Казалось бы, все располагало к покою и безмятежности. Но я не ощущал ничего подобного. Нужно было окончательно кое-что прояснить.
Кэмерон снял солнцезащитные очки и, взглянув на меня, сказал:
— Ты с самого начала пути не произнес ни слова. С тобой все в порядке?
— Да, — кивнул я.
— Надеюсь, ты помнишь, что тебя уже не обвиняют в убийстве?
— Память ко мне вернулась, Кэм. Мы ведь об этом уже говорили.
— Ну что ж, тем лучше, — со вздохом сказал Кэмерон.
Помолчав, он прибавил:
— А вот у меня все не слава богу… Гарнер хочет получить мою шкуру в качестве трофея. С тех пор как он узнал, что Фуллер скоропостижно скончался от инфаркта, после того как рассказал мне все о своих махинациях, ищейки из службы внутренних расследований никак не оставят меня в покое.
Я промолчал.
— Я вот думаю: может, мне сменить работу? — продолжал Кэмерон. — Мне предлагают участвовать в реалити-шоу «Глаз Каина». Мои дети ничего не смотрят, кроме таких вот шоу. Как думаешь, соглашаться?
— Не знаю.
Мы выехали на Пятую улицу, по обе стороны которой тянулись старинные особняки, памятные мне с детства.
— Куда ты меня везешь, Кэм? — спросил я.
— О, это сюрприз! — отозвался он с довольным видом. — Тебе понравится!
— Хм… Это зависит…
— От чего?
Я повернулся к нему.
Потом осторожно вынул из кармана красный мобильник и положил перед ним на приборную панель.
— От того, что за сюрприз, — договорил я.
Он посмотрел на лежавший перед ним маленький хрупкий предмет. И отвел глаза.
— Я думаю, лучше тебе остановить машину, — сказал я.
Кэмерон повиновался, разом побледнев.
Я рассеянно скользнул взглядом по террасе кафе, где, несмотря на ранний час, уже завтракали несколько посетителей. И заговорил:
— Когда я разговаривал с Кошем в последний раз, я задал ему вопрос. Знаешь какой?
Кэмерон ничего не ответил.
— Я спросил, был ли у него мобильник красного цвета, — продолжал я. — Кош слегка удивился, но все же ответил…
Я снова повернулся к своему другу.
— Он сказал: «Нет, никогда».
Я приставил указательный палец к груди Кэмерона.
— То есть вот этот телефон, в котором было три фотографии, никогда не принадлежал человеку, называвшему себя Кош Чародей.
— Я… я могу все объяснить.
— Ах вот как? И что именно? То, как ты нарочно забыл этот телефон у меня в клинике той ночью, когда привез туда Коша?
Кэмерон машинально стиснул кулаки. На лбу у него выступили капли пота.
— Или ты хочешь объяснить, каким образом ты устроил именно так, чтобы я нашел этот телефон за пару минут до того, как ты мне на него позвонил?
Он открыл было рот, но я не дал ему произнести ни слова.
— Устройство для искажения голоса — полезная штука, правда? Ты сделал все для того, чтобы поставить меня на уши, не так ли? И тебе это удалось. Отлично сработано! Ты добился того, чтобы вовлечь меня и Коша в поединок друг с другом. В моем случае ты использовал этот мобильник. А в его случае?
— Отправил ему по электронной почте твою фотографию, — нехотя ответил Кэм. — Ту, где ты стоишь перед клиникой. Просто фотографию, без всяких пояснений. Чтобы привлечь его внимание…
Он глубже вжался в сиденье.
— Я не жду, что ты меня простишь, — тихо прибавил он. — Я понимаю, что ты никогда не сможешь… Но по крайней мере, я объясню тебе, как было дело.
— Очень надеюсь. Мне не терпится это услышать.
Кэмерон собрался с силами и заговорил:
— Когда твой отец случайно наткнулся на фотографию женщины в костюме Бабы-яги, сначала он подумал, что это его бывшая жена, Ева Немкова… Ты уже убедился на собственном опыте в том, что она — настоящий монстр… Твой отец был настолько потрясен, что решил сам обо всем разузнать. Вот так он и вышел на след компании, торгующей детьми. Это его ужаснуло, но не так сильно, как видеозапись с Билли. Когда он ее увидел, он был буквально уничтожен.
— Он тебе об этом рассказал?
— Да, но не сразу. В тот момент он задался вопросом, как с его внуком могло случиться нечто подобное без ведома родителей. Разумеется, он первым делом заподозрил именно их, точнее — тебя. Сейчас, когда я оглядываюсь на те события, я понимаю, как он рассуждал: он думал что ты со временем превратился в безжалостного психопата, такого же, как твоя биологическая мать…
Я вспомнил слова Джорджа: «Смерть разлита в воздухе, она следует за тобой, куда бы ты ни пошел. Она передается от отца к сыну, как проклятие…»
Я стиснул зубы. Но, по крайней мере, теперь я мог понять Джорджа — разве я сам не подозревал его в самом худшем?
— Джордж Дент прислал в ФБР анонимное письмо, — продолжал Кэмерон, — но это ни к чему не привело. По крайней мере, никаких видимых результатов не было. Он не знал, что Конни Ломбардо поручено следить за тобой. Он очень боялся за внука, но плохо представлял себе, что делать дальше. О том, чтобы пойти в полицию, не могло быть и речи. Уже успев пообщаться с полицейскими, он им не доверял. Тогда он решил зайти с другой стороны. И обратился к Клэр.
Две молодые женщины, проходя по тротуару мимо нашей машины, улыбнулись нам. Но лицо Кэмерона осталось бесстрастным. Его пальцы по-прежнему крепко сжимали руль.
— Твоя жена очень удивилась, когда он ей позвонил, но все же согласилась с ним встретиться. Джордж попросил ее сохранять эти встречи в тайне от тебя — под тем предлогом, что ты ему запретил приближаться к твоей семье. Клэр и на это согласилась. Он очень осторожно расспрашивал ее о вашей семейной жизни, стараясь, чтобы она ни о чем не заподозрила. Примерно в это же время исчез Шон.
— В начале августа?..
— Да. События стали ускоряться, и угроза, исходящая от торговцев детьми, превратилась для твоего отца в навязчивую идею. Он был убежден, что Билли грозит беда. Вот тогда он и обратился ко мне.
— Он тебе все рассказал?
— Ну, поначалу только самое необходимое. Он рассказал про Коша, затем передал мне флэшку с видеозаписью и тремя фотографиями и попросил за тобой проследить. Я расхохотался ему в лицо и назвал параноиком. Но он не отставал. «Мой внук в опасности, — сказал он мне, — и я не могу доверять никому, кроме тебя. Ты знаешь Пола лучше, чем любой другой. Так что, ты поможешь мне или нет?» Он был убежден, что ты скрываешь свою истинную натуру.
— А ты-то сам что подумал?
— Я не знал, что думать. Доказательства у него были вроде бы серьезные. К тому же ты много лет прожил вдали от Неаполя. Ну, кто решится утверждать, что знает своего друга на все сто процентов? Да еще и Джордж вцепился в меня как клещ. Наконец я уступил и принялся за работу. И вскоре понял, что в самом деле происходит что-то неладное. Коша защищали люди, занимающие самые высокие посты. Гарнер не хотел, чтобы я занялся этим делом вплотную. Твой отец явно что-то скрывал. И ты вел себя весьма странно.
