— Это чежу-лей желал моей смерти, а не Глас Бога! — закричал Мерван Ма, но в его голосе не было особой убежденности.
Эаким Дуан вернулся в свое оставленное в Хасинте тело со смешанными чувствами. Он нашел эту мерзавку — Бринн, так ее, оказывается, зовут — и ее банду! Теперь он знал, куда послать ятола Бардоха, который на этот раз окончательно уничтожит Тогайского Дракона.
Однако он нашел и Мервана Ма, живого и невредимого, в шатре рядом с этой девкой и ее дружком Джеста Ту. Мервана Ма! Чезру полагал, что его кости давно иссушило солнце где-нибудь под Дарианом! Это заставляло серьезно задуматься. Какую опасность представляет Мерван Ма для него лично и как может повлиять на исход охоты на Тогайского Дракона?
Да почти никак, решил Эаким Дуан. Он распустит слух, что Мерван Ма — предатель и именно он служит для врагов проводником по пустыне. И предложит огромное вознаграждение за его голову.
Да, именно так.
Чезру поспешил в Зал Вечности и поставил сосуд на место. Потом он отправился на поиски своего помощника — вот бы вспомнить, как зовут этого олуха! — чтобы сообщить, что Бог разговаривал с ним и указал, где находится войско врага.
— Твой Глас Бога прибег к помощи монахов церкви Абеля, чтобы найти нас, — заявил Астамир Мервану Ма на следующий день, после того как полночи безрезультатно терзал молодого человека вопросами. Пастырь покачал головой. — Это не секрет, что он дружит с настоятелем из Энтела… аббатом… как его имя?
— Аббат Олин. — Это были первые слова, произнесенные Мерваном Ма за долгие часы. — Да, Джеста Ту, Глас Бога хорошо знаком с настоятелем Олином из Сент-Бондабриса, но никогда не проявлял ни малейшего желания получить от абеликанских монахов магические камни. Эти камни — то, что отличает нас…
— Однако у него есть такой камень, причем обладающий невероятной магической силой, если с его помощью ему удалось совершить такое далекое путешествие в духе.
— Это все твое воображение…
— Джеста Ту идут путем знания, Мерван Ма, — сказал Астамир. — Мы знаем многое о тогайру и бехренцах. Мы понимаем религию ятолов и монахов абеликанского ордена. Нам известно о магических камнях и их возможностях. Я сам использовал гематит, чтобы выходить из тела.
— Это кощунство, — пробормотал пастырь.
Мистик рассмеялся.
— Для Джеста Ту магические камни всего лишь инструмент, мой юный друг. Некоторые воспринимают их как божественный дар, используют как доказательство того, что их религия лучше, раз они дарованы им и никому другому. — Мерван Ма отвернулся. — Твой Глас Бога имеет по крайней мере один такой камень, ты не станешь это отрицать? — продолжал настаивать Астамир; наклонившись, он приблизил лицо почти вплотную к дрожащему юноше. — Признай, именно поэтому он и приказал тебя уничтожить. Покушение произошло по приказу Эакима Дуана, а вовсе не по желанию чежу-лея, как ты упорно утверждаешь, якобы пытавшегося узурпировать власть в Дариане. С какой стати чежу-лею рваться к власти? Ведь они воины, а не правители! Они…
— У него есть камень! — закричал Мерван Ма.
Он сидел, хватая ртом воздух, ужасаясь собственным словам.
— Гематит? — спросил Астамир, и юноша кивнул. — Ты увидел камень, и Эаким Дуан понял, что тебе известно о нем? — Последовал новый кивок, — Вот почему он хотел тебя убить. Тебе стало известно о его святотатственных действиях, и он испугался. Думаю, все было именно так.
— Камень в священном сосуде, с мрачным видом сообщил Мерван Ма. — Камень души, которым пользуются проклятые абеликанские еретики, вправлен в дно Кубка Чезру в Зале Вечности.
— Сосуд, постоянно наполняемый кровью тех, кто избран для жертвоприношения? — спросил мистик.
— Одна из самых важных реликвий Чом Дейру. — Пастырь поднял руки, оттянул рукава и показал мистику шрамы на запястьях.
— И ты обнаружил в сосуде гематит?
Юноша кивнул.
— А потом увидел Глас Бога с этим сосудом в руках.
Мерван Ма покачал головой, с выражением ужаса на лице вспоминая тот страшный момент.
— И он знает, что ты видел его?
— Знает…
— И вскоре после этого тебя отправили в Дариан в качестве правителя, — заключил Астамир.
Отдельные части головоломки вставали на место, но у него возникло чувство, будто дело заключается не только в том, что Глас Бога тайно пользуется камнем души.
ГЛАВА 35 НАПАДЕНИЕ
Сигнал из Хасинты — серия лучей солнечного света, отраженных от блестящей металлической пластины, прошел длинный путь, передаваемый от одного сигнальщика к другому, пересек оазис Дадах и устремился дальше, на юго-запад, пока не достиг глаз ятола Бардоха и Шаунтиля. Склонившись над большой картой, они использовали указания Дуана, чтобы отметить месторасположение Тогайского Дракона и ее войска или, по крайней мере, тогайского лагеря на тот момент, когда его посетил дух Чезру.
— Сообщения будут поступать на каждый второй или третий день, — объяснил Шаунтиль Бардоху. — Вскоре мы сможем предугадать, как она будет действовать дальше. Подтянув свои силы вот сюда и сюда… — он ткнул пальцем в карту сначала южнее, а потом восточнее помеченной точки, — мы уже сейчас можем ограничить возможности их передвижения.
— Нужно оттеснить ее к северо-западу, — добавил ятол.
— На севере к нам смогут присоединиться солдаты, посланные Хасинтой, и тогда мы почти замкнем вокруг тогайру кольцо, — продолжал объяснения чежу-лей. — А запад — это дорога в степи. По моему убеждению, лучше вышвырнуть ее из Бехрена.
— В степи их труднее найти и уничтожить.
— Зато страна будет в безопасности, и люди успокоятся, а это, как мне кажется, важнейшая цель Чезру Дуана.
— Не бери на себя смелость предугадывать волю Гласа Бога! — неожиданно взорвался ятол Бардох и тут же пожалел об этом, опасаясь, что чересчур взвинченный тон может выдать его тайные мысли.
Дело в том, что спокойствие бехренцев Гайсана Бардоха волновало крайне мало. Он прекрасно понимал, что беспорядки и волнения способствуют усилению его позиции. Если он сам, без чьей-либо помощи убьет Тогайского Дракона, это обеспечит ему репутацию спасителя народа и, соответственно, несравненно большее влияние и власть. Сейчас, учитывая позорную сдачу Авру Изы, запоминающаяся победа была ему нужна как никогда. И пусть город теперь снова в руках бехренцев, последствия нападения Тогайского Дракона еще долго будут давать о себе знать.
По этим же причинам ятол Бардох испытывал противоречивые чувства относительно помощи, которую собирался прислать ему Чезру. Бардоха раздражало, что помощь исходит из Хасинты и это может лишить его единоличной славы.
— Если мы не схватим Тогайского Дракона в самое ближайшее время, люди будут воспринимать нас как не удачников, ятол Бардох, — осмелился заметить Шаунтиль — так тихо, что остальные собравшиеся командиры не расслышали его слов.
