палатой и мягких стенах в жёлтом доме
— Шишка? А почему ты Софию берегиней зовёшь? Я вот читал, что все они давно уже на той стороне, в Нави, за рекой Смородиной, под холмами лежат.
— Иногда я поражаюсь вам —человеки, сказано же «Пути Господни неисповедимы». Вчера ещё под холмом, под сосенкой лежала, а потом раз, чудо, с ладоней Господних вода под корни пролилась. Приняв крещение берегиня вернулась в мир.
— Крещение!?—я поражённо уставился на пенёк с глазами, на меня больше не действовал егоморок,—ты сейчас о каком Боге говоришь, разве не Род создал ваш мир подчинённый Покону.
— Для нас Бог всегда един в трёх своих ипостасях. Это вы человеки ему разные имена даёте. А мы… —леший вдруг замолчал потупившись, что для пенька с глазами воспринималось как дичь дичайшая, —мы просто не справились с Его замыслами.
Ни когда не был особо набожным. Родившись в стране, которая до моего рождения семьдесят лет отвергала существование Бога в принципе, развив на этом поприще целую религию агностиков, что не могло отразиться на моём воспитании. Я не знаю правда ли это, но слышал от друзей отца, что он сам крестился в двадцать пять перед командировкой на Кавказ. А тут леший… о Боге…. Впрочем когда по улицам бродят настоящие демоны, наверное не стоит этому удивляться.
Однако, каков Шишка. Его знания, мне их точно не хватает.
— Шишка хотел спросить, —мимо меня, тощий подросток, на подгибающихся ногах тащил огромный тюк набитый барахлом. Хозяйственный мальчик, проводил я его взглядом до поляны на которой, рыжей молнией между разумными метался Василий, подгоняя и рыча, —вот ты сказал человеки, не люди, и не разумные, а человеки. Почему?
— Человеки, гномы, эльфы, иллитири, это люди. Гоблы, восьминоги и иные у кого от человека не может быть детей в принципе, это разумные.—Шишка сделал жест веткой используемой им в качестве руки тыкая себе куда-то в среднюю часть, —я вот нежить —не родившийся разумный. Понятно? Среди твоих пленников все люди, не сомневайся. Они, кстати, закончили уже, дозволь отвести их к деревне.
— Хорошо, только последний вопрос и отправляйтесь. Вася! Строй людей в колонну по одному, через пару минут выдвигаетесь, —повернувшись в лешему отметил, что его морок надет на него колыхающимся маревом. Видеть сквозь мужичка-дачника, чудо — юдо деревянное, не самое приятное зрелище,—Я вот берёзку в кадке, получается сделал частью леса, так? Ага, значит я могу через любое дерево перемещаться. Ну от дерева к дереву?
— Нет княже, не так. Лес твой непросто изначальным зовётся, он первый вырос, и поэтому от него можно до любого дерева достучаться, пусть, это даже дуб эльфийский, что за тридевять земель растёт. Все деревья помнят этот лес, и от всех можно в лес попасть, и обратно, тоже. А просто между деревьев светлячком летать не получится.
— Ааа, понял. Хорошо, спасибо, забирай эту ораву и веди, а мне тут нужно с истинным арийцами разобраться по быстрому, —я махнул рукой на немой вопрос лешего,—не бери в голову, или что там у тебя, веди людей, у меня времени больше нет.
— Господин,—ко мне подбежала Мартыша, протягивая в руке черное кольцо на металлическом держателем, один в один старый наушник телеграфисток с ретро фотографий, —Наденьте, вам нужно будет общаться с пленными. Господин, ваш фамильяр, вы хотите его отправить со мной, Господин этого нельзя делать, он может не найти обратной дороги к вам.
Я ни хрена не понял, но решил внять совету волшебницы, просто кивнул головой, надевая на голову дужку кольца прикладывая последнее к уху.
— Как его активировать?
— Уже,—Девушка показала на такое же надетое на её голову, горящее еле видимым светом, —артефакт начинает работать как только станет в рабочее положение, он будет транслировать вам мыслеобразы формирующиеся в слова. У советника артефакт уже надет, так что вы сможете общаться практически без помех.
— Советник,—я повернулся к лежащей тушке злобно ворочающей глазами, —очнулся болезный. Так Вася, главгвда к остальным, щас буду речь толкать.
Пока суть да дело, к поляне подтянулось ещё тринадцать древолюдов, теперь стоящие по опушке неподвижными часовыми. Гудящая толпа пленников сбитая в кучу посреди поляны, нервно поглядывала по сторонам. Василий нежно подталкивая советника уколами клинка, втолкнул его к его бывшим подчинённым.
Нда, вот блин повоевали, метрах в десяти от пленных в ряд были уложены убитые. Восемнадцать человек сегодня потеряли жизнь, а в душе даже червячок сомнений не шелохнулся. A la guerre comme à la guerre, как говорится.
Советника подхватили руки пленных заталкивая в глубину. А не всё так просто оказывается. Ну ладно, время уходит. Вижу на ухе пленного такое же кольцо переводчика, взгляд выхватывает ещё пару человек с кольцами артефактов. Хорошо, мне же легче, думал через Шмондера общаться, а тут хватает ретрансляторов моей воли.
— Становись!—Командую на автомате видя перед собой военных, толпа мгновенно перестала быть таковой превратившись в строй в пять шеренг, даже обслуга и та построилась сбоку отдельным строем —Я наследник Рода Сергеевых Юрий, забрал своё по праву сильного. Отныне каждому из вас под страхом смерти запрещаю входить в мой лес. Мёртвых забрать, фургоны и животных забрать. У вас один час на сборы после этого что юы духу вашего тут больше не было.
Строй пленных молча внимает, ожидаемого мной параллельного перевода обладающих переводчиками не случилось, ну так кто им доктор, разберутся.
Отдаю ментальную команду древолюдам, выкинуть пленников пинками из леса если не уложатся в одну двадцать четвёртую оборота планеты.
— Разойдись!—Командую, и мне подчиняются, строй распался, люди превратились в деловитых муравьёв, крики команд, несущиеся маты младших командиров. Меня бы тут походу бы и прикопали бы. Повезло с древолюдами. Однозначно. Против регулярной армии в одиночку выйти. Дебил зазвездившийся.
Вибрация вызова, отвлекла от созерцания действий профессиональных военных по сборам в походную колонну.
Поднеся трубку к уху выхватил внимательный взгляд Советника Шмондара, ни тебе ненависти, страха или презрения, только внимательный изучающий взгляд.
— Абсэё Тэгю.
— Капитан, Вас требует куратор майор, пришли журналисты, он должен вас проинструктировать,—голос мальчишки спокоен и твёрд, что задевает в моей душе струны гордости.
— Иду,—с десяток шагов к молодому дубу около поилки, что бы коснуться его ладонью. В голове крутится мысль о том, что надо бы поставить двух древолюдов возле дома Софии, брутальный выйдет сюрприз, случись что.
Глава 28
— Музыкальный конкурс! — Моему удивлению не
