Кошек?
Я озирался по сторонам. Все кишки у меня скрутило от страха перед кошками. Но вот я облегченно расслабился — поблизости не было ни одной кошки, не было даже их противного запаха.
Запаха?
Теперь, после нескольких секунд передышки, я понял, что угодил в мир запахов. Целую минуту я словно бы находился в плену у различных ароматов. Их было так много: запах конского пота и запах пота человеческого, запах страха и запах сражения, а потом целый перечень повседневных, милых сердцу запахов: запах нынешнего завтрака — овсянки, колбасы, речной рыбы, запах вчерашнего ужина — жареной баранины и черного хлеба, а еще запахи помета, аромат фиалок, запах птиц, и еще, и еще, и еще... У меня закружилась голова, я был как зачарованный...
...Пока не почувствовал, что пахнет собаками.
Собаки! Собаки же охотятся на крыс! На миг меня сковал страх. Я в панике оглянулся, но собак не увидел, решил, что запах долетел откуда-то издалека, и немного успокоился.
Но тут я увидел в нескольких футах от себя двух здоровенных крыс.
Я развернулся, приготовился бежать, оглянулся и тут увидел нечто длинное, безволосое. Я похолодел, поняв, что это часть меня. У меня был хвост!
И тут я вспомнил: я же крыса! Я, правда, не был уверен, что прав, но все же мне казалось, что раз так, то с другими крысами у меня могли бы установиться дружеские взаимоотношения. Я посмотрел назад и увидел, что одна из крыс также смотрит на собственный хвост, но при этом сильно дрожит. Шубка у этой крысы была темно-коричневая, и она была помельче, чем вторая крыса. Та по крысиным меркам — просто великан — ну, то есть наверное. Шкурка у этой крысы была вся в проплешинах, словно ее моль поела. На нас двоих эта крыса взирала с явным превосходством.
Вдруг от ворот послышался страшный шум. Я завертелся, сердце мое замерло. От ворот, высоченный, как гора, ехал рыцарь в черном, а рядом с ним другой рыцарь, у которого в одной руке был меч, а в другой — палочка. Он сидел верхом на драконе — на самом настоящем, всамделишном огнедышащем драконе. Я дико взвизгнул и прижался к стене.
А за этими двумя рыцарями ехал третий — с длинными золотистыми волосами. На шлеме у этого рыцаря красовалась золотая корона. Следом за ней в ворота въехало множество рыцарей, за ними повалили пешие воины. Дракон взревел и изрыгнул язык пламени длиной в тридцать футов. Вражеские воины завопили от страха и бросились врассыпную. Рыцари настигали их и изрубали на куски тех, кто осмеливался сопротивляться. Пехотинцы бежали за рыцарями и добивали воинов Сюэтэ.
Но для меня все это не имело никакого значения — я просто жутко боялся всех и всего и только искал дырочку в стене. В конце концов, я ведь был всего-навсего крысой.
Из замешательства меня вывела боль удара. Я сердито обернулся и увидел, что большая плешивая крыса бьет маленькую коричневую. Потом плешивая повернулась ко мне и оскалила зубы. Я растерялся, а плешивая крыса, завладев нашим вниманием, пропищала: «За мной!», — и побежала к ближайшей канаве.
Я побежал за ней, напуганный тем, что понял, что мне сказала крыса. Тот, кто сказал «за мной», все еще говорил по-человечески, а я все еще понимал человеческую речь А потом мы оказались в туннеле, побежали по нему, а когда туннель закончился, мы попали в какую-то круглую комнату, из которой в разные стороны уходили еще туннели. Большая крыса оглушительно запищала. Я отскочил в сторону, чтобы лучше видеть, и увидел, что наш плешивый проводник разговаривает с тремя другими крысами, такими же плешивыми, как он. А уж пахли они просто непередаваемо. Чужие крысы смотрели на нас откровенно недружелюбно, зато перед плешивой крысой стояли чуть ли не по стойке «смирно» и глядели на нее обожающе. Чужие крысы пропищали что-то в знак согласия и побежали вперед по одному из туннелей. Большая крыса побежала за ними.
А мы — за ней. В конце концов, выбирать не приходилось.
Только потом я узнал, что, покуда мы прогуливались по городской канализации, бравые ребята завоевали столицу. Там, где они уже прошли, горожане начинали праздновать освобождение. Оказалось, мало кто из них радовался правлению колдуньи. На самом деле большинство из них жили в постоянном страхе. Мало кому не довелось тем или иным образом пострадать от ее рук.
Бравые ребята ворвались в главную башню, и их чародей вступил в бой с Сюэтэ. Он умело отражал ее заклинания.
На самом-то деле Сюэтэ никак не могла сосредоточиться. К этому времени у нее появилась еще одна забота: мы с Фриссоном.
Но в ее головную боль мы превратились не сразу. Сначала мы долго играли в «поймай-меня-за-хвост» с нашим предводителем — только так мы могли не отстать от него в полной темноте. Мы бежали и бежали по водостоку. Нам приходилось нелегко, но, похоже, крысы — существа очень выносливые.
Наконец впереди забрезжил тусклый свет. Я поднял голову и увидел, что вверх ступенями уходят огромные камни. Потом, гораздо позже, я понял, что этот туннель образовался вследствие растрескивания стен. Это потом, а тогда я мало что соображал.
Наши проводники принялись ловко прыгать с одного выступа на другой — как бы по крысиной лестнице.
Мое крысиное сердечко ушло в пятки, но большая крыса зашла мне за спину и грозно оскалила резцы. Я прыгнул.
Мы поднимались наверх, камень за камнем. Сердце у меня билось все чаще и чаще, я начал задыхаться. Наконец наши проводники добрались до какого-то карниза и исчезли в темноте. Дрожа от усталости, я последовал за ними.
И снова нас окутал непроглядный мрак. Я шел на стук когтей по каменному полу, но вдруг почувствовал резкий запах. Он так напугал меня, что я замер на месте. Большая крыса зашипела, и я снова поплелся вперед, теперь уже дрожа только от страха, а не от изнеможения. Что же это за запахи? Они не были похожи на привычное зловоние клоаки, на мускусный, приправленный ароматом помойки запах других крыс. Нет, то была щекочущая ноздри, разрывающая на части мозги смесь запахов, которые резали меня, как ножи, и кололи, как иголки.
Другие крысы тоже это почувствовали. Они попятились и задрожали. Но когда они расступились, я увидел дыру между двумя камнями, из которой лился оранжевый свет.
Большая крыса позади меня угрожающе пискнула. Нет, решил я и попятился.
И тут меня больно укусили чуть повыше хвоста. Это этот ублюдок, плешивая крыса, посмел цапнуть меня! Первым делом я машинально бросился вперед — от боли — и развернулся у дыры, готовясь дать отпор, по что-то тяжелое, массивное налетело на меня, и я на полной скорости влетел в дыру.
Влетел — это, конечно, громко сказано. Меня там зажало. Дырка была не шире бутылочного горлышка. Интересно, каким образом тут могли пробираться настоящие крысы? Но я вытянулся и, к своему удивлению, обнаружил, что тело мое стало гораздо тоньше. Ребра мои как бы сжались. На миг стало тяжело дышать, но, энергично работая когтями, я заскользил по проходу так, словно меня смазали жиром.
И вылез! Наконец-то! Я отскочил в сторону, чтобы дать дорогу следующему...
