Корин посмотрел на Калиэля и увидел, что тот наблюдает за Танилом с печальной улыбкой. Калиэль тоже был грязен и бледен. Казалось, он вот-вот лишится чувств, но он улыбался!
— Зачем ты явился? — спросил Корин дрогнувшим голосом.
— Я нашел его в Атийоне, — ответил Калиэль. — Он бы ни за что не успокоился, пока не нашел бы тебя, поэтому я его и привел.
Корин высвободился из рук Танила и подошел к Калиэлю, на ходу извлекая из ножен меч.
Калиэль не моргнул и не отшатнулся, бесстрашно глядя прямо в глаза Корина.
— Тебя послал Тобин?
— Нет, но она благородно позволила нам уйти, хотя и знала, что мы вернемся к тебе.
Корин поднес острие меча к подбородку Калиэля.
— Ты не будешь говорить о нем так в моем присутствии, понятно?
— Как пожелаешь, мой лорд.
Корин отвел меч на несколько дюймов.
— Почему ты вернулся, Калиэль? Приказ о твоей казни не отменен.
— Так убей меня. Я выполнил свой долг. Только… прошу, будь добр с Танилом. Он достаточно настрадался из любви к тебе. — Голос Калиэля звучал низко и хрипло, и, договорив, он пошатнулся, стоя на коленях.
Корин вспомнил о наказании, которое пришлось вынести Калиэлю, и удивился тому, что оруженосец вообще остался в живых. Впервые он вдруг ощутил укол стыда.
— Развяжите его! — приказал он.
— Но, твое величество…
— Я сказал — развязать его! — рявкнул Корин. — Принесите им еды и вина и приличную одежду!
Калиэль потер запястья, с которых сняли веревку, но с колен не поднялся.
— Я ничего не жду, Корин. Я хотел лишь привести назад Танила.
— Ты понимаешь, что я должен был бы тебя повесить?
Калиэль пожал плечами.
— Кому ты служишь, Калиэль?
— Ты до сих пор сомневаешься во мне?
— Где остальные?
— Они остались в Атийоне.
— А ты решил не оставаться?
Калиэль снова посмотрел ему в глаза.
— Как я мог?
Корин замер на мгновение, борясь с собственным сердцем. Те обвинения, которые предъявлял Калиэлю Нирин, теперь казались ему пустыми. Как он вообще мог поверить этим небылицам, когда речь шла о его друге?
— Ты клянешься мне в верности? И последуешь за мной до конца?
— Я всегда был верен тебе, твое величество. И всегда буду.
«Неужели ты простишь меня?» — думал изумленный Корин. Он протянул руку и помог Калиэлю подняться и тут же подхватил, когда у Калиэля подогнулись ноги. Сквозь тунику он почувствовал, как исхудало тело его компаньона, услышал сдавленный стон боли, когда его рука коснулась спины Калиэля. Клочки волос на месте обрезанных воинских кос выглядели теперь как насмешка над ним, Корином…
— Прости меня, — прошептал он так тихо, что услышать его мог только Калиэль. — Я так виноват…
— Не надо! — Пальцы Калиэля сжались на плече Корина. — Прости, что дал тебе повод усомниться во мне.
— Все забыто. — И, обернувшись к тем, кто в изумлении смотрел на них, Корин резко произнес: — Лорд Калиэль искупил свои ошибки. Отныне он и Танил — снова компаньоны. Албен, Урманис, приветствуйте своих братьев. Устройте их получше и найдите им оружие.
Компаньоны осторожно отвели Калиэля к ручью, помогли сесть. Танил остался рядом с Корином, но его взгляд то и дело обращался к Калиэлю. Мориэль тоже болтался поблизости, и Корин заметил полный неприкрытой ненависти взгляд Калиэля, брошенный в сторону новоиспеченного компаньона. Впрочем, Мориэль ответил ему не меньшей ненавистью.
— Мориэль! — прикрикнул на него Корин. — Поди присмотри за лошадьми!
Глава 50
С самого рассвета Тамир была на ногах, проверяя, все ли готово к подходу Корина, Ки неотступно следовал за ней. К полудню туман рассеялся, но тучи висели низко, и дождь беспрестанно моросил, не давая просохнуть одежде и заставляя костры дымить и гаснуть. Лучники проверяли свои луки, натягивая тетиву и натирая ее воском.
Вся армия Тамир продвигалась к северу, группируясь на краю открытого пространства, выбранного ею. Ки и несколько лучших лучников Нианиса поднялись на гребень холма и пустили стрелы через равнину к другому ее краю, чтобы прикинуть расстояние удара. Другие компаньоны тщательно отметили, где приземлились стрелы, и Тамир рассчитала, где им лучше всего встать.
— Не забывай, Корин слушал те же самые уроки, что и мы с тобой, — напомнил ей обеспокоенный Ки. — Неужели ты думаешь, он не сообразит, почему ты даешь ему такое преимущество?
Тамир пожала плечами.
— Мы просто займем свою позицию и будем ждать, когда он подойдет.
Собрав командиров у ручья, она взяла длинную палку и начала чертить на влажной земле план.
— Мы должны завлечь его сюда.
Она вызвала подкопщиков с мотыгами и лопатами, приказав им выкопать канавки и ямы, в которых увязали бы копыта лошадей кавалерии Корина, и еще было велено прорыть канавы от Ручья, чтобы отвести воду и сделать почву более мягкой. Лучников отправили в лес за кольями.
К полудню Ки заметил, что Тамир все чаще поглядывает на юг, явно ожидая тех наблюдателей, которых она оставила у Ремони. Но от ауренфэйе до сих пор не было никаких вестей.
Они разговаривали с подкопщиками, когда несколько человек вдруг громко вскрикнули и показали вверх, на холм. Ки успел заметить всадника, прежде чем тот развернул коня и исчез из вида.
— Это кто-то из разведчиков Корина, — сказал Ки.
— Твое величество, догнать его? — крикнул Нианис.
Тамир усмехнулась.
— Нет, пусть уходит. Он избавил меня от необходимости посылать гонца. Никидес, приготовь свое перо и позови герольда. Лута, вы с Бареусом скачите к наблюдателям. И скажите Аркониэлю, что мне нужно поговорить с ним.
— А они неплохо держатся, — пробормотал Ки, наблюдая за тем, как эти двое вскочили в седла и галопом умчались прочь.
Лута как раз этим утром позволил Ки осмотреть свою спину. Следы плети почти зажили, но несколько самых глубоких рубцов снова открылись и кровоточили после тяжелого и долгого перехода через горы. Да и состояние Бареуса было не лучше. Но оба они остались такими же упрямыми, как всегда, и предпочли бы вынести еще одну порку, чем позволили бы себе пожаловаться.
Тамир тоже проводила их взглядом.
— Какой же Корин дурак! — негромко сказала она.
* * *
Солнце то и дело пряталось за облаками, и время от времени проливался дождь, когда Корин подошел к тому месту, где расположилась армия Тобина. Несмотря на слабость, Калиэль настоял на том, чтобы быть рядом с Корином. Танил, хотя еще и плохо соображал после того, что сделали с ним пленимарцы, оказался не менее упрямым.
