— тихо пролепетала Даша.
— Ты послушай дальше. Мы найдем священника, и он обвенчает нас. На небесах перед Богом мы будем муж и жена. А другие пусть и не знают этого. Немного поживем за границей, пока все не утихнет. А лет через пять вернемся в столицу. Денег у меня достаточно на этот вояж. А управляющие без меня справятся здесь. Что скажешь на это, горлинка?
Даша долго пронзительно смотрела на Илью, и в ее душе шла жестокая борьба. Она очень хотела последовать за Тепловым и сделать все, как он задумал. Но дикая ревность точила ее. Она не могла отделаться от мысли о том, что Илья совсем не любит ее и только из-за ее прелестей, из-за того, что она нужна ему в постели, хочет устроить все это. Ведь он ни разу не сказал, что любит ее, а венчание это тайное придумал, видимо, для того чтобы упокоить ее стыд. А Фёкла теперь посещает его постель. Как же он мог предлагать ей ехать с ним за границу, когда наверняка сегодня ночью крепостная девка будет ублажать его в постели? Явно он не мог обходиться одной девицей, и ему надобно было разнообразие.
Она вдруг подумала, что, когда и она, Даша, наскучит ему, он так же, как сейчас Фёклу, бросит и ее. Не зря же он сказал, что через пять лет они вернутся. Видимо, столько Илья отмерил на их интимную связь. А затем, вернувшись, он сможет найти себе другую пассию или возлюбленную. А возможно, он даже женится, но не на ней. Ведь здесь, в столице, все прекрасно знали, что они брат и сестра. И открытая семейная жизнь с детьми, с уютным домом и счастливыми взаимоотношениями между законными супругами для них оставалась недоступной. Поэтому Даша не понимала, отчего она должна ехать куда-либо с ним и терять свои лучшие молодые годы только потому, что он этого хотел.
Нет, в этот момент она хотела продолжить свою жизнь без Теплова. Вероятно, ей еще удастся устроить свою горькую судьбу. Возможно, кто-то из молодых людей сможет простить ей ее грех, и она все же выйдет замуж за достойного человека. С Ильей это было невозможно.
Эти трагичные печальные и ревнивые мысли заполонили сознание девушки, и, не в силах более выносить коварство молодого человека, Даша твердо произнесла:
— Нет.
— Отчего нет? — спросил Илья, нахмурившись.
— Оттого что это все гнусно. Не по-людски все, что вы предлагаете, — глухо с надрывом вымолвила Даша.
— Но как же, Дарёна? Ты пойми, если мы не уедем, здесь нам не быть счастливыми!
— А я не хочу искать счастья вместе с вами!
— Вот как?! — выпалил он нервно. — Неужели ты позабыла все, что было между нами? Наши поцелуи, нашу нежность? Дашенька, послушай меня, ты должна понять!
Он встал со своего места и хотел пересесть к ней.
— Не приближайтесь! — воскликнула она испуганно, выставив перед собой руку и заранее преграждая путь. Он тут же сел на место, и его лицо стало смертельно бледным.
— Зачем ты так со мной, Дарёна? — прошептал он с горечью.
— Вы сами в своей голове придумали все. Все сами решили и теперь пытаетесь убедить меня в том, что и я этого хочу. Но это не так! — произнесла Даша строго, и вновь перед ее глазами всплыла воображаемая картина, как Илья целуется с Фёклой. — Я с вами никуда тайком не поеду. И прошу, более не заводите со мной этот разговор, Илья Григорьевич. Я ваша сестра! И никогда, вы слышите, никогда не буду более вашей любовницей. И прошу, отвезите меня обратно во дворец. Владимир, наверное, уже потерял меня.
Более Илья не сказал ни слова. Он как будто окаменел. По приезде в зимний дворец он оставил девушку на попечение Владимира и исчез с бала.
Только на следующее утро за завтраком Даша узнала, что еще ночью Теплов уехал за границу. От Марьи Ивановны она услышала, что молодой человек вернется, скорее всего, сразу же в расположение своей части в Крыму уже в апреле. Эта весть вызвала в душе девушки болезненное чувство потери.
Сбежав с завтрака, она закрылась в своей комнате и горько проплакала несколько часов подряд, уткнувшись в подушку и понимая, что теперь действительно все кончено. Если раньше, даже и расставшись с Ильей, она могла хотя бы видеть его и тайком любоваться его статной фигурой, с наслаждением ловить его горящие аквамариновые взгляды, то сейчас он уехал и проложил между ними пропасть. И когда они вновь смогут увидеться, было неведомо. В глубине души Даша с горечью понимала, что тот вчерашний разговор в санях послужил поводом для его стремительного отъезда. И именно это осознание травило душу девушки каленым железом, оставляя в ее думах лишь прекрасные воспоминания о том, что когда-то они были близки…
Глава XI. Видение
Деревня Дмитровка, усадьба Тепловых,
1775 год, Июнь 17.
Взобравшись на высокий скалистый берег, Даша с упоением взирала на неспокойную гладь бегущей реки. Утреннее солнце уже стояло высоко над деревьями. Шум сосен за ее спиной и трели птиц будоражили все существо девушки. Она сняла с головы соломенную шляпку и, вытянув шпильки из волос, распустила длинные светлые пряди по плечам, наслаждаясь свежими теплыми порывами ветра.
Любуясь красотой и буйством окружающей ее природы, она на некоторое время забылась, отстранившись от тревожных дум, которые вот уже несколько месяцев подряд терзали ее существо. В данный момент ей казалось, что она свободна, счастлива и любима. Что все ей по плечу, и нет ни боли, ни слез, ни печали.
Через какое-то время Даша словно опомнилась, когда ощутила, как в ее чреве зашевелился малыш. Она опустила взор на еще плоский, но уже немного пополневший в талии живот и печально вздохнула. Оканчивался уже пятый месяц, как под ее сердцем появилось крохотное существо. Еще никто не знал о ее тайной радости и трагичной печали. Никто. Она сама узнала это всего два месяца назад, когда после небольшого недомогания с рвотой к ней был вызван домашний лекарь. Именно он и поведал девушке, что она ждет ребенка. Даша, испуганная и растерянная, попросила лекаря молчать обо всем, подкрепив свою просьбу дорогим перстнем с изумрудом, который подарил ей некогда Илья. Лекарь не выдал ее, и ее тайна осталась только с нею. Но теперь с каждым днем девушка становилась
