каждом перекрёстке. Этот маршрут был не просто прогулкой — любой гражданин царства мог подойти к Уравнителю, на пути его следования, сообщить о преступлении и потребовать защиты. Не нужно долгих расследований и судебных разбирательств, не имеет значения статус преступника, будь он хоть самим царём. Если заявитель не лжёт, а обмануть эмпата ранга Суэна невозможно, Уравнитель немедля отправится к нарушителю и воздаст ему за содеянное. Никто не может остановить Идущего, который вершит справедливое возмездие, а в последние два десятка лет почти никто и не пытается.
На входе в царский квартал их проверили — дежурный Ведающий обошёл их со специальным амулетом, выявляющим опасные изделия, а дежурный колдун-эмпат задал им несколько вопросов. Далее они проследовали в приемный покой, где в этот час собрались чиновники и влиятельные горожане, входящие в Большой совет.
Царь вышел к собравшимся неожиданно, без положенного объявления наследником трона. Стремительной походкой, коротко здороваясь с присутствующими, правитель дошёл до скамьи, где сидел Суэн со спутниками и остановился. Идущий немедля встал и поклонился — единственному человеку в царстве, перед которым он склонял голову, но неглубоко и только в присутствии других людей.
— Великий Мастер Суэн эн-Шамаш, Идущий сквозь Тьму, глава Круга Искусств, глава Дома эн-Шамаш, мне требуется побеседовать с тобой, перед тем как начнётся совет.
Придворные удивлённо притихли, сам Суэн мысленно поморщился — не пристало царю лично звать на беседу — но виду не подал и, как ни в чём не бывало, ответил, соблюдая официоз:
— Великий Мастер Сумукан эн-Ашур, признанный брат Огня, Царь Харакены и Карданияша, глава Семьи эн-Ашур, я следую за тобой.
В абсолютной тишине, они прошли к дверям в малый кабинет, где обычно заседал Ближний Совет. Пройдя вслед за царём, Суэн закрыл за собой дверь и встал у порога в ожидании. Царь же мерил кабинет размашистыми шагами, явно пребывая в не лучшем расположении духа. Он был совсем молодым Знающим — только разменял пятый десяток — и правил всего семь лет, но успел снискать у подданных репутацию спокойного и рассудительного правителя. Тем удивительнее выглядело теперешнее его поведение.
— Изъяви свою Волю, Суэн! Пусть скроет нас от любопытных ушей и глаз.
Брови искусника поползли вверх.
— Что на тебя нашло, Сум? Не доверяешь своей охране? И что за ребячество? Мог бы заранее предупредить, что хочешь побеседовать. В конце концов, мог бы посетить мой Дом. Твоя выходка породит сотни досужих сплетен и слухов...
— Плевать! — царь резко прервал его, но тут же устало опустился в кресло и продолжил гораздо мягче. — Десятину назад я выслушал доклад начальника тайной стражи. Избавь нас от возможных свидетелей, Суэн. Прошу тебя.
Тёмная сфера, на мгновение, окутала фигуру искусника, сотни долей вспыхнули на ней всеми оттенками серого и тут же погасли, кроме нескольких, которые сплелись в призванную Вязь. Пространство дрогнуло и волной разошлось к стенам кабинета еле заметной пеленой. Как и думал Суэн, Вязь не обнаружила в комнате враждебных изделий и без помех сформировала Купол великой тайны. Если царю так спокойнее...
Суэн прошёл к соседнему креслу, сел в него и принялся набивать трубку, которую достал из кармана своего парадного плаща. Сумукан встал, прошел к шкафу с напитками и налил в кубки лёгкого акадского пива, вернулся на своё место и поставил питьё на стол. Суэн благодарно кивнул, отпил из кубка и ещё одним кивком выразил своё одобрение вкусу хозяина. Но царь, очевидно, не был расположен беседовать о пиве или погоде.
— Суэн, не смотря на редкие разногласия, недовольство некоторых вельмож и... твою иногда слишком принципиальную позицию в вопросах... устройства общества, я... мы — правящая Семья — признаём твою знатность и ценим твой вклад в благополучие царства. Мы помним, благодаря кому эн-Ашур заняли трон и кому весь наш народ обязан своей независимостью и процветанием...
— Ну, ты уж не перебарщивай, Сум, — искусник усмехнулся в бороду. — Говори, что случилось.
— И то правда..., — также усмехнулся его собеседник. — Ты и сам всё знаешь... Хм... Хорошо, скажу прямо — Суэн, я прошу тебя отложить твоё путешествие или... куда ты там собрался. Хотя бы на пару полных лун.
Идущий вновь отхлебнул пива и с удовольствием затянулся сладко-терпким дымом. Вместо ответа, он посмотрел в глаза царю, своим молчанием предлагая тому переходить уже к сути. Сумукан снова вскочил на ноги и принялся ходить вокруг стола — видимо так ему было легче излагать ту самую суть.
— Сейчас неподходящее время... На востоке Парс заявляет свои права на наследие Парфа, они хотят восстановить империю. На западе ромеи лезут, того и гляди до нас доберутся. Внутри царства большую Силу набрали некоторые Семьи — ты знаешь о ком я. А сегодня утром, главный жрец — эта жаба — чуть не подпрыгивая от возбуждения, сообщил мне, что Иштар вот-вот пробудится и нам нужно начинать строить храм во славу её. И в такое время ты собрался уехать? Один из четырёх Великих Мастеров царства!
— В любое время найдутся свои особые обстоятельства, — философски ответил Суэн. — Тем более, мы уже обсуждали мой отъезд. Как и обещал, я позаботился обо всём. Там, в зале Большого совета, сидит мой лучший ученик — Азад, который откликнулся на зов. Он заменит меня на посту Уравнителя и станет учителем Замара, которому Дыхание также подарило Долю Пути. Мой сын возглавит Дом эн-Шамаш. Также, в скором времени, в Город прибудут ещё один из моих учеников и сестра Замара — они согласились на время войти в Дом, чтобы поддержать нового главу. Круг Искусств возглавит Варлаам, он хоть и не Великий Мастер пока, но знатности ему хватает. Главный воевода царства — твой брат — Великий Мастер Ану — безгранично предан трону. Сыну я оставлю свой архив, где собрана моя переписка со знатными мастерами по всему миру, некоторые из которых мои друзья, приятели или ученики. Кстати, и в Роме и в Парсе есть разумные Знающие, которые против войн и с которыми у меня давно налажены прочные контакты. А путешествие своё я никак перенести не могу.
— Но почему?!? — вскричал царь. — Что за причина, веская настолько, что ты бросаешь нас в такое время?!?
Суэн молча выбил и прочистил трубку, убрал ее в кисет, допил пиво и лишь потом ответил:
— Этой зимой я окончу свой Путь.
Царь замер, перестав мерить пол шагами, и медленно опустился на ближайшее
