– Вот и все. Я свободен… – прошептал юстициар, проваливаясь во тьму.
Глава 25 – Первая леди
1.
Внутри неимоверно трясло. Дряхлая кляча тянула на удивление бодро, однако повозка, казалось, вот-вот развалится. Трещали изношенные оси, пронзительно верещали ржавые рессоры, даже не пытаясь пружинить на кочках. Деревянная конструкция кренилась то в одну, то в другую сторону даже при самом ничтожном наклоне, скрипя на все лады и грозя рассыпаться, словно карточный домик.
Грохот колес, ухабистая дорога, жесткая деревянная лавка вместо обитых пухом седушек… Фелицию раздражало все, а в особенности – ее положение. Реймир явно тронулся умом в своих бесплодных попытках навязать всем вокруг свою волю. Как еще можно было объяснить его беспочвенные обвинения? Возможно, ей не следовало пороть горячку и убегать. Решения, принятые под влиянием стресса, почти всегда заводили ее в тупик. Как же Фелиция устала обжигаться на этом!
Измена? Ну конечно… Законники отца разбили бы это жалкое обвинение в пух и прах за пару недель. А если и нет – сам процесс затянулся бы на долгие месяцы, за которые могло поменяться решительно все. «Дура», – в очередной раз мысленно пожурила себя девушка. Ну ничего, раз он этого хочет, она устроит ему настоящий бой. И не стоило забывать о Дане. Да как они вообще посмели прикасаться к ее подруге?!
– Если вы с ней что-то сделали, Судья свидетель, Иворн, я со всех вас шкуру сдеру! – Фелиция попыталась скрестить руки на груди, но тут же бросила эту затею. Ей приходилось придерживаться за скамью и стенку повозки, чтобы не угодить на колени безымянному солдату или не расшибить лоб о старые доски.
Иворн промолчал. Почти всю дорогу он только и делал, что жмурился, отчего лоб его покрывался сетью мелких морщин. Кожа на его заросших щеках поблескивала от жирного пота, мышцы на скулах вздулись от напряжения. Судя по выражению лица, он испытывал жуткие страдания, и Фелиция невольно порадовалась, что с ее ногой дело обстояло куда как лучше. Пряные мази Петрама сотворили настоящее чудо. Припухлость почти спала, так что девушка даже смогла влезть в собственную обувь. Боль не ушла до конца, однако Фелиция уже могла ковылять без посторонней помощи и почти не кривила губы при каждом шаге.
– Да ничего мы с ней не сделали. Просто заперли в одной из комнат штаба, – не открывая глаз, наконец произнес Иворн, и девушка заметила, с каким неимоверным трудом ему дались эти слова.
Несмотря на его наглость и совершенно недопустимое отношение к ней, она едва не предложила ему помощь, хотя понятия не имела, что может сделать. Ее опередил Петрам.
– Откройте глаза, – распорядился лекарь, однако, не дождавшись реакции, протянул свои длинные пальцы к веку Иворна. – Голова сильно болит? Можете произнести ваше…
– Убери от меня свои руки, – голос сыщика напоминал утробный рык цепного пса, хотя слова сползали с его уст вяло и неохотно. – Я в порядке.
– Нет, – старик сделал усталый вздох и потянулся к сумке. – Вы определенно не в порядке. Нужно, чтобы вы кое-что выпили. Это поможет…
Петрам не успел договорить. От резкой остановки его едва не швырнуло на Фелицию. Кожаный саквояж выпал из его рук, звякнув склянками. Снаружи возмущенно заржала лошадь, цокая копытами о мощеную улицу.
– Здесь проезда нет! – с козел раздался голос второго солдата.
– Так объезжай, дубина! – нетерпеливо выкрикнул его приятель.
– Кажись, мы нигде не проедем… Нужно что-то решать. Быстро.
Безымянный, отодвинув кусок облезлой тряпки, высунул голову в окно. Спустя краткий миг Фелиция расслышала его тихую ругань и глухой удар кулаком о борт. Не мешкая, она последовала примеру солдата, однако повозка перекрыла ей весь обзор. Недолго думая, девушка выскользнула на улицу и, взобравшись на высокое колесо, снова посмотрела вдаль. То, что открылось ее взору, повергло Фелицию в ужас: всего в трех или четырех кварталах от них улица превращалась в кишащее людьми месиво. Мятежники, заполонив весь проход, упорно лезли на солдатскую баррикаду. Они уничтожали все, до чего могли дотянуться их мечи, топоры, ножи и вилы. Фелиция мало что понимала в военном деле, не говоря о том, чтобы воочию наблюдать настоящий штурм, но даже ей стало ясно, что оборона Центральной площади доживает свои последние минуты. Звон металла, крики, ругань и с десяток других звуков затопили все вокруг оглушающей волной, над которой отчетливо возвысился голос Иворна:
– Надо уходить! Мы здесь как на ладони!
Фелиция оглянулась и увидела, как ее попутчики тоже смотрят на побоище. Она даже не заметила, как все они выбрались из повозки. Сам Иворн выглядел немного лучше. По крайней мере, он больше не хмурился, хотя болезненная бледность его лица бросалась в глаза даже при пасмурной погоде.
– К-куда? Обратно ко мне? – промямлил Петрам.
– Живо залезайте обратно! – скомандовал солдат на козлах. – Попробуем…
Внезапно он издал тихий звук, словно пытался сдержать рвущийся из груди кашель, и завалился на правый бок. Фелиция взвизгнула, увидев торчащий из его шеи короткий болт, ощетинившийся серым оперением. Спустя всего один удар сердца в повозку угодил еще один, насквозь прошив деревянный борт всего в паре пальцев от живота девушки. Третий снаряд, к ее великому сожалению, угодил в лошадиное бедро.
Обезумев от неожиданной боли, старое животное взвилось и, заржав, бросилось вперед, не разбирая дороги. Мгновение, и Фелиция растянулась на грязных булыжниках мостовой, наблюдая, как древнюю повозку с мертвым солдатом стремительно уносит прочь. Девушка не видела напавших на них людей, но чувствовала, как они надвигаются на нее из темного и тесного проулка. Проклятье, как же ей не хотелось попасть на процесс к Верховному Судье таким унизительным способом!
– Урод! Нахер в лошадь стрелять?
– Я ж не виноват, что у тебя арбалет кривой…
– Хватит болтать…
Фелиция с трудом улавливала пока еще далекие фразы бандитов. Неожиданный рывок клячи отбросил ее с линии выстрелов, так что она не могла заглянуть в переулок. Вместо этого девушка снова перевела взгляд на сражение и обомлела. Сначала ей показалось, что она увидела призрак – столь неестественно смотрелась ярко-голубая фигура посреди мрачной серости.
– Юстициар? Здесь? – выдохнула пораженная Фелиция, пытаясь подняться на ноги.
Иворн тем временем пытался раздавать указания. Он что-то кричал и ей, но девушка не разбирала слов. Служитель Верховного Судьи полностью завладел ее вниманием. Первого и единственного юстициара она видела лишь в детстве, во время громкого процесса над каким-то чиновником. Действо, судя по всему, было грандиозным и зрелищным, но ее детский мозг отчего-то запомнил лишь высокие своды храма Правосудия и ярко-голубую одежду служителя Верховного Судьи. Но что заставило юстициара посетить Денпорт, не предупредив лорда о своем визите?
Внезапно что-то произошло. Что-то странное и пугающее. С земли обзор оставлял желать лучшего, а перед юстициаром постоянно бегали люди, загораживая его тощую фигуру. Возможно, ей показалось, но она могла поклясться, что разглядела, как человек в голубом одеянии вскидывает руку. Именно после этого бесхитростного, на первый взгляд, жеста и нападавшие, и защитники, и сама баррикада разлетелись в разные стороны, словно от взрыва исполинской шутихи.
