подумала о Зейне и покачала головой.
— Я знаю, что такое верность. Это ты не имеешь ни малейшего представления.
— И именно ты поможешь мне завершить мой план. Как ощущения?
— Как, по-твоему, я могу тебе помочь?
— Во время Преображения эта область будет заряжена такой силой, которая может создать этот разлом. С моей кровью и кровью Михаила откроются врата в Рай, — объяснил он. — Поскольку Михаил знает, что лучше не рисковать быть пойманным на Земле, твоя кровь вполне подойдёт.
Призвав свою благодать, я позволила ей овладеть собой, и когда Меч Михаила сформировался, он улыбнулся.
— Я неравнодушна к своей крови, так что нет, спасибо.
Архангел опустил подбородок.
— Глупая девчонка. Это была не просьба.
ГЛАВА 41
Гавриил подошёл ко мне, протягивая руку, по которой струился ослепительный золотой свет. Образовался меч с полукруглым лезвием.
Он был намного, намного больше моего.
Не было ни минуты, чтобы подумать о том, что я собираюсь сразиться с Архангелом. Всё, что я могла сделать, это бороться и надеяться, что Рот и Кайман останутся в стороне.
Я блокировала его удар, ошеломлённая и не готовая к его силе. Один удар чуть не сбил меня с ног. Я направила меч ему в грудь. Он отразил его одним ударом, заставляя меня отступить на шаг. Я атаковала, пытаясь достать его ногами, но он предвидел этот шаг. Я развернулась, но он был быстрее. Наши мечи соединились, плюясь искрами и шипя. Я оттолкнулась, а затем споткнулась, когда Архангел исчез и снова появился в нескольких футах передо мной.
— Это нечестно, — сказала я.
— Жизнь никогда не бывает честной.
Я бросилась на него, и он встретил мою атаку, отбросив меня назад, как будто я была не более чем бумажным мешком. Мы двигались и двигались, кружа и атакуя. Он встречал каждый удар со своей сокрушительной силой и двигался быстрее, чем я. Каждый раз, когда я блокировала его, я чувствовала удар каждым атомом моего тела.
Даже со связью, усталость начала одолевать меня, мои руки стали тяжелее, а движения — медленнее. Искры от наших ударов взлетали в воздух, и повторный удар сотрясал мои кости. Пот стекал по моим вискам, когда я сделала ложный выпад вправо, изогнув меч. Гавриил с грохотом опустил свой, отбросив меня назад.
— Остановись, — приказал он, не запыхавшись. Даже отдалённо не устал. — Ты никогда не готовилась к этому. Твой отец подвёл тебя.
Он был прав, и от правды во мне закипел гнев. Я тренировалась с кинжалами и в рукопашном бою. Но когда дело доходило до боя на мечах, всё, что у меня было — это инстинкт.
— Этого недостаточно, — сказал он, и я испуганно посмотрела на него. — Ты достаточно умна, чтобы прийти к такому выводу, — я блокировала его следующий жестокий удар, но это едва не заставило мой меч рухнуть. — Тебя учили отрицать свою природу. Я приучил своего сына принимать её.
— Похоже, это сработало хорошо.
Я стиснула зубы, метнулась влево и ударила ногой, попав Гавриилу в ногу. Это было так же полезно, как пинать стену, судя по тому, как он выгнул бровь.
— Учитывая, что ты всего в нескольких минутах от того, чтобы потерять контроль над благодатью, пока он там проверяет свою книжку с картинками, я бы сказал, что это сработало довольно хорошо для него.
Я запнулась.
— Книжка с картинками?
— Инстаграм, — поправил Сулиен. — Это Инстаграм, папа.
Я моргнула.
— Неважно, — пробормотал Гавриил, его босая нога врезалась мне в живот, выбивая воздух из лёгких.
— Ты… ты даже не знаешь, что такое Инстаграм? — я задохнулась от боли. — И ты думаешь, что сможешь покончить с миром?
Его губы растянулись в усмешке.
Мои руки дрожали, когда я подняла меч перед собой, пытаясь сохранить дистанцию между нами.
— Держу пари, ты думаешь, что Снэпчат называется КартинкоДелателем.
Сулиен фыркнул.
— Вообще-то он думал, что Снэпчат означает щёлканье пальцами, когда ты говоришь.
— Неужели? — я бросила на Истиннорождённого быстрый взгляд.
— Ага, — Сулиен сунул телефон в карман. — Но тебе всё равно надерут задницу.
— По крайней мере, я не называю Инстаграм книжкой с картинками, — парировала я.
Белые глаза Гавриила запульсировали.
— Мне это надоело. Ты не можешь победить. Ты никогда не победишь. Сдавайся.
— О, ну, когда ты так вежливо просишь, это отстойно, что приходится говорить «нет».
— Да будет так.
Я блокировала его выпад, но он двинулся в мою сторону, прежде чем я смогла проследить, что он делает. Его локоть задел мой подбородок, откидывая мою голову назад. Я споткнулась, восстановила равновесие и ударила мечом, руки дрожали, когда его клинок соединился с моим. Он снова появился в моём боковом зрении, но на этот раз я ожидала его атаки. Отпрыгнув назад, я обернулась…
Его кулак врезался в мою щёку, и боль взорвалась вдоль моих рёбер, когда он нанёс ещё один удар. Мои ноги подогнулись прежде, чем я смогла их остановить. Мой контроль над благодатью был потерян, когда я поймала себя, прежде чем моя голова ударилась в грязь. Паника развернулась у меня в животе, когда я попыталась сесть. Я толкнула её вниз, зная, что не могу поддаться.
— Ты всего лишь никчёмный, эгоистичный человек в тот момент, когда теряешь контроль над своей благодатью, — надо мной стоял Гавриил. — Ты слаба. Порочна. Осквернена. Ты — ничто.
Маленький шарик тепла внутри меня запульсировал, и я тихо выругалась, зная, что Зейн, должно быть, почувствовал взрыв паники. Он не мог спуститься сюда. Он не мог. Мне нужно было взять ситуацию под контроль.
Я должна была.
— Ты недостойна того, что даровал тебе Бог. Так же, как и остальные люди, — продолжил Гавриил, когда я скользнула рукой к бедру, мои пальцы расстегнули кинжал в ножнах. — Ты взяла чистоту души и честь свободной воли и выбросила их.
Я встала на колени и подняла голову, чувствуя, как из уголка рта сочится кровь.
— Я ничего не выбрасывала.
— Ты ошибаешься. Ни одна человеческая душа, даже душа моего сына, не чиста и не достойна спасения.
— Ух, ты, — мои пальцы сжались на рукояти кинжала. — Отец года прямо здесь.
— По крайней мере, я буду с ним, когда он умрёт, — сказал он. — А Михаил сможет сказать то же самое?
— Наверное, нет, — призналась я. — Но мне всё равно.
Удивление отразилось на лице Гавриила, и я увидела окно возможностей. Мой шанс взять верх и убраться отсюда к чёртовой матери вместе с Ротом и Кайманом.
Вскочив на ноги, я вонзила кинжал глубоко в грудь Гавриила. Я знала, что
