инфернальный механизм. Создать идеального проводника своей воли.
Вестник спикировал вниз ко мне. Скрип и шелест костей заполнили весь мир. Звучали как музыка и душу мою снова тянуло к мертвому телу.
Воцарение.
Ритуал смешения и объединения трех человеческих душ, трех связанных судеб и могущества Немертвого Бога.
"Осооообенность Довеееее…" — промычала система, теряя власть надо мной.
Монстр стоял напротив, так что тела обеих девушек находились на уровне моего взора. Спокойные, будто спящие лица. Даже Ларэн избавилась от последствий пребывания в темнице Бьорторна. Я ощущал эмоции Вестника. Если к нему вообще применим такой термин. Он желал соединения. Завершить себя, добавив мою душу к двум другим. Он был создан неполным и все свое существование стремился к завершенности.
"Столько боли…" — услышал я глухой утробный голос в голове. — "Столько неотмщенных страданий… Голоса зовут нас, Михаил. Зовут на вечную битву".
Монстр протянул ко мне когтистую конечность. Бритвенно острые костяные лезвия на длинных пальцах. Сейчас он срежет мне голову и водрузит на себя. Коронуется моим даром и разумом.
"Время пришло. Время Воца…"
— Отставить! — клокочущим голосом рявкнуло мое мертвое тело.
В легких было полно крови. Говорить было чертовски тяжело, но Командный Голос уже не работал как следует.
— Отставить! — еще раз повторил я. — Во-первых, ты опоздал. Меня чуть не прикончили в этом поганом городе. Во-вторых, о какой новой битве речь, когда не закончена текущая. Бред! Слушай меня и слушай внимательно: убей стратега Тайкано. Разорви его тело на части, вынь его проклятый глаз, принеси мне и тогда уже займемся Воцарением. Ясно?!
Монстр замер. Застыл, пытаясь переварить полученную информацию. Мертвые глупы. Вестник, при всем своем могуществе, был лишь инфернальной машиной, в которую Сердце вложило несколько целей. Во-первых, объединиться со мной. Во-вторых, защищать меня и повиноваться моей воле. Почему я был в этом уверен? После Воцарения именно моя личность должна стать главенствующей. Вестника уже наполняли души Эйлит и Ларэн, пытавшиеся защитить меня. Итого три цели. Объединиться, защищать, подчиняться. Защищать, подчиняться, объединиться. Но в какой последовательности? Сложные умозаключения удел живых и свободных. Вот Вестника и заклинило от внутреннего противоречия. Сложно сказать как долго бы он соображал и к каким практическим выводам пришел, но в ситуацию вмешался сам Тайкано. Принц-громовержец снова метнул в меня одну из своих мерцающих игл. Вестник тут же сообразил, что директива "защищать" сейчас актуальнее всего. Монстр закрыл меня крылом Эйлит, одновременно окутывая нас густой вуалью морока Порчи.
— Девять вершин! Божественное правосудие небес! — прозвучал голос Тайкано и призрачный туман разрезал ослепительно-белый свет.
В иглу как на целеуказатель принц навел молнию. Удар грома, способный обратить человека в прах. Однако Вестник устоял. Молния прожгла в крыле огромную дыру, несколько костей треснуло и обуглилось. Но Вестник устоял, а самое главное сумел меня защитить.
— Убей его! — командовал я. — Уничтожь! Или он, или мы. Никакого Воцарения, пока в небе маячит это мурло. Выполнять приказ!
Теперь сомнения полностью оставили Вестника. Мир вокруг сотряс бессловесный вопль ярости. Шелест и скрип костей звучали отовсюду. Инфернальная машина была создана, чтобы объединиться со мной, но кто-то опять встал на ее пути. И не просто мешал как Доктоний, а пытался уничтожить меня.
Пострадавшее крыло объял призрачный огонь, тут же устранив все повреждения. Вестник наращивал новые кости взамен сломанных и одновременно вытянул четыре когтистые руки в сторону Тайкано. Десятки огненных всполохов устремились к принцу. Не фантомы-камикадзе но воля Вестника, наполненная разрушительной энергией Сердца. Множество всполохов огня Порчи, зловещим фейерверком озарили свинцовые небеса. Тайкано уворачивался, паря на потоках ветра.
Две нижние руки Вестник вонзил в мостовую и отломил. Они за мгновение вросли в землю. Исчезли будто не было. А через несколько секунд землю сотрясли толчки будто при сейсмической активности. Трещины расчертили руины города и черный дым валил из них, закручиваясь по спирали.
"И сердце огнем пылает, и разум злой, туман затмил,
И снова дым извергает твой Сайлент Хилл, твой Сайлент Хилл".
Вспомнились мне слова одной песни.
Над разломами в земле вспыхивали красные огни. Оттуда валил не только дым. Энергия Порчи все больше заполняла это место. Оставшиеся целыми трупы оживали, менялись, обращались в сюрреалистичных монстров. Даже те зомби, кто был разорван и раздавлен ныне собирались по фрагментам, а потерянную плоть заменяли красные нити. Багровая вспышка вылетела из провала как гигантский светлячок. Неужели? Дочь Погибели. Одна из темных валькирий Севера перенеслась далеко на Восток в сей мрачный час. Демоническая химера тут же начала воплощать материальную оболочку. Высокое женское тело с серой кожей и перепончатыми крыльями возникло среди руин, сжимая огненное копье. Это не Йорнис, с которой я был когда-то знаком. Ее прикончил Доктоний так что это уже другая Дочь Погибели. Сколько, интересно, их всего у Сердца?
Вестник взмыл к свинцовым грохочущим небесам, преследуя Тайкано. Тот отступал к ти-шадайскому кварталу. Видимо осознал, что этот бой в одиночку ему не выиграть. Решил задействовать свою элиту. Противостоять им будут Вестник и его друзья. Отлично. Здорово. Супер. Удачи им обоим.
Вскоре здесь развернется магическая заруба эпического масштаба. И мое участие в ней совершенно необязательно.
"Особенность "Довести до конца" активна". — система снова пришла в норму.
Вестник убрался мочить Тайкано и более не влиял на мою душу. Я легкой трусцой направился обратно к стене порта. Лязгал и дрожал измятый металл доспехов. Моя железная маска промялась в районе носа. Из нее еще до сих пор торчал обломок стрелы, который я словил во время три на три против Яхсада. Вместо снега сверху теперь падали хлопья черного пепла. Ох загадили мы местную природу.
На стенах толпился народ, наблюдающий огненное шоу в небесах и под ними. Вестник уже разошелся на славу. Непрекращающиеся взрывы уже почти тридцать секунд сверкали в облаке пепла, затянувшем ти-шадайский квартал.
Мое появление под стенами тоже вызвало фурор у солдат.
"Я жив и остаюсь вашим стратегом. Спустите мне лестницу. Быстрее".
Чуть ли не сотня человек бросилась исполнять приказ, толпясь и мешая друг другу. Мне даже пришлось осадить часть суетящихся, чтобы со стен никто не попадал.
"Я возвращаюсь назад целый. Не по частям. Одной лестницы мне будет достаточно".
Ну а дальше по классике: "Что там было? Как ты спасся?" — каждый
