Он, словно фокусник из шляпы, вытащил из сумки какую-то штуку и растворился в темноте, царящей внутри склада. Мэй поняла, что здесь ее способности вряд ли понадобятся, и просто принялась ходить следом за ним. Через четверть часа Лео застыл перед здоровенным аппаратом, внешне напоминающим сортировочную машину для зерна.
– Ну вот, мы у цели. – И он опустился на колени. – Помоги мне сдвинуть эту штуку с места.
Машина оказалась тяжелой – хорошо, что на колесах стояла, ее все-таки удалось подвинуть. Под ней Мэй не увидела ни панели с лампочками, ни хода в подземное логово.
– Посвети мне, – приказал Лео.
И он несколько раз провел ладонью по земле, пока не нащупал что-то с довольным ворчанием:
– Молодцы, молодцы… У тебя ножа, случайно, не найдется?
Мэй тут же выдала ему нож из сапога – и услышала бурчание:
– Ох уж эти преторианцы…
Поковырявшись ножом, Лео поднял большой кусок бетонного пола – пока тот лежал на месте, швы вообще были не видны. Под ним обнаружился металлический люк – и вот на нем светилась куча всяких кнопочек и лампочек.
– Красота… – восторженно выдохнул Лео.
Похоже, для него это было чем-то сродни мистическому опыту. Он отдал ей эго.
– Напиши что-нибудь Доминику – и присядь, тут работы надолго.
Мэй взглянула на инструменты, которые Лео с ловкостью факира извлекал из мешка, и решила, что надо присесть. Она устроилась на полу рядышком, отправила сообщение Доминику и вытащила свой эго. И отписала Джастину: «Лео – гений».
Джастин не ответил, и она спросила Лео:
– Как ты считаешь, с ними все в порядке? Джастин не пытается показать, кто здесь главный, и я начинаю беспокоиться…
– Ничего, Доминик присмотрит за ним, – сказал Лео, не отрывая взгляда от панели. – В конце концов, это не они копаются в сигнализации, которая в любой момент может сработать…
Она быстро огляделась – мало ли, вдруг враг подкрадывается…
– Кто у нас великий искусник? Вот и работай, покажи, на что способен…
– Я же говорил – я не волшебник, – сварливо отозвался Лео. – Но думаю, все у нас в порядке.
Он взялся за две ручки на люке и поднял его. Оба замерли без движения. Но не услышали ни воя сирены, ни торопливых шагов охранников.
– Если я отключил, она не должна издавать никаких звуков, – проговорил Лео.
Но Мэй все еще беспокоилась.
Она посветила фонариком – там обнаружился узкий ход вниз со спиральной лестницей.
– Надо же, как в старинных романах. Так, давай-ка быстро все осмотрим…
Мэй принялась спускаться первая, с пистолетом в руке и настороженно оглядываясь. Имплант продолжал работать в режиме «бей-или-беги», кровь кипела – прямо как во время сражения. Такое состояние могло поддерживаться довольно долго – просто за это придется расплачиваться значительным периодом упадка сил. Мэй спустилась, быстро осмотрелась – и поманила Лео следом.
– Окон здесь нет. Включим общее освещение, – сказал он. – Так будет быстрее.
Выключатель нашелся рядом с лестницей. Лео нащупал его, и через секунду помещение затопил яркий свет. Они увидели широкие двери – а за ними огромный зал.
И здесь Мэй встретили образы из ее кошмарных снов.
Стены зала покрывали черно-красные росписи, изображающие умирающих людей. Точнее, момент их убийства – с искаженными лицами и с внутренностями, вываливающимися наружу. В воздухе витал запах влажной земли и разложения. У дальней стены возвышался каменный алтарь, испещренный темными пятнами, вокруг него громоздились кучи костей. А над алтарем оказалась огромная роспись: чудовищное изображение женщины. Страшным было ее лицо – то ли человек, то ли ящерица, то ли хищная птица. Недобрые глаза в упор смотрели на тех, кто приближался к алтарю. Рукава черной хламиды развевались на ветру, подобно крыльям. Голову увенчивала высокая корона: обод из искаженных мукой тринадцати лиц, а в середине – плетеный узор в виде ворона. А за спиной у богини краснело небо, словно залитое кровью. Страшный лик отражался в тринадцати масках, развешанных по стенам, – и все они следили за Мэй, впившись в нее взглядами.
– Ну и страшилище, – пробормотал Лео.
Мэй вообще лишилась голоса. Она едва дышала – и Лео резко развернулся к ней, почувствовав что-то неладное.
– Что случилось, тебе плохо?
– Я уже бывала здесь, – прошептала она и сглотнула.
Казалось, что воздух сдавил ей глотку.
– Очень давно. Я была здесь, – повторила она.
Именно сюда ее много лет назад привела мать. Это место часто снилось ей в кошмарах, полных шепчущих теней и искаженных лиц. Однако Мэй наивно полагала, что всему виной детские страхи – воображение ребенка расцветило обычный визит жуткими красками. Но она ошибалась – зал выглядел точно так, как и в ее снах.
«Мать солгала мне, – вдруг осознала Мэй. – Она обманула меня. Она знала о культе богини».
Мэй давно уже ничего не боялась – но здесь ею овладела паника, и будь ее воля, она бы развернулась и убежала отсюда прочь.
– Ты как? – озабоченно спросил Лео. – Выдержишь?
«Я должна», – подумала она. Мало ли что случилось в прошлом – с этим она разберется позже. А сейчас нужно собраться и делать то, ради чего они сюда пришли. Ведь они нашли то, что искали. Даже если они не обнаружат никаких улик, которые позволили бы связать жуткое святилище с убийствами, это – нелицензированный храм, а значит, его надо закрыть. И таким образом они, возможно, предотвратят чью-то назначенную на завтра смерть. Джастин имеет право попросить о помощи местную полицию или даже военных. Конечно, в глазах Корнелии это его вряд ли полностью реабилитирует, но, по крайней мере, ему не будет более угрожать высылка обратно в Панаму.
– Все нормально, – тихо ответила Мэй и судорожно вздохнула. – Давай-ка быстренько проверим зал – и пойдем отсюда. Я сейчас Джастину сообщение отправлю… пусть зовет на помощь кавалерию…
Она так и поступила и вслед за Лео принялась осматривать храм – несмотря на инстинктивное внутреннее сопротивление. Чувства притупились, кислорода не хватало. Богиня смотрела на нее отовсюду, хотела поймать ее, схватить. Раньше Мэй не страдала от клаустрофобии, но сейчас стены смыкались вокруг нее, она мучилась от приступов удушья. А самым удивительным было то, что Морриган не пыталась завладеть ее телом. Преторианка чувствовала давление, ей казалось, что сам воздух отяжелел. Ее гнуло к земле, словно Морриган все-таки хотела войти в Мэй… но у нее не получалось.
– Ага… – проговорил Лео, наклоняясь к чему-то лежавшему у алтаря.
Мэй подошла поближе, но на колени не встала. Очень осторожно Лео вытащил наружу деревянный поднос, покрытый куском бархата, – тот прятался в тайном ящичке у дальней стены. На подносе посверкивали три серебряных кинжала, образующие силуэт ворона.
