матери женился, а на моей — нет?! Всю жизнь: «Будь подмогой мне и братьям! Ты не менее значимая фигура!» — передразнил он погибшего старого князя. — Пока этот десять лет трахал баб в поместье, я вкалывал по-черному, забыв про еду и сон! Да я семьей до сих пор не обзавелся, потому что эта сволочь у меня двух невест перепортила! Как же: он ведь наследник! Разве можно ему отказать?!
— А почему именно сейчас? У тебя ж тысяча возможностей была? — поинтересовался я.
— Ха! И что потом? Кому нужен начальник СБ, который прохлопал жизнь наследника? Да меня князь первого же за ним следом бы отправил! Не-э-эт, я жить хотел, и жить хорошо! А тут такой шанс! Болото и Приказ все бы списали! Или ты, племяш, думал, я твоего прошлого не раскопал? Милославский выкормыш! Да! Я знал, но молчал! Потемкины привыкли за свое благополучие платить жизнями внебрачных детей, пусть бы получили обратно полной мерой!
— Сучий ты потрох! — внезапно донеслось со стороны князя. — Сука! Я ж к тебе как к брату всегда относился!
— Брату?! — взвился Упилков. — Братьев не заставляют подбирать дерьмо за другими братьями! А я только и делал, что за тобой подтирал!!! Ничего — ушло твое время, помучаешься и сдохнешь! А Михаил останется наследником! Только Мишка — мой сын!!! Пока ты по бабам высунув язык носился, я к твоей женушке клинья бил, она же так страдала! Она, сучка, такая мя-ягонькая была и в постели так повизгивала!
— Су-ука!!! — взревел Павел. — Тварь! Врешь!
— Ха! Да зачем мне врать, ты же ложь в любом состоянии чуешь! Мишка — мой сын! Не хотели признавать ублюдка — получите ублюдка главой!
— Нет! Врешь! Врешь, сука! — орал князь.
— Ха-ха-ха! Рогоносец! — Злорадствующий Гаврила уставился мне в лицо: — Что, племяш, думал — в сказку попал? Думал, будут у тебя теперь сплошь балы да красавицы? А ты знаешь, что твой папаша жену самолично прикончил? А она — отца нашего! Ха-ха! Вот это семейка!!! Гордись, малыш, такими предками стоит гордиться!
— Заткнись! Лиза погибла из-за несчастного случая!
— Ври больше! — крикнул Гаврила. — Это же вы с отцом ее приговорили, только она шустрее вас оказалась! А знаешь, кто ей пистолетик оставил?‥
Князь попытался приподняться, что с его ранами делать было категорически нельзя. Пришлось броситься к нему и придавить.
— Сука! Ублюдок!‥!‥! — последние перлы даже мои уши заставили покраснеть. — Так это ты отца убил? Лизкиными руками, но ты! Да я!‥ Щенка твоего я удавлю, дай только выбраться! Клянусь! Не будет твое отродье моим наследником!
Обессиленно откинувшись обратно на землю, князь долго смотрел в небо, где на фоне тяжелых туч уже кружили парашюты императорского десанта. Потом посмотрел на меня:
— Значит, говоришь, сотни тысяч тонн?‥ Да, ради этого стоило рискнуть! Где мой рюкзак? — отыскав его взглядом, князь распорядился: — Там в кармане бумаги — достань!
В непромокаемой папке лежало неподписанное прошение на имя императора о признании меня сыном Потемкина Павла Александровича, вторым листом к нему был приложен результат экспертизы.
— Дай ручку! — Я растерянно посмотрел по сторонам — вот чего-чего, а ручки у меня не было. Шагнувший к нам Шаман протянул Павлу необходимый предмет. — При свидетелях заявляю: признаю присутствующего здесь Васина Егора собственным старшим сыном! И прошу императора признать этот факт! — Поставив размашистую роспись под документом, князь властно протянул мне бумаги: — На! Это теперь твое! Тебе же хотелось этого! Я же видел по твоим алчным глазам, хотелось! Так на, забери! Но поклянись, что Михаил не доживет до совершеннолетия!!!
Да какого хрена!
Отпрянул от протянутых бумаг.
— Поклянись!!! Сделай это!!! — вцепился в мою руку князь, вкладывая чудовищную мощь в ментальное давление и старательно уменьшая свои шансы на выздоровление. Точку в нашей возне поставил выстрел, проделавший дыру в виске Павла. Пока мы как бараны толпились около него, Упилков успел отползти и нашарить уцелевшей левой рукой отброшенный нами пистолет. Наведенная мной болтливость и рассеянность с него уже слетели, а отчаяние придало сил: на сей раз Гаврила не промахнулся. Вторую пулю принял на броник Земеля, закрыв меня телом, а больше попыток эсбэшнику не дали два светлых пилота, запустив в него разом всем арсеналом. Вид расчлененного тела стал последней каплей сегодняшнего дня — меня начало судорожно рвать.
Отвалившись от кустов, пошел проверять уже вставшего Земелю. Ерунда, синяк на полгруди ему залечил, даже не напрягаясь. Колдовать в этом месте вообще было легко.
Поднял с земли прошение. Прочитал. Бросил взгляд на два распростертых тела.
— Детоубийцы… Братоубийцы… Отцеубийцы… Женоубийцы… Насильники… Хорошенькая семейка…
Посмотрел пилотам поочередно в глаза.
Посмотрел на Рогова.
Помедлил, давая себе шанс передумать.
Скомкал и отбросил бумагу в сторону.
— Меня зовут Васин Егор Николаевич. Я сирота. Я дворянин Российской империи, и у меня грандиозные планы на эту жизнь. А эти люди… — При виде нарезанного ломтями тела Упилкова опять затошнило, но перетерпел приступ. — Эти люди мне никто!
Земеля и Шаман подошли и взяли за плечи, поддерживая мое решение. Бок согласно прикрыл глаза. Так мы и стояли какое-то время, пока вопль одного из десантников, приземлившегося точно в заросли куста-мутанта, не отвлек нас. Вояка матерился и орал, а мы ржали как кони и не могли остановиться.
— А у меня сегодня день рождения! — некстати вспомнил я. Эта реплика породила еще больший взрыв хохота, сейчас нам все казалось страшно смешным.
Где-то в стороне громыхнуло, первые капли дождя, шурша, упали на землю и зашлепали по водной глади. Еще один десантник попал в кусты, оглашая всю округу нецензурной бранью.
И жить было упоительно хорошо.
Я не красна девица, но видом Алексея в парадном кителе залюбовался. Умом понимал, что этот раздолбай и бабник — вообще-то талантливый офицер и герой, но вот увидел его таким торжественным, со всем «иконостасом» — и проникся. Вышедший в холл Олег поразил не менее плотным рядом наград. Тихушник! А ведь никогда не говорил! Ревнивыми взглядами пилоты окинули грудь друг друга, посчитались орденами, а потом, совершенно неожиданно, капитан Васин отдал рукой в белоснежной перчатке воинское приветствие майору Васину, а тот ответил точно по уставу. Видел, что прикалываются, но красиво же, черт побери!
Сашина планка была гораздо скромнее, зато он щеголял эполетами с майорскими звездочками — по итогам нашего похода ему присвоили следующее звание, а этим двоим всего лишь вернули прежние и все награды. Милославский поклялся, что Волковы никогда и никак не смогут связать майора Васина с майором Шалмановым, и думаю, ему
