четверых гвардейцев, стоявших возле Уилдена. Сам Уилден сбил второго, и тот покатился вниз по склону. Триффан не рассчитывал на Спиндла, однако он не остался в стороне: воспользовался неожиданностью нападения и вонзил когти в бок третьего гвардейца. Триффан шагнул вперед, отшвырнул в сторону четвертого стража и приказал Спиндлу и Уилдену бежать вниз по склону, в самую гущу находившихся там пораженных гвардейцев.
— Быстрее! — крикнул Триффан.
Они понеслись вниз по склону. Триффана вела твердая вера, какой он никогда ранее не испытывал, что они останутся невредимы, если будут действовать уверенно.
— Остановите их! За ними! Убейте их!
И тут, когда стоявшие позади гвардейцы бросились за ними в погоню, а те, кто были впереди, вышли из транса, отнюдь не Триффан увидел, что путь к спасению пролегал по расстилавшимся перед ними Лугам, а Спиндл. Выдохнув на бегу «За мной!», он понесся прямо на самого крупного и самого сильного крота — Маррама. Триффану и Уилдену ничего не оставалось, как последовать за Спиндлом, держась к нему как можно ближе, чтобы отражать удары грайков, стремительно приближавшихся справа и слева.
— Сюда! — крикнул Спиндл и еще быстрее помчался вниз, в сторону гвардейца, выставившего свои огромные когти.
— Но ты бежишь к самому большому! — выдохнул Уилден.
— Правильно! — ответил Спиндл. — Я думаю, он за нас. А если нет, нам осталось недолго жить.
Но Маррам был на их стороне — в результате ли слов Триффана о Камне или пришел к решению еще раньше, они не знали, да это их вовсе и не заботило. Когда они добежали до Маррама, тот отступил в сторону, пропуская их, а потом одним ударом убил подскочившего первым гвардейца. Нападающие застыли на месте.
Теперь уже Триффан, не сомневаясь в успехе, искал замаскированный вход в глубокую нору, где залег Рамсей. И вдруг Рамсей оказался среди них. Он выскочил из тайного входа, привлеченный криками и топотом бегущих лап. Рамсей выбрался на поверхность, за ним еще двое или трое. Пропустив Триффана, они встали рядом с Маррамом, а группу Триффана, почти совсем обессилевшую от бега, отправили вниз, под землю: Уилдена первого, за ним Спиндла, а потом боец почти силой столкнул туда и Триффана.
— Живей! — крикнул он. — Грайки, похоже, очухались!
И вместе с остальными бойцами последовал за Триффаном вниз, в то время как Рамсей и Маррам остались отбиваться от преследователей, а Триффан крикнул снизу громко, так, чтобы могли услышать грайки:
— Все к коровьему тоннелю, быстро! Наверх, к Камню, еще рано!
Потом под землю спустились Рамсей и Маррам, а грайки кружили на поверхности, обнюхивали все и кричали: «Они пошли по ходам к тоннелю! Предупредите Хенбейн и Уида! Бегите туда, вниз!.. Все вниз! Вниз по склону, к коровьему тоннелю! Это контратака, только Слово знает, сколько их там, внизу!
Кто-то из грайков попытался проникнуть в ведущий на глубину ход, но получил удар когтями по рыльцу, и вскоре они отступились, а кроты Данктона с облегчением перевели дух.
— Ты хорошо встретил нас, Маррам, — сказал Триффан. — Правда, хорошо. А теперь, кроты, пошли-ка обратно!
И, не замеченные гвардейцами, они отправились по глубокому ходу вверх и пришли в нору, где оставался Алдер.
Алдер безукоризненно выполнил свою работу: линия обороны была почти всеми покинута, раненые эвакуированы. С Алдером оставались только двое самых сильных бойцов. Они ждали Триффана.
— Я привел тебе друга! — проговорил Триффан, когда в нору вошел Маррам.
При виде его Алдер, который целых два дня прекрасно владел собой и успешно командовал другими, растерялся сначала от изумления, а потом от радости. Он хлопнул старого товарища по плечу, и они от души расхохотались.
Решив поговорить с Маррамом позже, Алдер объявил:
— А теперь нам лучше убираться отсюда. — Однако, уходя, он все же еще раз обернулся к Марраму и добавил: — Дружище, у меня есть работенка тебе по вкусу!
Так, со смехом и восклицаниями, последний боец покинул юго-восточный склон, оставив его грайкам.
Наверху остановились и оглянулись.
— Торопиться они не будут, — заверил Триффана Маррам. — Всегда так. Они проверят каждый ход и каждую нору по пути наверх, к Главной системе, и я не удивлюсь, если полезут еще на фланги — грайки действуют, как велит Слово, а оно учит осторожности при захвате новых систем.
— У нас есть для них кое-какие неожиданности, — проговорил Алдер.
— Гвардейцы были очень удивлены, встретив здесь вчера сопротивление, они к такому не привыкли. Но они быстро учатся. Так что второй раз вам это не удастся!
— Ладно, — заключил Триффан, — пора идти.
Они повернули к Данктонскому Лесу, провели кротов через Древнюю Систему, а потом вниз, к далекому Болотному Краю, оставив за собой пустую систему, в которой не было ни одного крота, за исключением последних бойцов на восточном склоне, которые, как и Триффан, уходили теперь на север и дальше.
Глава двадцать седьмая
К тому времени, когда Триффан с товарищами добрался до Бэрроу-Вэйла, основная масса кротов уже ушла с Комфри вниз, к Болотному Краю, а оттуда группами — к началу хода под рекой. На месте оставили только одного бойца — рассказать Триффану, что сделано, и передать указания другим бойцам, которые продолжали подходить с оборонительных позиций на юго-восточном склоне.
Только убедившись, что система полностью очищена и все кроты ушли, Триффан и Спиндл тоже отправились вниз. Эвакуация под руководством Комфри и Мэйуида проходила гладко, а потому они вместе со Скинтом присоединились к отряду бойцов, которым предстояло укрыться в специально прорытых ходах на северо-востоке Болотного Края. Алдер и Маррам, очень заинтересованные, тоже пошли с ними, а Смитхиллз остался на своем посту у начала хода под рекой, чтобы в случае необходимости помогать Комфри.
Прощание Скинта и Смитхиллза, которые никогда не разлучались с той поры, как покинули Грассингтон много лет назад, было коротким и трогательным. Они крепко обнялись, причем большой Смитхиллз приподнял в воздух маленького Скинта, пожелали друг другу удачи и договорились поскорее снова встретиться и выполнить то, что давно обещали себе: отправиться вместе на север, обратно в родную систему.
— Эй, и не забывай Вэрфедейл. Нам нужно будет помолиться о старой Виллоу, да будет благословенна ее память! — проговорил Смитхиллз.
— Ну и счастливый же наступит день, и он будет еще счастливее, если ты будешь рядом — ты, чумазый старый мошенник!
—
