Йоко безучастно смотрела в окно. По обочине слева тянулась вереница мопедов. Самое обидное, мопеды и мотороллеры в итоге пробирались по краю дороги раза в полтора быстрее автомобилей. Вот и сейчас с лимузином поравнялся ржавый, обшарпанный кирпично-красный мопед с пожилым мужчиной с обветренным лицом за рулем. На его правом плече неподвижно восседала небольшая обезьянка. Увидев в окошке Йоко, обезьянка скорчила ей рожу. Йоко рассмеялась:
– Джон, смотри, какая милая!
– Ага, милейшая, – проворчал Джонни, привстал со своего сидения, облокотился на колени Йоко, прижался лицом к дверному стеклу и состроил обезьянке ответную физиономию. Обезьянка раскричалась, подпрыгивая на плече водителя мопеда. Йоко отпихнула Джона на его половину сиденья.
– Да вы как родные братья!
Тем временем мопед ускорился, ушел вперед и через полминуты скрылся из виду. Джон плюхнулся обратно.
– Йо́-йо, чего пихаешься?
– У тебя локти острые, мне коленкам больно.
– Ну, прости, я не хотел.
– Да ладно, я не сержусь.
Йоко привстала, наклонилась вперед и сказала на ухо сидевшему впереди нее мужчине:
– Малеко, а, Малеко, а включи радио, пожалуйста!
Седан выскользнул из продолжавшего еле ползти потока в поворот на поднимавшуюся в гору узкую дорожку и через две минуты остановился возле ворот на небольшом круглом пятачке. Похватав с пола салона рюкзаки, дети выпрыгнули из машины; толкая друг друга, втиснулись в калитку и наперегонки побежали к своим домам.
– Ма-а-м, мы приехали!
– Рюкзак на место, переоденься, руки помой и обедать! – послышался голос Кадри из кабинета.
– А где сегодня обедаем?
– Сегодня у Нэко.
– Ма-а-м, опять у нее, поди, удон со свининой и темпура?!
– Я не знаю. Не спрашивала. Тебе не нравится? – Кадри вошла в комнату Джона на втором этаже, потрепала его по щеке и поцеловала в макушку.
– Ну, мам…
– Что «ну»?
– Мне твои котлеты с борщом больше…
– Завтра будут тебе и котлеты, и борщ. И кисель могу сварить.
– Вот-вот, ма! И кисель обязательно! Пожалуйста!
После обеда дети выбежали на лужайку.
– Полчаса, и не опаздывайте! – выглянула из двери дома Нэко Кадри.
– Мы тут, – откликнулась Йоко.
– Ну, чего? – спросила у Джона.
– Да достали уже оба. Кевин опять на рожон лез. На большой перемене.
– Как?
– Да типа «я тебя уроню и растопчу».
– А ты?
– Что я?
– Ну – ты что?
– Ушел.
– Ну так правильно.
– Что правильно, Йо-Йо? Они все равно нарвутся, и мне придется отвечать. А я боюсь.
– Чего боишься?
– Поломать его боюсь. Алеко говорит, у меня не получается точной реакции.
– Почему не получается?
– Не знаю. Не получается, и всё тут.
– Джонни, полчаса есть. Пошли. Я покажу как. – Ну ладно. А то Алеко показывает-показывает, а я не понимаю.
